Как правильно дарить правильные подарки от Деда Мороза
М. Баченина:
- Здравствуйте, друзья. В эфире «Родительский вопрос». У микрофона Мария Баченина и Александр Милкус.
А. Милкус:
- У нас в гостях Илья Михайлович Слободчиков, доктор психологических наук. Будем сегодня говорить про неминуемо приближающийся Новый год.
М. Баченина:
- Уважаемые коллеги, сейчас однозначно кто-то спросит: а зачем вообще говорить о том, что приближается Новый год? Ну, приближается. У нас просто хозяйские какие-то дела. А что, есть какие-то истории, связанные с психологией?
А. Милкус:
- У меня, например, особенно когда дети росли, это всегда проблема подарка и проблема взаимоотношений с детьми, как угадать. Илья Михайлович, насколько, на ваш взгляд, это действительно серьезная проблема семейных взаимоотношений, когда ребенок мечтает об одном, хочет одно, пишет Деду Морозу письма, вы узнаёте, что ребенок что-то хочет, но понимаете, что это ребенку от имени Деда Мороза и Снегурочки подарить не можете. Во-первых, может быть, потому что это непедагогично – он хочет, допустим, какую-то новую компьютерную игру. Может быть, у него запросы, которые просто финансово семья не потянет. Как сделать так, чтобы ребенок не разочаровался? Вот этот стон, плач: я просил одно, а Дед Мороз мне подарил варежки. Что делать-то?
И. Слободчиков:
- Во-первых, доброе утро, добрый день, добрый вечер, доброе всё. К вопросу о наступающем Новом годе в контексте психологии. Там не только речь о том, что Саша спросил, но и о том, что вообще сама встреча Нового года и вся эта ситуация, она очень психологичная. Потому что кто-то встречает Новый год в семье, кто-то семьи не имеет и думает о том, что ему не хотелось бы в одиночестве встречать, и вообще много всего со всей этой истории связано, так или иначе.
Что касается детей, здесь, как ни странно, проблема достаточно простая. Когда речь не идет о конкретизированном подарке, а речь идет о том, что Дед Мороз делает сюрприз, Дед Мороз делает подарок. Да, ты хочешь конкретную совершенно вещь, ты можешь ее пожелать. И разговор с Дедом Морозом и с ребенком в контексте подарка Деда Мороза идет о том, что да, конечно. Но это не означает, что Дед Мороз выполнит именно в таком виде твое пожелание. Он обязательно сделает тебе подарок, то есть подарок будет, это первая фиксация как бы.
Второй момент. Он максимально постарается сделать то, что ты хочешь. Но при этом надо понимать, что при всей любви к тебе детей на земле огромное количество, и Дед Мороз может просто от усталости, извините, перепутать (если ребенок маленький). Либо, если уже ситуация чуть побольше, надо понимать, что Дед Мороз не всегда, при всей своей сказочности и замечательности, имеет возможность реализовать твое желание вот так вот, как ты конкретно хочешь. Здесь разговор вот в этом ключе идет.
История на самом деле еще более сложная, об этом не раз говорилось и говорят, что в Деда Мороза верят вообще не только маленькие дети, но и мы все, и взрослые в том числе, на определенное чудо все равно надеемся, так или иначе, неважно, в виде подарка, в виде сбычи мечт и желаний, без разницы совершенно. И даже когда мы понимаем, что никакого Деда Мороза и Санта-Клауса в реальности не существует, верить-то все равно хочется, это детское ощущение, его никто не отменял, и никакой рационализацией его не забьешь. Поэтому здесь история подарка, история сюрприза ставится в центр, но без такой гиперконкретизации, если мы точно понимаем, что заранее договоренности, что ему подарят ту же компьютерную игру, или новые компьютер, или летающий аэроплан, не было.
К вопросу о разочарованиях. Да, это нормальная совершенно ситуация, что ребенок может получить не тот подарок, который он заказывал. Но, во-первых, подарок он получил. И здесь тоже надо понимать, что сам факт дарения, сам факт подарка – это тоже достаточно важная история. Потому что это не то, что мы пошли с тобой в магазин, и вот ты захотел, я тебе выбрал еще что-то. Это вещь совершенно другого конструкта. И желательно, чтобы подарок все-таки был не бытовой, а чтобы он носил характер какого-то эмоционального такого свойства. Если уж те же варежки, предположим, пусть они будут какие-нибудь яркие, симпатичные и необычные, если уж на то пошло, чтобы эту историю можно было обыгрывать в эмоциональном ключе, чтобы у нас был люфт. А не то, что, извините, как сказала одна бабушка: «Ничего, в войну же дарили нам ложку и кастрюльку, для того чтобы кашу варить, и нормально». Но ситуация была все-таки специфическая, сейчас мы принципиально в других условиях находимся.
А. Милкус:
- Давайте покопаемся в моей истории. Когда дети росли, особенно когда в младшие, средние классы ходили, финансовое положение семьи было не очень. И у меня не было возможности дарить что-то из того, что дети ожидали, тот же мобильный телефон, допустим. Но я понимал, что нужно детей одеть, теплые штаны, условно говоря, свитер и т.д. И мне приходилось совмещать. И, конечно, это было разочарование. Потому что найти под елкой банальный свитер… Хотя я считал, что это очень важный подарок, чтобы ребенок не замерз, чтобы он приходил в более-менее приличном виде в школу. Но у меня не было возможности дарить в разное время разные подарки. И, конечно, найденный под елкой свитер или те же варежки, перчатки и т.д., они не укрепляли веру в Деда Мороза. Что мне надо было тогда делать? Ну, не было другой возможности.
И. Слободчиков:
- Здесь есть две детали, как раз про то, что ты, Саша, говоришь. Когда я понимаю, что ребенку нужен новый свитер, новая обувь или еще что-то, мы перед Новым годом непосредственно можем пойти с ним и выбрать это. Я лично делал бы чуть-чуть по-другому. Я бы вот эту бытовую вещь предполагал как предварительную, по согласованию, открытым способом совершенно, а в качестве подарка тогда, может быть, положил бы под елку что-нибудь небольшое, но необычное, просто для удовольствия.
А. Милкус:
- Шоколадку в виде зайца?
И. Слободчиков:
- В том числе. И большой какой-нибудь елочный шар необычный или книжку с раскрасками, кучу мыльных пузырей и т.д. Потому что новогодний подарок и история про Деда Мороза, она все-таки в большой степени такая, фантазийная, эмоциональная. Кстати, чем старше мы становимся, тем больше мы начинаем ценить именно эту сторону медали, потому что в бытовом отношении, условно говоря, мы значительно больше можем себе позволять. И дети, когда вырастают, они тоже к этой же конструкции приходят, что история праздника, история подарка, история новогоднего сюрприза – это, прежде всего, про эмоциональную неожиданность, про радость, про какое-то ощущение удовольствия. Потому что тот же новый мобильный телефон, мы можем договориться, вместе пойти и перед Новым годом купить, но это не будет считаться подарком от Деда Мороза, это будет считаться подарком от мамы с папой. А почему, собственно, нет? Это нормальная совершенно история. А Дед Мороз – это немножко другого порядка конструкция, он не на быт ориентирован.
А. Милкус:
- Хорошо, еще одна ситуация, которую хотел бы разобрать. Тоже очень часто родители говорят: вот будешь себя хорошо вести, будут у тебя хорошие оценки во второй четверти или за полугодие, вот тогда Дед Мороз и исполнит все твои три желания.
И. Слободчиков:
- Да, классика такая.
А. Милкус:
- Дед Мороз в воспитательных целях используется.
И. Слободчиков:
- Часто он используется в воспитательных целях, но идея эта плохая, я вам сразу говорю, и она не просто плохая, а она заведомо провальная. Вот как раз в этом случае у ребенка никакой истории про ощущения чуда не будет. И вообще, мало ли что может произойти. Не всегда даже те же оценки или хорошее поведение лично от него зависят. Дети, они и есть дети, они разные, и ситуации разные бывают. И вот здесь мы можем нарваться на очень сложную ситуацию с потерей мотивации, когда по какой-то причине что-то не произойдет, он старался, а мы не смогли. И тогда будет проблема реальная совершенно точно, потому что тогда речь пойдет не о том, что Дед-Мороз, поганец, не принес, я хотел, я старался, а он, понимаешь, не принес. А речь пойдет о том, что отношения с родителями по этому поводу будут испорчены. Потому что обида будет не на какого-то абстрактного Деда Мороза, а на родителей. Вы же обещали, вы с ним не договорились, грубо говоря. И вообще, использовать подобного персонажа, как и вообще любую сказочную ситуацию, в целях такого прямого конструктивного воспитания, на мой взгляд, нелогично и непедагогично, если хотите. Здесь заменяется эта волшебная составляющая таким грубым прямым прагматизмом, и, честно говоря, ни к чему хорошему это особенно не ведет.
М. Баченина:
- У меня тоже есть вопрос, исходя из моей личной истории. У меня подарок не по возрасту. Старший ребенок уже заказывает, он не верит в Деда Мороза. Я ему говорю: «Послушайте, Александр, вы заказали игру 18+. Как-то мне неловко даже вам покупать. Там такие вещи…» Хотя я понимаю, что я кокетничаю и, наверное, лицемерю в этот момент, когда ему это говорю. На что он мне отвечает: «Послушайте, мама, я при вас уже три игры 18+ прошел и вроде как бы жив остался, маньяком не стал». Знаете, купила уже, лежит и игра, и наушники. Во-первых, это 18+ (ну, там стреляют). А во-вторых, я же купила компьютерную игру, за что я его критикую все время. Получается, я скатываюсь в это лицемерие, что говорю: «Ты тратишь слишком много времени на компьютерные игры, забиваешь на всё, потому что это тебя засасывает» и сама же его провоцирую, покупая ему новые наушники для игры онлайн и этот диск с игрой.
И. Слободчиков:
- Не провоцируете. Как раз ровно наоборот. Здесь никакой проблемы и никакой морально-этической, скажем так, дилеммы нет. Праздник – это и есть праздник. В праздник могут происходить вещи, совершенно непедагогичные, вот такого порядка. Не в смысле антисоциальные или деструктивные какие-то, но непедагогичные, мягко скажем. И здесь я могу позволить себе совершенно спокойно подарить ему что-то, что вызовет действительно удовольствие, но пойдет вразрез воспитательной конструкции. Если вас так сильно кусает совесть за пятку, можете…
М. Баченина:
- Нет, не сильно.
И. Слободчиков:
- Я не об этом. Я о том, что можете оговорить совершенно спокойно: подарок я тебе делаю с удовольствием, но правила игры никто не отменял, ты играешь, грубо говоря, после того, как сделал уроки, и никак не раньше. Поэтому здесь нет никакого противоречия, это нормальная совершенно ситуация. Больше того, вот эта история как раз будет восприниматься с большим удовольствием и с большим, я бы сказал, уважением – надо же, мама, которая педагогически правильная, и тут вдруг… Вспоминается сразу «Простоквашино», там как раз классика в этом смысле, но немножко другого порядка, с котом этим, когда она говорила «никогда, ни за что», и тут вот… Здесь как раз все более чем в порядке.
А. Милкус:
- Мы же взрослые люди, и давайте поговорим по-взрослому. Я абсолютно уверен, что большинство детей, начиная с какого-нибудь дошкольного возраста, мечтают о каком-то компьютерном гаджете – планшете, телефоне, наушниках, мышке компьютерной и т.п. Но, с другой стороны, посмотрите, сколько сейчас материалов выходит, и мы видим и международные исследования о том, что сидеть долго за компьютером, долго играть, а дети у нас…
И. Слободчиков:
- …не умеют контролировать эту историю.
А. Милкус:
- Да, 4-6 часов минимум находятся в Сети. И получается, что мы действительно их провоцируем в этот компьютерный мир погружаться. Нужно ли потакать вот этим цифровым интересам? Может быть, действительно лучше какую-нибудь книжку увлекательную подарить и вместе начинать читать?
И. Слободчиков:
- Одно другому не мешает. Совершенно спокойно можно совместить эти вещи, книжка мобильному телефону или компьютеру не помеха. Да, это несоотносимые подарки, в том смысле, что понятно, что он выберет, это очевидно совершенно. Но все-таки я еще раз подчеркну, никакого противоречия, в том числе и педагогического, я здесь не вижу. Педагогика очень своеобразная наука, и тот же Макаренко говорил о том, что правилам надо следовать, но это не значит, что от правил не надо отступать. И здесь как раз Новый год – это повод и возможность от этого жесткого правила отступить. Потому что тогда эта история воспринимается именно как праздник, как нарушение, если хотите, жестких запретов, но такое, регламентированное в этом смысле нарушение. И дальше проведение этой конструкции никто не отменял. Больше того (да простят меня уважаемые коллеги-педагоги), здесь, получается, такой рычаг для родительской манипуляции: я же сделал то, что ты просил, но тогда давай договариваться, что ты этим пользуешься в разумных пределах и рамках. То есть у меня появляется повод поманипулировать немножко.
А. Милкус:
- Вы сами только что сказали о том, что дети не умеют и не хотят…
И. Слободчиков:
- Рядом с ними взрослые для этого существуют, чтобы договариваться и регулировать.
А. Милкус:
- Я знаю десятки взрослых, которых не оторвать от компьютерной игры.
И. Слободчиков:
- Да, не оторвать от компьютера и всего остального. Но это уже проблема их собственной саморегуляции. А мы все-таки говорим про воспитательную конструкцию. Понимаете, если уж совсем серьезно, по гамбургскому счету, мы снова уходим в логику общения между родителем и ребенком, какие правила приняты в семье, как и по какому поводу, в связи с чем мы договариваемся и что можно, что нельзя категорически и относительно. Это уже про это разговор фактически. Потому что, если я тупо следую логике, что я один раз запретил, и никаких отступлений от этого по определению быть не может… Ну, я понимаю, конечно, наш паровоз летит вперед, но закончится это, на мой взгляд, довольно хреново (извините за мой французский). По той простой причине, что все-таки воспитание – дело достаточно гибкое, и оно предполагает большой контекст договора. Потому что если ребенок будет понимать – что бы он ни делал, что бы ни происходило, праздник, не праздник, Новый год, день рождения, никаких желаемых, условно говоря, подарков ему не будет, он будет искать пути реализации своего желания другим способом. И вот тогда мы точно получим проблемы.
М. Баченина:
- А что делать с тем, что в каком-то возрасте ребенок начинает здорово сомневаться в Деде Морозе? Я имею в виду сейчас не подростка, а младший возраст. Я помню хорошо, как Саша (это я про старшего сына), наверное, лет в 10 начал буквально нас за грудки виртуально трясти с вопросом: «Но ведь это не Дед Мороз подарил, а вы?» Хотя мы с мужем старались, прятали на балконе, и Дед Мороз прилетал у нас не под елку, а на лоджию. Я думаю, а ради чего, если все равно всё разбивается вдребезги? Имеет ли это смысл, и если да, то какой?
И. Слободчиков:
- В свое время мы ровно этот разговор вели с моей племянницей, которой сейчас уже 17 лет, а в свое время она точно так же поставила этот вопрос: «Илюш, на самом деле это же ты покупаешь подарок, с мамой договариваетесь, еще что-то?» Я говорил: «Нет, это не совсем так. Я только помогаю в этой ситуации. Потому что у Деда Мороза или Бабы Яги какой-нибудь на все может не хватить времени. Поэтому я в этом соучаствую, и делаю это с удовольствием и любовью, потому что я же тебя люблю. Поэтому для меня тоже удовольствие поучаствовать в этом процессе». И, как ни странно, такая логика вполне себе срабатывает, она является таким своеобразным переходом. То есть сомнения, конечно, остаются. И в этой связи бессмысленно тупо убеждать, что нет, мы вообще не при делах, это все само собой происходит. Но разбивать эту конструкцию, что да, ты прав, и это, конечно, мы с папой, с мамой сходили и тебе все это купили, тоже не нужно. Здесь можно найти какой-то приемлемый переходный красивый вариант. Потому что дальше, вырастая, ребенок сам вполне в собственной логике приходит к этой истории, но ощущение от того, что все-таки эта история околочудесная была, есть и она где-то соприсутствует в его жизни, остается.
М. Баченина:
- Еще был такой момент, когда ребенок начинал просить что-то действительно очень дорогое. Даже дело не в том, что на это денег не было, а дело в том, что это было что-то такое…
И. Слободчиков:
- Несоразмерная история?
М. Баченина:
- Да. Лего за 30 тысяч рублей. Если мы говорим про телефон, это то, что необходимо, то, что используется, а это игрушка, которую он соберет, но она будет стоять и работать пылесборником. И когда ты начинаешь говорить: «Послушай, подарков у Деда Мороза очень много, и если каждый будет стоить такую сумму денег, то всем ведь не хватит»… Я не знаю, как поступали в моем возрасте, у меня было достаточно жесткое в этом разрезе детство, но современный ребенок мне ответил так, что, мол, мама, ты не соображаешь, Дед Мороз не покупает подарки, у Деда Мороза фабрика подарков, где он их берет бесплатно, иначе бы никаких денег не хватило. То есть вот эта практичность…
И. Слободчиков:
- Практический компонент.
М. Баченина:
- Да. Я как-то даже открыла рот от удивления и не нашла, что ответить, замяла, взяла паузу подумать.
И. Слободчиков:
- Маша, я вам отвечу единственной фразой, которую я услышал от собственной бабушки в свое время. Она была педагогом и большой умницей помимо всего прочего и очень строгой женщиной при всем при этом. И у нее была фраза: «Один раз в жизни можно». Так вот, эта история, перекладываемая на один раз, праздник, Новый год, он на то и есть праздник, в Новый год можно, даже если эта история вообще ни разу не соразмерна. Но это не означает, что ему каждый год будут делаться такие безумные подарки.
А. Милкус:
- Чтобы порадовать вашу бабушку на небесах, скажу, что как раз так и случилось, прилетела фея-крестная (в прямом смысле этого слова, крестная), и этот подарок случился. Мы его записали на баланс Деда Мороза. А сейчас мне за фею-крестную обидно.
И. Слободчиков:
- Она помогала, она активно соучаствовала.
А. Милкус:
- Я правильно понимаю, что в принципе весь разговор в нашей программе про манипуляцию?
И. Слободчиков:
- Ничего подобного. У нас разговор про доверие, как ни странно. Про доверие и про эмоциональные взаимоотношения между детьми и родителями, и про то, насколько мне хочется устроить ребенку праздник, и как мы понимаем категорию «праздник» с детской и взрослой точки зрения.
А. Милкус:
- Если так говорит доктор наук, значит, мы на верном пути. Тогда давайте перейдем еще к одной теме. Как организовать запоминающуюся новогоднюю ночь, если мы говорим не про подростков, которые уже разочаровались во всех этих наших взрослых придумках, они рвутся в свою компанию встречать Новый год? Мы говорим про малышей, про среднюю школу, дошкольников. С одной стороны, спокойнее, когда ребенок дома, в компании родителей или каких-то гостей, до часа ночи он посидел с нами, и для него праздник, что разрешили так поздно посидеть. В час ночи пошел спать. Но это такая стандартная история, она скучная, и ребенок не запомнит ничего из этого детского Нового года. Как организовать так, чтобы это был действительно праздник? Но есть режим, и ты не можешь выехать и гулять с ребенком до 10-12 лет всю ночь, как любят взрослые. Как уйти от прокрустова ложа оливье, шампанского и телевизора, который транслирует всю ночь веселых людей на экране?
И. Слободчиков:
- Саша, здесь очень много вопросов автоматически возникает. Потому что это зависит от координат того, где мы находимся. Большой город – одна история, маленький городок или деревушка – другая история совершенно в этом смысле. Все равно зависит от желания взрослого. Здесь есть очень важная проблема, которая связана не только с Новым годом, но, в частности, с детским днем рождения, например. Она очень часто точно так же возникает. История моего желания организовать ребенку или детям праздник. И что такое праздник? Ровно про то, что я только что говорил. Праздник – это познавательное, интересное путешествие? Тогда я делаю какую-нибудь ситуацию, неожиданную для них, что мы 1 января едем на крутую елку в Кремлевский дворец (ну, я фантазирую) или на какое-нибудь суперпредставление в аква-шоу, или в соседний город любоваться нарядно украшенными улицами. Ну, все что хотите, что называется. Либо это домашний, какой-то семейный праздник, когда я приглашаю какого-нибудь аниматора, как это сейчас модно делать, или еще что-то. Потому что здесь уже зависит от возможностей, с одной стороны, от контекста реальности, с другой стороны, но самое главное, от желания взрослых детям этот праздник организовать. Это очень важно. Потому что я абсолютно с тобой согласен, с подросткового возраста – бог с ним, но праздники, которые организуются лично для меня, когда мне 6-7-8, условно говоря, это суперважное дело, потому что это запоминается навсегда. Я еще 5 лет буду помнить про то, как меня в паровозике возили по этим ледяным лабиринтам и бог знает что еще. Была в моем детстве такая ситуация, когда мне организовали такой праздник. Я его до сих пор помню, а 40 с лишним лет прошло, и это еще советские времена были, как вы понимаете.
И здесь уже очень сильно зависит от того, насколько я действительно хочу сделать праздник. Праздник – это не бытовая ситуация, это не ситуация приглашения на новогоднее чаепитие ближайших родственников и любимой бабушки, хотя и эта история тоже может быть очень важной. Если эта любимая бабушка живет где-нибудь за тысячу километров, то приглашение ее в этом смысле, особенно если внучка любимая, и они редко общаются, тоже может быть такой же праздничной ситуацией - вместе пойти гулять по вечернему городку, еще что-то. Но это история вложений, прежде всего, эмоциональных, вложений творческих, если хотите. И над этим надо думать, и думать заранее. Потому что создавать эту конструкцию за 5 минут нереально и не получится.
А. Милкус:
- Послушав Илью, я захотел поделиться одним из своих взрослых Новых годов. Тоже интересная история. Мы с женой поехали встречать Новый год в один небольшой исторический городок не очень далеко от Москвы. И мы пошли с бутылкой шампанского, с двумя фужерами на центральную площадь, там большая елка, историческая церковь. Потрясающее место. Мы по телефону смотрели, что наступило 12 часов. Мы были вдвоем. И я подумал, что город какой-то странный, он вымер и куда-то делся. А где же люди? В Москве же многие встречают Новый год где-нибудь в районе Красной площади. В 12.15 на улице стали появляться люди. В 12.30 город ожил, площадь ожила. В час ночи была страшная канонада, веселье, дети, катание с горки и т.п. И я поразился, насколько город – это такая община. Люди договорились, и это, видимо, традиция этого города встречать Новый год дома. Смотрят куранты, поздравляют, съедают оливье и потом выходят на улицу. И это был такой праздник, когда буквально из пустого города в 12 часов через полчаса это был…
И. Слободчиков:
- Превращается во что-то.
А. Милкус:
- Превращается в какой-то фантастически праздничный город на фоне исторических зданий. Это было удивительно. Мое ощущение, что ты на площади в 12 часов вдвоем…
И. Слободчиков:
- Да, я понимаю, про что вы говорите.
А. Милкус:
- Город подарил нам романтический Новый год. Это и для взрослых запоминается.
И. Слободчиков:
- Конечно. Кстати, то, про что вы рассказываете, это, между прочим, европейская трагедия. Потому что очень во многих европейских небольших городках именно так и происходит, сначала мы полчаса дома, а потом город собирается на площади, чтобы друг друга поздравить. Кстати, к вопросу уже не европейской, а нашей традиции. В небольших городках именно такая история во многих и происходит, это, собственно, не только Подмосковья касается. Я наблюдал в свое время такую же историю в одном из небольших сибирских городков. Здесь уже идет история этой внутренней атмосферы того, что происходит, и моего восприятия. Кстати, тоже не самая дурная мысль, когда это возможно (коль скоро мы про детей говорим), на день-два с ребенком куда-то уехать. Хорошо, пусть не 31 декабря, а 1-2 января можно его куда-нибудь вывезти. Не такие уж это безумные деньги, прямо скажем, по нынешним временам, внутренний туризм у нас вполне неплохо сегодня организован, и можно все это позволить.
А. Милкус:
- У нас же программа «Родительский вопрос». Это не значит, что мы только для детей и про детей.
И. Слободчиков:
- Конечно.
А. Милкус:
- Как сказал один мой друг, выпускник аспирантуры психфака Санкт-Петербургского университета, когда мы обсуждали судьбу его детей и подарков: «Давайте про наши поговорки поговорим. Мы что, не дети?» Поэтому хорошо бы и в нашей программе поговорить, как взрослым праздник устроить.
И. Слободчиков:
- Вы абсолютно правы. Потому что ситуация должна быть паритетной. И в этом смысле дети к вопросу о воспитании могут настраиваться на то, что взрослым тоже нужен праздник, им тоже надо дарить подарки. Больше того, вспомните, когда мы рисовали, или лепили, или вырезали что-то для мам, пап, бабушек, и это была классика в этом смысле детсадовского воспитания. Но здесь про другое немножко история. Про то, что мы говорим, что история общения, история взаимных эмоций, она именно взаимная. Это не значит, что мы формируем праздник для детей, такую потребительскую конструкцию делаем, что вот, ты маленький, на тебе, пожалуйста, радуйся, пользуйся. Нет, здесь речь идет о том, что рядом с праздником все равны. И не в том, что мы были детьми, и нам тоже хочется вернуться туда, в детство, а в том, что у нас тоже праздник, мы тоже хотим получить свою долю эмоций, радости, а самое главное, что нам будет приятно тогда, когда ты захочешь что-то подарить, сделать от себя.
М. Баченина:
- Знаете, я человек такой ламповый, и меня в детстве приучили писать письма и еще подписывать открытки. Я их все храню всю жизнь, и мне это очень нравится, для меня это очень дорого. Но, к сожалению, ни один человек в моей достаточно большой, как я считаю, семье не страдает тем же, чем и я, и сколько бы я ни просила своих мужчин мне подписывать открытки, это не срабатывает, особенно с возрастом. Я еще заметила, что ты просишь ребенка, намекаешь (я про старшего, конечно, говорю), что, мол, мне бы тоже хотелось получить подарок, в ответ идет: «У меня нет денег». Ну, правильно, потому что я даю 200 рублей на три дня. Я говорю: «Да при чем тут деньги? Мне на самом деле здорово, когда ты мне мог что-то лепить, что-то ты собрал из конструктора». До сих пор стоит этот покосившийся Биг-Бен из железного конструктора. Потому что мама любит Лондон, и, значит, Биг-Бен. То есть этот нюанс меня покорил.
И. Слободчиков:
- Да, ассоциативные все эти вещи.
М. Баченина:
- К чему я веду? Как мне его убедить, что, друг мой, потрать-ка ты время и на меня, на пока еще главную женщину в твоей жизни, пожалуйста.
И. Слободчиков:
- Здесь очень важная история, которую вы говорите. Потому что эта ситуация не может быть разовая, она должна быть постоянная. И если говорить про серьезное воспитание, и свое собственное, и наших детей, постоянно должен вестись разговор о том, что, милое, любимое чадо, ты не один на белом свете, рядом с тобой существует огромное количество людей, которым тоже будет приятно, тепло и забота. Твое тепло и забота. Неважно, в чем они будут выражаться. И любимые родители здесь не исключение, мы не за себя ратуем, а за то, чтобы ты научился обращать внимание на мелочи эмоциональные, мелочи, которые иногда делают, как говорится, и день, и год, и жизнь, если уж на то пошло.
Я могу из этой серии привести очень забавный пример, я его до сих пор помню. Я просто наблюдал историю в свое время, это было достаточно давно, я еще, по-моему, и в Москве не жил тогда. Дело происходило в Екатеринбурге, когда у меня в доме раздался звонок в дверь. Было 1 января, уже все вернулись с горок, отдыхали. Раздается звонок в дверь. Стоит мальчишка из соседнего дома. Я ничего понять не могу. Он подарок принес. Бабушка печенье стряпала, и он решил подарить. Потому что мы с бабушкой общаемся, хорошо друг к другу относимся, и он решил подарить эти печенюшки от себя и от бабушки нашей семье. Сказать, что я был растроган и умилен, это ничего не сказать. Я был как бы в таком эмоциональном обалдении просто. Я пригласил их пить чай с бабушкой, сказал: «Сходи за бабушкой. Сейчас я своих разбужу, будем пить чай вместе». Вот мы сидели два часа, обо всем разговаривали. Это что-то совершенно нереальное было.
М. Баченина:
- Видите, как это помнится.
И. Слободчиков:
- Да, такие вещи нужны, их нужно проговаривать и открытым текстом, и неоткрытым текстом, и как угодно. Потому что это один из самых главных, особенно на фоне сегодняшнего очень жестко-эмоционального, прямо скажем, времени, когда мы безумно нуждаемся в том, чтобы на нас обращали внимание. Не в том смысле, что вообще заметьте, что мы существуем как бы, хотя и это тоже, а нуждаемся в какой-то эмоциональной поддержке, в тепле, нам всем этого безумно не хватает на сегодняшний день, это очевидно совершенно.
А. Милкус:
- Я вообще думаю, что стоит одну из передач в следующем, 2024 году посвятить традициям семейным. Потому что мы сейчас, по сути дела, говорим про семейный уклад, про семейные традиции.
И. Слободчиков:
- Совершенно верно.
А. Милкус:
- Это же только 31 декабря или 1 января. Если папа дарит подарки маме и стараемся свое время потратить, для того чтобы мама расцвела и радовалась, то и дети будут так же поступать. У нас же тоже такого опыта нет. Вспоминая опыт своих родственников, у меня тетя с дядей расписались и создали семью уже после 30 лет, имея уже жизненный опыт. И они договорились, как у них будет их семья, как будут взаимоотношения с родственниками выстраиваться и с одной стороны, и с другой. Ну, понятно, не всем комфортно в 30 лет получить бабушку, которая скрежещет и т.д. И это тоже важная история.
И. Слободчиков:
- Не просто важная, это профилактика, по сути своей, будущих всех проблем, кризисов и чего хотите.
А. Милкус:
- Но если мы говорим про Новый год, новогодние праздники, каникулы, это как раз повод поговорить про уклад семьи, подумать, что не получается.
И. Слободчиков:
- Классика - каждый год 31 декабря… И далее по тексту.
А. Милкус:
- Да, мы находим Женю Лукашина в Ленинграде.
И. Слободчиков:
- Конечно.
М. Баченина:
- Вообще традиции – это великая штука, я их очень люблю и мечтаю, потому что у моих друзей они есть – и новогодние, и в день рождения. Мне кажется, это какое-то волшебство, которое чаще случается на Новый год.
И. Слободчиков:
- И рождественские, как ни странно. Потому что это тоже очень важная история. И неважно, по какому календарю мы празднуем Рождество, по католическому или православному. Хоть так, хоть так, хоть оба вместе, на здоровье, что называется, но традиционно всегда, если уж мы говорим про эмоциональную семейную ситуацию, праздновалось Рождество, а не столько даже Новый год. И вся эта эмоциональная конвергенция тепловая, она сосредотачивалась там вся.
М. Баченина:
- Друзья мои, наша тепловая конвергенция, к сожалению…
И. Слободчиков:
- Откуда-то слово вылетело.
М. Баченина:
- Мне так понравилось.
И. Слободчиков:
- Красивое слово.
М. Баченина:
- Я представила себе эту индюшку на вертеле…
И. Слободчиков:
- Да, вертящуюся. Будем представлять, что значение этого слова – вертящаяся на вертеле индюшка.
М. Баченина:
- Друзья мои, спасибо вам большое. Просто подарил Новый год Илья Михайлович Слободчиков, профессор, доктор психологических наук. Всех с наступающим!
А. Милкус:
- Да, хорошего Нового года, веселого, активного, запоминающегося.
И. Слободчиков:
- Пусть всем будет тепло и не одиноко.
Подписывайтесь на новые выпуски и слушайте, когда удобно.
