Николай Стариков: Польша может ввести свои войска на Украину
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин и Николай Стариков. Николай, здравствуйте.
Стариков: Здравствуйте, дорогие друзья. Приветствую вас из солнечного Краснодара.
Ворсобин: Хорошо вам там. У вас до моря там осталось буквально полсотни километров. Николай, саммит НАТО, вы заявили эту тему, вы хотите о ней поговорить. Скажите, пожалуйста, этот саммит действительно до такого степени для нас всех судьбоносен, что об этом сейчас надо срочно поговорить? Какие последствия он несет?
Стариков: Как раз о возможных последствиях я хотел поговорить. Долго думал, как можно заменить слово саммит каким-то русским аналогом, наверное, словосочетанием встреча руководителей Североатлантического альянса. Что может произойти? С высокой долей вероятности несколько государств во главе с Польшей и примкнувшие к ней прибалтийские государства, в первую очередь Литва, заявят, что их не устраивает ситуация, когда Украина не получила никаких твердых гарантий своей безопасности и никаких гарантий вступления в Североатлантический альянс в ближайшей перспективе. После этого эти страны отдельно заявят, это возможно, о том, что они готовы дать гарантии безопасности Украине. После чего на территории нынешнего украинского государства может появиться воинский контингент этих стран. В первую очередь, польско-литовско-украинская бригада, которая в момент ее формирования превратился уже в корпус, то есть увеличилась в два раза. Будут введены польско-литовско-украинские войска, займут они определенные территории, все это будет выглядеть, как миротворческая миссия. И здесь мы, кстати, можем увязать всю эту ситуацию с тем, что происходит вокруг ЗАЭС. Мы видим, что Зеленский и другие говорящие головы киевского режима постоянно нагнетают атмосферу вокруг возможной атомной аварии. Они говорят, что Россия якобы хочет взорвать атомную станцию. Все чаще украинская пропаганда говорит об угрозе ядерного взрыва. То есть осуществляется провокация, например, атака дронами на Запорожскую атомную станцию. Немедленно начинается информационная атака о том, что Россия что-то там якобы сделала, в ответ на это страны, у которых лопнуло терпение смотреть за тем, что Россия якобы творит, вводят войска на территорию Украины по просьбе украинского руководства. Мы оказываемся в ситуации – во-первых, мы должны на это как-то реагировать, во-вторых, велика вероятность военного конфликта с Польшей за рамками НАТО. Это очень важный момент. Речь идет не о конфликте Россия-НАТО, а Россия-Польша и плюс может быть еще кто-то. И это сейчас, мне кажется, является главной опасностью возможных последствий от этой встречи руководства Североатлантического альянса, которая произойдет 11 июля.
Ворсобин: Николай, у меня сразу серия вопросов. Я пытаюсь все-таки выстроить вашу теорему с большей степени логичности. Вы говорите, что в этой схеме, которую вы озвучили, важная деталь – подрыв атомной станции.
Стариков: Атака на атомную станцию, которая будет выдаваться за подрыв.
Ворсобин: Чисто технически это трудно спутать, атака с воздуха и подрыв снизу. Ну, это ладно, другая история. Скажите, пожалуйста, а зачем полякам нужно отрываться от коллектива, попадать под удар российской армии в одиночестве, а не вместе с НАТО. Зачем полякам подрывать атомную станцию для осуществления своих каких-то странных самоубийственных целей? Когда какая-то сторона пытается что-то сделать, она исходит из того, что она выживет и получит какой-то от этого профит. Объясните мне мотивацию поляков?
Стариков: Мы можем отдельную программу записать по поводу мотивации поляков, потому что это мотивация уходит корнями в глубину веков, это так называемые фантомные псевдоимперские боли польского государства. Второе, хотят построить Польшу от моря до моря. Это значит, что часть территории Украины и часть территории Белоруссии поляки воспринимают, как свою собственную, это первое. То есть они хотят то, что они считают своим вернуть себя. Для этого нужно создать определенную ситуацию в информационном поле и естественно возложить ответственность за все это на Россию. Более того, ведь надо успокоить и как-то обезболить часть украинского общества, которое вовсе не хочет стать Польшей. Есть там, конечно, те, кто хотели бы разменять свою государственность на безвиз, но есть украинские националисты, есть люди, которые себя поляками вообще не видит и помнят о том, что с Польшей всегда были очень сложные отношения, это второе. Когда вы говорите о том, что поляки хотят взорвать станцию, поляки не собираются взрывать, им просто говорят, что они должны отработать потенциальное расширение территории Польши и ее влияния в Европе. Хотите стать первой страной в Европе, задвинув Германию? Ну, так и ведите себя, как первая страна. Будет нечто произведено не ими, а Польша должна правильно на это отреагировать. Соответствующие законодательные акты со стороны киевского режима уже подписаны, поляки тоже расписались. Получены дополнительные юридические возможности для польских граждан и польского государства на территории Украины. Бригада-корпус уже сформирована из польских войск, украинцы и литовцы там, в качестве гарнира и добавки. Остался повод.
Ворсобин: Николай, подождите. Поляки хотят отхватить часть территории Украины, я все это понимаю, это старая история, старая сказка. Ну, сказкой она не является, бывает просто сказание. Я еще раз повторю свой вопрос, если бы Украину никто бы не контролировал, если бы не было российских сильных войск, если бы не было ядерного оружия у России, то ваша схема работает. Еще раз говорю, поляки получается в одиночестве, нельзя сказать, что прибалтийские страны имеют какое-то значение, значит, Польша в одиночестве марширует на российскую армию. Получается, поляки ее абсолютно недооценивают, они считают, что российская армия, видимо, развалилась и абсолютно слаба. Либо поляки, видимо, по вашей версии, сошли с ума окончательно еще там двести лет назад на базе русофобии, и они до собственного уничтожения будут биться о российскую стену. Вам не кажется, что поляки все-таки не такие дураки?
Стариков: Владимир, рад, что вы настолько любите Польшу, что не обращайте внимания на очевидные вещи. Смотрите, киевский режим в одиночестве пытается бороться с Россией достаточно длительный период времени.
Ворсобин: Подождите, вы определитесь, пожалуйста, все-таки воюем с блоком НАТО, который поставляет вооружение или в одиночестве. Николай, вы не отклоняйтесь от линии пропаганды.
Стариков: Вы не волнуйтесь, я не от какой линии не отклоняюсь, потому что это линия моих размышлений, моих взглядов. Итак, киевский режим человеческим ресурсом борется в одиночку, а экономика получает подпитку от всего блока НАТО. Давайте просто разделим эти составляющие, а вместе они дают ту сегодняшнюю ситуацию, которую мы имеем.
Ворсобин: А как же наемники?
Стариков: Владимир, дайте мне сказать. Без поставок вооружения киевский режим давно прекратил бы существовать. Большинство кадровой украинской довоенной армии уже тоже перестало существовать, большинство вооружений тоже перестало существовать. Но главное - финансовая и дипломатическая поддержка. Дальше, если, чего мы, конечно же, не хотим, Польша вступает сегодня в военный конфликт, то она находится в этом конфликте вместе с киевским режимом, поэтому она уже не одинока. На территории Украины сегодня находятся воинские формирования Польши и других стран НАТО. Часть из них переодета в украинскую форму, большинство из них уже даже не прячутся. Сейчас после очередной гуманитарной миссии мои коллеги, Фонд Великой Отечество отвез медикаменты, вернулись из Донецка, где они общались с большим количеством наших военнослужащих. Военнослужащие говорят об огромном количестве иностранцев, просто огромное количество. Украинских солдат меньше становится, а иностранный солдат становится все больше. И это до официального вступления Польши в военный конфликт.
Ворсобин: Простите Николай, я запутался. То Украина одна, то теперь она не одна. Поляки идут одни. Зачем они идут одни без НАТО не ясно. Мы прольем свет на эти детали после небольшого блока рекламы. Оставайтесь с нами, Николай Стариков и Владимир Ворсобин.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин и Николай Стариков, продолжаем наше новостное обозрение прошедшей недели.
Стариков: Давайте я расставлю все точки над і, потому что вы, как всегда, сами себя запутали и пытаетесь запутать наших уважаемых слушателей. Польша собирается вступить в военный конфликт с Россией для того, чтобы заслужить место, как они считают, сверхдержавы на европейском континенте и, чтобы взять исторический реванш. Сейчас сложилась уникальная обстановка, когда Украина вместо того, чтобы сопротивляться и бороться с Польшей и стрелять в польских солдат могут некоторое время не понимать, что происходит.
Ворсобин: Поляки русского медведя не боятся, что ли? Дмитрий Медведев им еженедельно обещает Армагеддон. Как это они так спокойно собираются воевать с Россией в одиночку. Николай, вы просто делаете их совершенно бесстрашными.
Стариков: Еще раз повторяю, конечно, для вас, я думаю, что радиослушатели уже поняли. Польша в одиночку не останется, украинская армия еще никуда не делась, и поддержка Запада тоже никуда не делась. И самое главное, когда мы говорим о ядерном оружии, Запад сегодня находится в ощущении того, что ядерное оружие не будет Россией применяться. Я бы сейчас не хотел обсуждать ядерную доктрину России, это очень тонкая грань, за которой, собственно говоря, в буквальном смысле находится существование человечества. Но поляки подталкиваются к военному конфликту теме, кому Польшу не жалко. Сидя в Лондоне и в Вашингтоне, они ведут такую же подстрекательскую политику в отношении Варшавы какую вели совсем недавно в отношении Киева. Им Польшу не жалко. Поэтому, когда вы говорите, будет применено то или иное оружие, людям, сидящим в Вашингтоне совершенно все равно сколько там погибнет людей.
Ворсобин: А поляки о чем думают?
Стариков: А поляки думают о великой Польше от моря до моря. И первое, что стоит на пути у Польши – великая Россия.
Ворсобин: Давайте перейдем к следующей теме. Николай, вы просто сделали из Польши безмозглого деревянного великана, который идет на Россию, такое выпуклое клише вы нарисовали.
Стариков: Вы уверены, что это сделал я, а не польские политики.
Ворсобин: Не знаю. Следующая у нас Франция. Франция в огне - кто поджег? Так называется тема. Николай, жгите вы, жгите вы.
Стариков: Подождите, подождите, а давайте в обратную сторону, начнем вам вопросы задавать. Владимир, ваша трактовка происходящих во Франции событий. Дам вам два факта для осмысления. Факт первый, сегодня читаем в новостной ленте - за ночь во Франции, которая охвачена страшными беспорядками, как передают СМИ, арестовано 72 человека. Второй факт, в Израиле, когда протестующие против судебной реформы заблокировали аэропорт Бен-Гурион, на этой одной демонстрации было арестовано 37 человек. То есть Франция разваливается, ужас творится на улицах, а арестовывают 72 человека. А в Израиле, в котором ничего не происходит кроме одной демонстрации, арестовано 37 человек. Пожалуйста, объясните, что происходит?
Ворсобин: Интересный факт на счет задержаний во Франции, надо проверить цифры.
Стариков: 72 человека, поверьте мне.
Ворсобин: Николай, я лучше перепроверю. Это напоминает, конечно, американскую историю, когда примерно также жестко было в Америке после знаменитого удушения южноафриканца. Кстати, это вылилось в то движения, над которым потешаются у нас, это коленопреклонение перед футбольным матчем и так далее.
Стариков: Владимир, не уходите от ответа.
Ворсобин: Я считаю, что это одна и та же тема, это тема насилия полицейских, которое общество терпит определенное время.
Стариков: Владимир, я должен вас прервать.
Ворсобин: Николай, у меня больше терпения, чем у вас оказывается.
Стариков: У меня больше, я просто экономлю время. Я еще раз задам вопрос, чтобы вы не смогли, как уж на сковородке уйти от ответа.
Ворсобин: Вам нужен определенный ответ? У вас наводящие вопросы.
Стариков: Мне нужно осмысление фактов, от которых вы уходите. В Израиле ничего не происходит и задержано 37 человек.
Ворсобин: Николай, мне эти цифры совершенно ничего не говорят. И что? Разные судебные системы, разные силовики.
Стариков: Не отвечайте раньше, чем я спрашиваю. В этой ситуации 72 человека — это бессилие власти или поощрение погромов?
Ворсобин: Ни то, ни другое.
Стариков: А что?
Ворсобин: Примирительная практика, они задерживают тех, кто совершил преступления.
Стариков: Надо на глазах полицейского кого-то изнасиловать, а если вы громите магазин, то все нормально. Я правильно вас понимаю?
Ворсобин: Подождите. Если задерживать всех подряд, как у нас сейчас часто практикуют, можно было несколько тысяч задержать. Если вы по видеокамерам вычисляете зачинателей беспорядков, то это будут другие цифры. Я не большой специалист и вы не большой специалист по правоприменительной системы Европы.
Стариков: Когда вам говорят, что страна на краю гибели, а за всю ночь во всей Франции задержано 72 человека, не осуждено, а лишь задержано. Это значит, что масштабы беспорядков там преувеличено прямо очень сильно либо власти выступают в качестве подстрекателей бунта. 72 человека можно наловить на одной улице. Те кадры, которые показывали из Марселя, где громят магазины и там человек 70 в одном месте. Перед нами желание мировых банкиров поджечь Европу и создать картинку апокалипсиса, хаоса, страшного ужаса. И делается это с одной целью, ради которой, собственно говоря, взорвали «Северные потоки», развязали войну на территории Украины, деньги должны утечь за океан. Войны для них недостаточно, поэтому если вы еще хотите иметь какой-то бизнес или деньги вкладывать куда-то, ни в коем случае не вкладывайте в Европу. В Германии уже все дорого, заводы уезжают, а Франция вообще на краю гибели, поэтому вкладывайте в американский treasuries. Перед нами большой рекламный ролик порядка, потому что беспорядок и хаос всегда рекламирует порядок. Где порядок? В США, Великобритании, Австралии, Канаде, там порядок, вот туда деньги должны утекать.
Ворсобин: Николай, вы сейчас стали большим конспирологом, у вас это крепнет от передачи к передаче. Мировое правительство создало картинку французских и израильских протестов, чтобы, испугавшись этой раздутой ситуации бизнес потек в Америку. Николай, мне кажется, что картина на самом деле более сложная и проста одновременно. Мне кажется, там действительно случился случай, который сильно встревожил французское общество.
Стариков: Конечно, безусловно. Только вы объясните мне, почему полиция арестовала 72 человека, а не 722 человека или не 7 тысяч, чтобы закончить беспорядки за одну ночь.
Ворсобин: Может быть, у полицейских не было времени арестовывать.
Стариков: Может быть, не было команды арестовывать погромщиков, которые каким-то образом между собой по всей стране координируются. Это тот же самый Майдан только без политических требований и без оружия практически. Вот, что происходит во Франции, технология та же самая: заранее есть ячейки, есть структуры, есть выделенные деньги нужен только сигнал, то есть повод. Застрелили парня, которого никто из этих не знает и начинают СМИ трезвонить.
Ворсобин: В Америке тоже никто не знал этого чернокожего.
Стариков: Начинаются погромы, к ним присоединяются какие-то малолетние дураки и так далее. Без организации вы этого не сделаете, это с одной стороны, а с другой стороны попустительство властей. Если вы жестко пресечете беспорядки за одну ночь, то никакого продолжения не будет.
Ворсобин: Я тоже самое, кстати, слышал во время протестов в Казахстане. Официально правительство Казахстана и пошло поэтому конспирологическому пути, который вы описали.
Стариков: Вы хотите сказать, что в Казахстане не было никакой организации?
Ворсобин: Практически не было. Если спокойно читать эти уголовные дела, которые возбудили власти, там всю вину возложили на силовиков, которые не сопротивлялись, то есть, это самое большое обвинение.
Стариков: Нет. Арестовали главу силовиков за то, что он организовал этот мятеж.
Ворсобин: на самом деле я собирал все данные, все свидетельские показания, потому что я находился в эпицентре событий в тот момент. Это была стихия, это была просто стихия. То, что вы говорите, что без организации стихия не может произойти – безумие. Бывают в жизни страны непростые моменты.
Стариков: В общем наши радиослушатели услышали две точки зрения. Точка зрения Николая Старикова - то, что происходит во Франции специально организовано, используя случайную гибель человека, желание устроить определенные погромы, чтобы выкачать из Европы остатки ресурсов. Точка зрения Владимира Ворсобина – так получилось.
Ворсобин: Николай, вы знаете, что ваша точка зрения симпатичнее и вкуснее для потребителя. Вся конспирология на том и стоит, вы делаете такие романы, по большому счету приключенческие романы из каждой истории. И ваши книжки, и ваши эфиры на ютубе, конечно, это съедается, конечно, вас покупают, конечно, вы в этом смысле успешнее. На самом деле, моя журналистская практика говорит о том, что правда и истина, она скучнее, намного проще. Но кому это интересно, когда это все слишком буднично, когда это все неинтересно. И люди едят ваши таинственные сказочные версии, а не обычные правдивые, так, к сожалению, устроено наше медиапространство.
Стариков: Подождите, теперь моя очередь. Вы не читали ни одной моей книги и к конспирологии я не имею никакого отношения. Но раз вы использовали этот термин, давайте с ним разберемся.
Ворсобин: Давайте, но в следующей части передачи. Мы сейчас прервемся на небольшой, к счастью, блок новостей. Оставайтесь с нами.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин, продолжаем нашу дуэль с Николаем Стариковым. Николай, вы, конечно, не оставите это просто так и ответите. Мы как раз три-четыре минуты назад говорили о конспирологии.
Стариков: Представим, что мы с вами интеллектуально фехтуем идеями, мыслями, то ваш выпад в мой адрес я не могу оставить и делаю ответный укол. Что такое конспирология? Собственно говоря, этот термин появился в американской политологии после убийства Джона Кеннеди. Знаете почему? Потому что официальная версия убийства американского президента, которая до сих пор не поменялась, вызывает много вопросов с точки зрения физики, то есть траектория пули, количество раненых и так далее. Я сейчас не хотел бы уходить в подробности, дорогие друзья, вы можете в моих книгах прочесть или в интернете посмотреть кадры убийства Кеннеди. Вы увидите, что пуля летела совершенно в ином направлении, грубо говоря, официальная версия говорит, что пуля сзади справа попала Кеннеди в голову, но на кадрах видно, что голова откидывается назад. И за куском черепа его жена, представьте ее состояние, она поползла назад автомобиля. Потому что кусок черепа Кеннеди от пули откололся и упал назад. Если бы пуля летела сзади, то он бы упал в другое место. Так вот, столько было странных вещей, столько гибелей свидетелей, что нужно было как-то правду замазать и поэтому всех тех, кто высказывал сомнение в официальной версии убийства Кеннеди стали называть конспирологами и придумали эту теорию заговора. Но самое интересное, что если вы переведете все это с английского на русский, то увидите, что в нашем уголовном кодексе существует та самая, как вы говорите, теория заговора. Смотрите, есть статьи уголовного кодекса, где написано, группа лиц по предварительному сговору, это значит, что собралась группа лиц и договорилась совершить какое-то действие, которое уголовный кодекс считает приступным. Это и называется, по-вашему, конспирологическая теория, а по-нашему это уголовно наказуемое деяние группы лиц по предварительному сговору. Вот что я хотел сказать по поводу вашего выпада. Теперь мы можем двигаться дальше.
Ворсобин: Немного статистики, вы знаете, что сторонников конспирологических идей по социологическим опросам становится все меньше. Молодое поколение не воспринимает конспирологические версии, потому что они любят все перепроверять.
Стариков: Убийство Кеннеди и прилет инопланетян не связывает ничего…
Ворсобин: Николай, вы верите в мировое правительство, что оно существует?
Стариков: А вы не знаете, что существует Бильдербергский клуб? Вы не знаете, что существует Федеральная резервная система?
Ворсобин: Это мировое правительство?
Стариков: Это люди, которые создают мировые деньги, управляют политическими процессами. Правительство – это те, кто правит.
Ворсобин: Николай, вы уходите от вопроса.
Стариков: Мировое правительство, безусловно, существует. Если вы приедете когда-нибудь в Давос, то вам там об этом скажет любой, кто там будет выступать. Посмотрите, что говорят говорящие головы глобалистов. Они все время говорят о необходимости мирового правительства, о том, что это важно, нужно.
Ворсобин: Николай, говорить о необходимости – это скорее его нет, чем есть. Когда люди говорят о необходимости чего-то в будущем…
Стариков: Владимир, после того, как вы сказали, что в Казахстане все произошло само собой, как говорится, убеждать вас считаю, излишней тратой времени. Давайте двигаться к следующей теме.
Ворсобин: Идем дальше. Нападение в Чечне на журналистов. Николай, можете включить свое конспирологическое мышление здесь на полную катушку, потому что надо действительно докопаться до истины. Журналистка и адвокат ехали на процесс к Мусаевой, женщину судят в Чечне. Выехали они из аэропорта Грозный и по пути, к слову, Грозный считается самым безопасным городом России, там нет практически никакого криминала, их остановили, машину заблокировали, вышли люди и дальше самое ужасное. Это не были грабители, они ничего не украли. Они просто начали избивать, ломать пальцы и что самое удивительное брить наголо журналистку, а потом лить на ее лицо и голову зеленку. Ну, естественно, и адвокату сильно попала, они находятся сейчас в больнице в Беслане. Это, конечно же, здорово всех удивила, хотя Чеченская Республика вроде бы уже удивлять не должна. Это сильно озаботило Кремль, идут официальные комментарии по этому поводу. Это было организовано? Чьи там уши торчат? Я не говорю про мировое правительство, может быть, у вас есть какие-то версии, кто организовал это нападение?
Стариков: Владимир, я все-таки предлагаю говорить серьезно, ирония вещь хорошая, если она уместна. Если вы говорите о том, что журналистке сломали пальцы, наверное, ерничать здесь не уместно.
Ворсобин: Я не ерничаю. Я действительно переживаю за это и поэтому спрашиваю вас.
Стариков: Давайте начнем с самого начала. То, что произошло, является уголовным наказуемым деянием. Безусловно. Если нанесены побои, если нанесены травмы, то это уголовно наказуемое деяние. В сообщениях СМИ говорится, что пистолет к голове приставили, было насилие, был захват. На мой взгляд, безусловно, это нарушение многих статей уголовного кодекса. Дальше, кто это организовал? Для этого надо следствие провести, я не знаю, кто это организовал.
Ворсобин: Вы можете предположить?
Стариков: Я не умею по газетным статья распутывать дела.
Ворсобин: Но почему на Западе это делать очень легко? Если переместиться в Европу и в Америку, вам даже статьи газеты не нужны, вы сразу все видите, у вас не взгляд, а рентген.
Стариков: Это вы про что говорите? Это вы, про какое преступление, которое мы с вами может распутать за три минуты на основании одной газетной статьи?
Ворсобин: Это же не бытовое преступление, Николай. Это преступление скорее политическое. Мы ж понимаем, что попали под раздачу не простые люди, а совершенно определенные - журналистка, правозащитница и прочее. У нас все-таки разговор не криминального характера.
Стариков: Давайте еще добавим фактов. Любое преступление – это преступление, поэтому, надо разбираться, ловить, наказывать, чтобы впредь такого не случалось, это первое. Мотивы у преступников могут быть самые разные. Вот мы сейчас с вами говорили о возможной провокации на Запорожской атомной станции. Когда киевский режим и его британские, американские партнеры осуществят, не дай Бог, провокацию, которая приведет к радиоактивным выбросам, обвинят они в этом Россию. На основании статей Западной прессы вам виновника назову через две минуты ровно так, как вы хотите, чтобы я это сделал. Причем назовут того, кто не имеет никакого отношения к тому, что произошло. Это я вам так пытаюсь объяснить, что есть вещи, когда определенные процессы делают для того, чтобы кого-то обвинить и делают совершенно иные люди, которые рядятся в одежды исполнителей чьих-то интересов.
Ворсобин: Хорошо, даже предположить трудно, очень трудно предположить.
Стариков: Обратите внимание еще на один факт, я полистал публикации прессы, знаете, удивительное дело, но рассказывают об этом в основном структуры, у которых в скобочках написано, признан в России иностранным агентом и закрываются скобочка.
Ворсобин: Вы про что? Про это событие?
Стариков: Да. Об этом событии активно рассказывают иностранные агенты.
Ворсобин: Хинштейн - иностранный агент? Нет, он совсем не иностранный агент. Он при этом этой темой занимается, он дает комментарии.
Стариков: Еще раз - есть большое количества структур, которые об этом говорят, они эту тему активно педалируют. Естественно, если вы спрашиваете меня, я вам тоже отвечаю на этот вопрос. Но одно дело, как они это подают и другое дело, как это подают люди ответственные. Ответственные люди понимают, что нужно провести следствие и все факты разобрать, поэтому давайте мы не будем назначать виновных через пять минут в ситуации, когда нам непонятно, что произошло.
Ворсобин: Дело спустят на тормоза, и мы никогда не узнаем, кто виноват в этой истории. Такой вариант возможен или нет?
Стариков: В любом уголовном деле возможен вариант, когда преступник не будет найден.
Ворсобин: В Чечне? Где больше видеокамер, чем людей.
Стариков: Вы можете назвать субъект Российской Федерации, где стопроцентная раскрываемость преступлений? Я не могу такой назвать.
Ворсобин: Вот таких преступлений?
Стариков: Любых.
Ворсобин: Когда среди белого дня. Я просто знаю этот маршрут.
Стариков: Не уходите от ответа.
Ворсобин: Я не ухожу от ответа. Я просто знаю маршрут, это небольшой участок шоссе, очень хорошо просматриваемый, там куча видеокамер. Извините, среди белого дня, в совершенно контролируемой силовиками Республике и вдруг не раскрыть это уголовное дело. Они сделали все, чтобы их видели, это было очень торжественно сделано.
Стариков: Владимира, теперь возвращаемся во Францию. Франция, центральные улицы городов, огромное количество камер и всего 72 задержанных. Вы же нам только что рассказывали, что 72 задержанных, потому что правоприменительная практика. Так давайте вы с одним подходом подходить к событиям во Франции и Париже.
Ворсобин: Николай, браво, закольцевали тему.
Стариков: Зачем у вас такие разные подходы? А потому что вы в случившемся в Чеченской Республике хотите что-то накопать, чтобы помочь иностранным агентам.
Ворсобин: Вы разве не чувствуете, что темы совершенно разные?
Стариков: А в Париже вы этого не хотите, в Париже все хорошо.
Ворсобин: Нет, там все плохо, все горит.
Стариков: Всего 72 человека, а задержать 720 человек нельзя, потому что демократия. Да?
Ворсобин: И черт с ними, с французами! И пусть они разбираются со своими делами! Нам бы со своими делами разобраться, Николай.
Стариков: Я ждал, когда вы достанете этот тухлый либеральный аргумент.
Ворсобин: Ладно, прервемся Николай и немножко остынем. Дадим возможность нашим новостникам выступить в эфире.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин и Николай Стариков. Мы сегодня обязательно поговорим о России-матушке, сначала поговорим о вывозе культурных ценностей из Киево- Печерской лавры. Николая, пожалуйста.
Стариков: Ну, вы, кстати, совсем не оговорились, когда мы говорим про Украину, мы говорим про Россию, потому что Украина - это и есть Россия, Украина - часть России. Здесь можно дискутировать насколько границы сегодняшнего украинского государства совпадают, и все ли области Украины являются Россией. Но то, что подавляющее большинство людей, проживающих там и территории, которые сегодня входят в состав Украины являются Россией исторической, мне кажется, дискутировать тут не о чем. Проблема заключается в том, что киевский режим последовательно уничтожает экономику, человеческий потенциал путем военных действий и пытается уничтожить духовные связи между различными частями русского народа. Когда глава разведки Сергей Нарышкин говорит о том, что киевский режим договорился с Европой о вывозе мощей и икон с лавры, вы знаете, самое страшное, что этому не удивляешься. Выступают какие-то Западные спикеры киевского режима и говорят, нет, это не правда. Но мы же помним историю со скифским золотом, которое вывезли и в Крым не вернули. Поэтому такая угроза существует, уверен, что дойдет дело, не дай Бог, до уничтожения и культурных ценностей. И самое главное, самое опасное то, что те, кто сегодня стоят во главе киевского режима и те, кто стоят во главе силовой составляющей этого режима без тормозов. Они не русские по своему духу, они не православные по своему вероисповеданию. Им всего этого не жалко, поэтому мне, например, страшно за могилу Петра Аркадьевича Столыпина, которая на территории Лавры находится. У меня большие опасения насчет этого. Сегодня мы видим ситуацию, когда сначала Лавру захватили, а теперь монахов выдавливают оттуда, и я вам объясню, почему. Дело не только в духовной составляющей, намоленное место, пещеры, мощи, там даже мощи Илья Муромца находятся. Монахи не дадут все это вывозить, уничтожать, взрывать. Они обратятся к верующим, они призовут их прийти. И для того, чтобы совершить преступление нужно убрать свидетелей, тех, кто будет противодействовать этому преступлению, поэтому монахов пытаются выдавить из Киево-Печерской лавры. Вот что сегодня мы наблюдаем. Все остальное - информационный шум, а киевский режим пытается это все подать как спор хозяйствующих субъектов.
Ворсобин: Я только что вернулся из прекрасного маленького русского городка Юрьевец на Волге. Я вообще люблю ездить по старинным маленьким городкам, они остались в первозданном состоянии. Это одновременно хорошо и плохо. Такие городки, они, конечно, не живут, а доживают. Молодежь уезжает, промышленности, по сути, уже нет. Стоит вопрос перед людьми и перед властями, что с этим делать. Николай, хотелось понять, какая все-таки судьба малых городов. Власти предлагают им только туризм, то есть это обслуга приезжающих и подделки, кустарное производство, но кто-то еще мед продает, кто-то ферму открыл с козами. Мы говорим не о селе, а о маленьких городках. Деньги вкладываются. В Юрьевеце несколько дней назад пошел первый теплоход туристический, который не был там лет тридцать. Народ после этого воспрял духом, хотя экономисты говорят, что это им не сильно поможет. Общественники видят два варианта, как выйти из этой ситуации: первое, как ни странно, сепаратистские, они собирают подписи для перехода из Ивановской области в Нижегородскую область, а второй вариант — это все-таки возродить промышленность, там пивзавод был, было льняное производство. Они пишут письма в Москву, они мыслят по-советски, поставьте нам завод электроники, чтобы люди не уезжали, чтобы город сохранился. Я им объясняю, что времена изменились, и никто завод не поставит. Это же надо как-то бизнесменов заинтересовать, а вы далеко и бизнесу это не интересно. Они все верят в этот советский подход, что когда-нибудь Россия станет типа Китая, где будут указами ставить заводы. Как вы думаете, какое все-таки настоящее будущее малых городов, по большому счету, они есть суть России, если исчезнут маленькие городки и поселки России, то закончится на этом Россия.
Стариков: Россия, конечно же, многое потеряет, если часть маленьких городов, не дай Бог, исчезнет, но Россия не исчезнет. С Россией в этом смысле ничего не произойдет. Я не был в городе, о котором вы говорите, поэтому знаю его и уже почти полюбил по вашим рассказам. Но удивительное дело, вы задали вопросы и тут же дали ответы, перечислив все, что необходимо для того, чтобы жил любой населенный пункт. Ведь люди должны где-то учиться, где-то работать и где-то отдыхать. Как только у вас выпадает одно из этих трех составляющих, то начинаются определенные проблемы. Если людям негде работать, то они начинают уезжать, если людям негде обучаться, они тоже начинают уезжать. А если людей в городке становится мало, то власти начинают к нему относиться как к малоперспективному. Зачем туда дорогу чинить, зачем что-то делать, если людей там мало, поэтому в первую очередь обучение и работа. Не надо изобретать велосипед. Туризм - это хорошая вещь. Безусловно, надо его всячески развивать, но все малые города России не могут жить исключительно туризмом, у нас столько туристов пока нет. Более того, если к нам приедут наши китайские братья, то до города Юрьевец они не доедут. В первую очередь они съездят в Москву, Санкт-Петербург, Казань, Мурманск, потом отправятся по Золотому кольцу, Суздаль прекрасный, где проблема небольшого туристического места неплохо решается. А до маленького города они доедут очень нескоро, поэтому город может и не дожить. В связи с этим должны быть градообразующие предприятия. Когда вы говорите, невозможно начать где-то завод указом, то я напомню вам, что промышленное развитие России именно указами и развивалось.
Ворсобин: Сейчас другое время.
Стариков: Время всегда одно и то же. Дайте вспомним, как появились военные заводы, все всегда вокруг военного дела крутилось, где-нибудь на Урале. Государь Император поручал конкретным частным лицам создавать предприятия, но одновременно были и казенные заводы. Они как-то прекрасно друг друга дополняли, поэтому нужно устроить все это дело именно так, как это было исторически много веков. Есть план развития всей страны, включая конкретные регионы, малые города и крупные агломерации. В рамках этого общего плана развития страны в конкретном поселке что-то должно быть построено, что-то должно быть восстановлено, что-то должно быть заново сделано. Может быть, какой-то один конкретный поселок должен жить туризмом, потому что логистика делает невыгодным там какие-то серьезные промышленные проекты. Без этого общего плана кто-то спасет один город в Ивановской области, кто-то один в Нижегородской области, а в целом ситуация не будет разрешена. Мы слышали несколько лет назад от нашего руководства экономического блока, что планирование невозможно. Сегодня правительство Мишустина наоборот декларирует необходимость планирования и это очень хорошо. Я думаю, что очень быстрое движение к плановому развитию страны, в котором, конечно, есть место и частной инициативе, это есть путь решения этой проблемы. Но здесь мы упираемся еще в одну проблему - проблему демографии. Сейчас все говорят, что одним из факторов, который сдерживает рост промышленного производства, его перевооружение в России - это отсутствие кадров в физическом смысле, то есть, нет людей, вроде люди есть, а людей для производства нет. Тут мы упираемся в следующую проблему, что если нет людей для производства, то нет их по причине того, что они не обучены необходимым профессиям. Они все у нас условные менеджеры, а нужны сварщики, плотники.
Ворсобин: Николай, мы сейчас уйдем в глубины. Это целая передача нужна.
Стариков: А без этого никак. Систему профессионального образования тоже необходимо накладывать на план развития страны. Здесь вы будете производить такие-то профессии, потому что рядом строится такой-то завод, на котором эти профессии будут востребованы.
Ворсобин: Вы не загоните людей. Если будут маленькие зарплаты на предприятиях, то когда молодой человек планирует жизнь свою и целится в зарплаты, которые он хочет, то здесь нужно не жалеть денег на зарплаты. Оплату труда даже под угрозой инфляции, помните, мы спорили с вами, что не повышали зарплаты многим рабочим, потому что экономический блок говорил о том, что разгонится инфляция. Сейчас во время СВО деньги платятся военным просто опережающими темпами, инфляция находится на нормальном уровне.
Стариков: Нет инфляции.
Ворсобин: Эта закономерность не сработала. Может быть и сейчас нужно, чтобы люди видели, знаете, есть американская мечта, а это пусть будет русская мечта. Когда в это будут вкладываться деньги, тогда люди пойдут и в сварщики.
Стариков: Владимир, можно сказать одним предложим, дайте деньги людям.
Ворсобин: Дайте деньги людям. Мы с вами договорились.
Стариков: Идея платить людям маленькую зарплату - это неуважение к своему народу. Эта идея сдерживания экономики, которая живет деньгами, которые являются кровью экономики. Если у вас нет внутри спроса, у вас нет и предложения.
Ворсобин: Так мы с Николаем организовали в эфире левый фронт.
Стариков: Не левый, а здравомыслящий.
Ворсобин: Вы же тоже из курортного городка.
Стариков: Я из столицы Краснодарского края.
Ворсобин: Не-не-не, я про Санкт-Петербург.
Стариков: Городок…
Ворсобин: Последняя новость, завершающая нашу передачу в Санкт-Петербурге курортный сбор будет с приезжающих взыматься, он уже взымается – 100 рублей сутки. Вот такой еще ход для того, чтобы насытить бюджеты городов. Но это тема для следующей нашей передачи, где мы будем говорить о туризме. Николай Стариков, Владимир Ворсобин. До свидания.
Стариков: До свидания.
Подписывайтесь на новые выпуски с Николаем Стариковым и слушайте, когда удобно.
Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив
#Грантдлякреативныхкоманд
