Она строит новую Херсонщину после покушения и угроз от СБУ
В. Алфимов:
- Радио «Комсомольская правда», в студии Валентин Алфимов и Александр Малькевич. Продолжаем знакомить с героями из новых регионов.
А. Малькевич:
- Программа «Новороссия. Герои нового времени». Четыре новых субъекта Российской Федерации в лицах и людях, о которых мы рассказываем с любовью. Спасибо Президентскому фонду культурных инициатив за поддержку этого проекта. Сегодня у нас очень дорогая для меня гостья – Татьяна Юрьевна Томилина, председатель Херсонской областной Думы, Законодательного собрания региона, Думы первого созыва. Татьяна Юрьевна дебютирует в качестве законотворца. Через что пришлось пройти ей вместе со многими сподвижниками на пути домой в Россию, мы сегодня и поговорим.
В. Алфимов:
- Для начала мы спросим: что вам пришлось пройти на пути в Москву? Какими судьбами?
Т. Томилина:
- Здравствуйте. Судьбами интересными. Я могла выехать на определенный промежуток времени, потому что у нас в Совете Федерации есть Совет по интеграции новых территорий. И 1 февраля было заседание этого совета. Мы там решали кое-какие вопросы. И уже впристежку к моему посещению столицы я выезжала в Рязань, во Псков и Санкт-Петербург, мы подписывали соглашения между законодательными органами о поддержке, о сотрудничестве. Для нас, для Думы, для законодательного органа, это первый созыв, любая помощь, как методическая, просто как что написать, спасибо, что сейчас у меня есть друзья, которым я могу просто позвонить, перекинуть документ, чтобы их юристы посмотрели. И вот такая прикладная помощь важна.
А. Малькевич:
- 36 депутатов в Херсонской областной Думе. Появились они в результате сентябрьских выборов. А сколько из них имеют хоть какой-то опыт законодательной деятельности в прошлой жизни, по-моему, даже муниципального уровня?
Т. Томилина:
- Муниципального нет вообще. А вот три депутата были на уровне области Херсонской в украинскому законодательной областной Раде. У троих людей есть такой опыт работы. У остальных опыта работы нет.
В. Алфимов:
- Это же очень классно. У вас есть сейчас возможность построить идеальное общество, совершенно новую структуру, новый мир, не основываясь на каких-то предубеждениях, стереотипах. С чистого листа.
Т. Томилина:
- Это да. Но вы не забывайте, что все равно остается эта ментальность территории, которая находилась, влияние тридцатилетнего ига, пусть это так звучит, я филолог по первому образованию, я учитель русского языка и литературы. Когда мы говорили по этому вопросу, конституции Украины и России приблизительно принимались в одно и то же время. Они приблизительно одинаковые. И те процессы, которые Владимир Владимирович Путин начал по изменению конституции, вы не представляете, что это для России, как для государства, значит. Это означает не то, что встали с колен, это означало – взяли флаг и пошли на амбразуру, наверное.
А в Украине все законы, все, что касалось после конституции, после принятия – это было направлено в сторону Европы. То есть ничего не было такого – наследия Советского Союза. Первые 15 лет об этом вообще не говорили – наследие Советского Союза. Все же пользуются этим. Немножко изменили историю, потихонечку. А потом, когда Кучма, второй президент, на втором своем сроке написал книжку «Украина - не Россия», вот это была красная черта. Все стояли на низком старте для того, чтобы понимать, что Украина это не Россия.
И вот это все сейчас влияет на тех людей, которые сейчас у нас находятся. Об обществе с чистого листа… У нас все равно наследие не очень хорошее в этом плане. И поэтому наша задача сейчас, моя лично, как руководителя, - объяснить всем депутатам и всем комитетам необходимость, первое, те законопроекты, которые нам необходимы для принятия, принять. Это все, что касается экономического развития, в первую очередь, но еще главнее это социальное. Это, в первую очередь, люди. Вопрос, который поднимали с самого первого раза, по этим пенсиям, никак не можем добиться, мы никак не можем добиться изменений. Комиссия создана. Это тяжелый вопрос.
С чистого листа сотворение общества не получится. Потому что у нас есть такое нехорошее наследие. А вот наследие Советского Союза почему-то все забывают. То, что было хорошее. Мне 57 лет. Когда мне говорят о Советском Союзе плохо, я уже по-стариковски говорю: нет, там все было хорошо. Потому что это детский сад, школа, первая любовь, я молодая, счастливая, в море купаемся, потому что рядышком Черное море. Азовское море я никогда не любила, хотя у нас три моря. Каховского моря у нас уже нет, осталось Азовское и Черное. Это какое-то счастье. А для некоторых это несчастье. Они там не жили. Они когда-то родились, ничего этого не помнят. И они говорят, что это все плохо, совок.
Все новое – хорошо забытое старое. Я считаю, что нам необходимо взять все, что было хорошее в Советском Союзе, вспомнить, все, что есть хорошее в Российской Федерации, и интегрироваться в Российскую Федерацию. Мы с министром молодежной политики, с моим проректором по молодежной политике, он был у нас в Херсонском государственном педагогическом университете, вот только провели на ВДНХ, был День молодежи. Это не день как праздник, а это был просто праздник, все министры молодежи, все молодежные объединения были представлены на ВДНХ на «России». Там такой драйв. Потому что молодая энергия. А ведь в Советском Союзе было точно так же. Были все эти классные молодежные организации, они не назывались ивентами, форумами, они назывались сбор совета отряда, сбор совета дружины, слеты были.
Я на всех уровнях говорю о том, что новые территории, вот этих ребята 14-15 лет вывозить на материковую часть Российской Федерации, как мы говорим, в Москву, в Санкт-Петербург, в Казань, в Новосибирск, во Владивосток, чтобы они видели то, что есть здесь, и то, чего не было на Украине.
А. Малькевич:
- У вас приключенческая биография. И столько вызовов за последние годы вы приняли. Причем губернатор Херсонской области Владимир Васильевич Сальдо вам раз за разом такие делает сильные предложения. Вы стали депутатом в сентябре прошлого года, не собирались возглавлять никакую областную Думу, потому что были ректором Херсонского государственного педагогического университета. Вспомните, как произошло новое назначение? В 2022 году в первые недели, когда все устаканилось, вы тоже от Сальдо приняли предложение и возглавили тогда еще Херсонский государственный университет. Кризис-менеджер?
Т. Томилина:
- Кризис-менеджер – да. Вы должны понять. Я в 1983 или в 1984 году поступила в Херсонский государственный педагогический институт имени Н. К. Крупской. Я его закончила не с красным дипломом, гордыня – нужно было пересдать, у меня было шесть четверок, а нужно было пять. Укорюся, но не покорюся. Потом я ушла в школу, потом вернулась в институт и работала всю жизнь в институте. С 2012 года я директор Херсонского академического лицея им. Мишукова при университете. Я кандидат филологических наук. В 2015 году объявили, что со мной контракт не продлевают, потому что я совершенно других взглядов. Я поддержала Донбасс, я считала, что это гражданская война, вся эта жовто-блакитная атрибутика никогда не была моей. Я осталась без работы.
А. Малькевич:
- Хорошо, что не присела. Времена были еще частично вегетарианские.
Т. Томилина:
- Я не присела только потому, что мое учебное заведение и все избушки, эти службы – это все были мои выпускники в основном. Я стояла в Службе безопасности Украины, потому что я сама написала заявление, ведется ли по мне какое-то делопроизводство. Я баллотировалась в мэры города в 2015 году. Это долгая история. Но суть не в этом. Я осталась без работы и семь лет была без работы. Потому что было негласное правило – Томилину на работу даже в школу не брать. Не брали и не брали.
Когда мне Владимир Васильевич предложил, я считала, что меня либо в лицей директором вернут, либо на всякий крайний случай я буду управлять образованием города. Потому что я підстаркувата, на украинском языке есть такое слово, для области, что это нужно ездить, это не для меня немножко. Город – да. На город у меня характер жесткий, все меня в городе знают, потому что в основном все выпускники Херсонского пединститута. То есть можно было сработаться. И тут вдруг Владимир Васильевич говорит о том, что нет, будешь ректором Херсонского государственного университета.
А. Малькевич:
- Вы так спокойно говорите – семь лет была без работы. Я бы в этом покопался. Звучит это страшно. И вы не уехали. По идее, вы могли уехать хотя бы в Крым и там работать в школе учителем русского языка и литературы.
В. Алфимов:
- Тем более, недалеко.
Т. Томилина:
- Для этого тоже нужны были какие-то капиталовложения, чтобы туда доехать. Нужна была хотя бы машина. Маме моей 77 лет. Тогда ей было 70 лет, она не совсем здорова. Не хочу в говорить по поводу того, как мы прожили. Плохо жили. Такой штрих к портрету. Когда 24 февраля 2022 года русские зашли, я их не встречала хлебом-солью. Для того, чтобы они понимали, а они должны были понимать, что есть негатив, который они встретили, что есть и не негатив. Какая была возможность, я всем кричала «Работайте, братья!». Они думали, что какая-то городская сумасшедшая. Тем не менее, со временем мы как-то уже подружились. Я первая пришла там, где они располагались, предлагала свою помощь. Тоже смотрели очень странно.
В этот период времени я научилась печь хлеб. И «Единая Россия» зашла в Херсонскую область, в Херсон. Есть у нас такой кинотеатр «Юбилейный», там была база, гуманитарный центр, мне позвонили: Татьяна, очереди нет. Все же знакомые. Возьмите паспорт, маму и приезжайте. У мамы заканчивались лекарства. И мне дали два пакета гуманитарной помощи. Я Костюкевичу сказала: на эти два пакеты мы и выжили. От меня ушел человек, который сказал: ты Путина любишь больше, чем меня. И средств к существованию не было совсем. Выжили как-то. Люди же тоже выживали. В блокаду вот ни хлеба, ни денег не было. И все равно прожили.
Тяжелые времена были? Да, тяжелые, но не в этом плане, не хлебом единым жив человек. Было тяжело, когда ты идешь, маленький город Херсон, ты публичный человек, когда люди не знают, как себя повести, они переходят на другую сторону улицы, только потому, чтобы не встречаться со мной глазами. Потому что они не знали… Спасибо господу и папе с мамой, что на мой характер – я ни в ком не искала, почему ты не выступил в мою защиту, почему то-то. Люди в первую очередь о себе думают, а потом уже думают о тебе. Я никого не осуждала, ну, так сложилось, я осталась одна. Руку помощи мне никто не протянул. Поэтому как-то так.
А вот когда я прихожу, и когда меня не услышали, когда я пришла и сказала, что… «Татьяна, мы пришли к вам навсегда, мы не уйдем из Херсона». И тогда первое, что я им сказала, своим ребятам, и военным, и всем: ну, надо ломать через колено. Мне сказали: мы так не можем. А я потом, после 19 октября, когда я вывезла в эвакуацию свой коллектив оставшийся, 97 человек, извините, мужики поехали даже без исподнего, как были в спортивных штанах, вот так прыгнули, потому что нам сказали срочно выезжать. Я тогда говорила: где же ваша толерантность (я это слово терпеть не могу)? Когда надо было сразу… Вот мы не можем, нужно вот так. Ну, политики… Поэтому я никогда не ожидала, что буду в политике. Мне до сих пор некоторые сенаторы говорят: Татьяна Юрьевна, надо быть немножко мягче. Ну, не могу я быть мягче. Если я не понимаю этот вопрос, я приду и скажу. Вот я не понимала с бюджетом вопрос, я пришла к нашему Булюку…
А. Малькевич:
- Это первый зам. губернатора по финансам.
Т. Томилина:
- Я говорю: ты доктор экономических наук, мне популярно, на пальцах объясни, из чего складывается бюджет, как его принять. И когда он начинает рассказывать, что бюджет дотационный, что вот это канва, ее надо принять обязательно 25 или 29 декабря, потому что ты же этим депутатам не объяснишь. Я говорю: идем со мной, мы вместе объясним это депутатам. Потому что все начитались, все наслушались, что вот это нельзя, эта сумма выдается, и это означает, что выдается полностью на год. А когда понимается, что выдается пока канва, хлеб и вода, то есть выдается тупо заработная плата, а все остальное потом пристегивается, и все время законодательный орган будет проводить изменения в бюджет. Потому что будут деньги заходить на автобусы, на дорогу, на строительство «Тавриды», еще чего-то. Этому всему надо учить, потому что никто не является специалистом в данной области.
Чтобы вам было понятно, я конкретный пример привожу. Мне надо выдать заработную плату преподавателям (два преподавателя было всего в университете) за июнь месяц. Это было 1 октября. У меня не было главного бухгалтера. Владимир Васильевич мне говорит: нужно назначить главного бухгалтера, который на эти 117 человек… Было 117 человек – сторожей, вахтеров, уборщиц, которые два года в простое были, вообще зарплату не получали. И на 10 тысяч «путинских», как мы их называли, это первое пособие, тоже нужно было. Это должен быть человек, который должен получить эти наличные деньги, типа, в банке и выдать, чтобы люди расписались. Ко мне приходит девушка. Я говорю: «Ваше последнее место работы?» Она говорит: «Банк». – «Деньги считать умеете?» - «Да». – «Будете главным бухгалтером». Она говорит: «Татьяна Юрьевна, я была уборщицей в банке». А у меня выхода нет никакого. И когда мне сейчас начинают говорить: вы то не так сделали, то не так сделали… Красиво сказал Маршала, проректор по молодежной политике, которого уволили. Нынешний исполняющий обязанности ректора Херсонского государственного педагогического университета посчитала, что он некомпетентен. А он тогда красивую фразу сказал: а вы оденьте ее тапки, ее галоши и вот этот период времени попробуйте. Когда мне сейчас пишут всякие на ректора Херсонского технического университета, на ректора Аграрного университета… У нас столько ошибок было в этот период. Но такого периода ни у кого не было. В этом плане очень тяжело. И здесь нужно, чтобы деньги не прилипали к тебе, потому что это такая проверка медными трубами.
Когда я деньги, которые остаются, привозила в этот полевой банк, возврат, говорила: «Я этих людей не могу найти, этих студентов не могу найти. Я не могу эти деньги оставлять у себя, это соблазн. Мне легче эти деньги отдать. Вот когда человек появится…» Говорят: «Татьяна Юрьевна, нет механизма возврата денег оттуда». Я говорю: «Значит, я из своей зарплаты заплачу ему зарплату, если такой человек появится». Появилось только два таких человека. Один обвинил, что вот она такая замечательная, но она бросила детей. Ну, это долгая песня, через прокуратуру она жаловалась. А второй просто позвонил. Он уезжал в Прибалтику вначале, потом в Польшу, потом вернулся в Крым и вспомнил, что в октябре месяце он не получил кусок своей зарплаты. Он позвонил, и я говорю: «Эдик, пожалуйста, дайте номер карточки». И бухгалтер перечислила деньги. Таких у меня в жизни было два случая.
И потом, когда начинают рассказывать, что кто-то там не получил… Товарищи, вы приезжайте и посмотрите, как эти миллионы надо было… У меня 256 человек остались в Херсоне, не захотели эвакуироваться. Вот они получили зарплату за октябрь месяц, и 31 октября я их всех уволила. А мне говорят: нет, надо было оставлять. А как оставлять? А как я им деньги буду перечислять? И чтобы потом вы опять на меня повесили эти деньги и сказали, я их украла?
А. Малькевич:
- Татьяна Юрьевна, вот эти люди решили остаться. Они ничего не боялись, они не понимали? Я уверен, с каждым из них работал, типа, ты служил России.
Т. Томилина:
- Двоих докторов наук я ждала еще целый месяц, я еще ноябрь их ждала, передавала им зарплату за ноябрь на карточку. Но в конце ноября уволила. Причины были остаться в Херсоне – то ли лежачие родители, то ли лежачие соседи. Ни к чему хорошему это не привело, они все равно потом убегали, кто в Одессу убежал, кто в Голландию, у кого была возможность. У кого этой возможности нет, те скрываются до сих пор. Они поменяли место дислокации, их, допустим, в районе никто не знает.
В. Алфимов:
- Вы их к себе возьмете, если они приедут?
Т. Томилина:
- Двоих – да, точно.
А. Малькевич:
- Татьяна Юрьевна, сколько у вас учеников примерно за все время вашей херсонской карьеры?
Т. Томилина:
- В 1987-1988 году я была классным руководителем в 4 классе, учителем русского языка и литературы 36-й школы в Херсоне. Там было где-то человек 20, у меня был такой маленький класс. А затем я была преподавателем вуза. Я не была литератором, я читала методику преподавания русского языка, историю русского литературного языка, введение в языкознание. То есть я считала, что буду языковедом. Там только выпускников-лицеистов где-то 3,5 тысячи, студентов… Ну, где-то тысяч 10 всего моих учеников. Мне было очень смешно. Когда я заявление в СБУ подавала, я стояла, и там человек проходит – «Ма, привет». Я говорю: «Ко мне не подходить». – «Почему?» - «Будут всякие непонятные». Подходит подполковник СБУ и говорит: «А какие будут непонятные? То, что ты моя мать, и я должен этого стесняться?» Я говорю: «Так я же сепаратюга». – «Ничего страшного, ты мать в первую очередь».
А. Малькевич:
- Здесь надо пояснить нашим слушателям и зрителям. Действительно, у вас с вашими учениками складываются такие отношения, что они все вас мамой называют.
Т. Томилина:
- Не все.
А. Малькевич:
- Я видел этих людей, которые ваши «дочки» и «сыночки».
Т. Томилина:
- Да, это правда. Бог давал мне, но я не взяла, своих собственных детей у меня нет, поэтому у меня все доченьки, сыночки.
В. Алфимов:
- Получается, эти воспитанные дети помогли не сесть?
Т. Томилина:
- Получается, да. Насколько я понимаю, и их родители тоже. У меня в лицее учились внутренняя разведка СБУ, внешняя разведка, которые друг с другом вообще не общались. И только в моем кабинете они сидели друг напротив друга, когда ВКонтакте ко мне обратился пресс-секретарь Вооруженных сил ДНР, это было в 2014 или начало 2015 года, он попросил меня опознать, мои ли это ученики. Мертвые тела были. Я опознала двоих своих лицеистов. А мальчик, который попал в плен, у него просто были мои координаты и мой телефон. И так они вышли на меня через ВКонтакте. И когда я задала вопрос, то просто-напросто я позвонила одному родителю и второму родителю: это правда или подстава, это ваша разработка, вы меня проверяете? Я меня они бы проверяли в любом случае, потому что у меня конфликты были с зав. гороно, в том плане, что 1 сентября нужно было надевать что-то такое желто-блакитное. Я никогда не надевала, выбрасывала в урну. За что орали на меня и говорили: немедленно подбери. Я говорила: идите сами, подбирайте, я никуда не пойду.
Да, бог меня миловал. Наверное, как-то меня оттягивали… Поэтому меня и выперли с работы, я так понимаю, чтобы не было дальше этих поползновений. Ну, я и тут молчать не стала. Я и исковое заявление писала, потому что наш губернатор запрещал русский язык. Но потом они испугались и не захотели, чтобы я подавала это заявление. Понимаете, из меня, наверное, хотели сделать Жанну Д’Арк. Ну, пожалели, наверное. Потому что так бы отстрелили только так, посадили бы однозначно за мой язык.
В. Алфимов:
- Сейчас, по данным западных изданий, 8,5 тыс. человек, сочувствующих России, сидит в украинских тюрьмах. Вы могли быть одной из них.
Т. Томилина:
- Конечно. Но я бы не дожила до этого периода. Меня бы посадили, допустим, в 2015 году за мой язык, в 2017 году посадили бы, потому что я была против Гордея. Мы встретились с губернатором Херсонской области у Моторного Дмитрия Константиновича на 90-летии. Это известный для Херсонской области человек.
А. Малькевич:
- Ну, и для Запорожской. Это легендарный человек, он председатель колхоза в Белозерке.
Т. Томилина:
- Нет, не в Белозерке, а в Чернобаевке. Встречались на 90-летии, и я тогда Андрюше говорила: «Ты вообще нормальный или больной? У тебя юристы». Решение Верховной рады принимается через год. Они написали, что с такого-то года запретить. Я говорю: «Ты чего лезешь? Сейчас любой политичный громадянин напишет на тебя «телегу». Андрюша, ты же сам юрист». – «Татьяна Юрьевна, не лезьте туда». Меня бы посадили, и я бы, наверное, просто не дожила бы до этого времени.
В. Алфимов:
- Как сейчас живется в Херсонской области?
Т. Томилина:
- Хорошо. Хотя пишут всякое. Весело, дружно. Нам бы там еще определиться чуть-чуть с зарплатами, чуть-чуть бы попросить, чтобы не бахало, чтобы света было побольше.
А. Малькевич:
- Ну, свет чинят. А вообще, все ощущают драйв этот?
Т. Томилина:
- Конечно. На мой характер… Вот я сегодня утром Владимиру Васильевичу… У нас с ним договоренность, с 9 до 10 – это наш с ним час, если мы не созваниваемся, то я наговариваю текст. Я сегодня такого наговорила. Знаете, я очень люблю встречаться в Геническе с детками. Я очень люблю 2-ю школу, и там у нас с детьми уже выработалось такое. На первой встрече я им просто рассказываю о чем-то. И один мальчик говорит: «Вам 57 лет. Откуда у вас такая энергия?» Я говорю: «Знаешь, я сегодня утром проснулась – глаз не открывается, левая рука плохо работает, голова кружится, я ушла с одних таблеток на другие. И я должна сейчас к тебе прийти и сказать, что у меня то болит, то не болит? Утром проснулся, глазки открыл – и уже счастье. Это к тебе придет. Главное, заниматься чем-то правильным и не заниматься неправильным».
Одна родительница меня спрашивает: «Татьяна Юрьевна, чем он должен заниматься, какую профессию избрать?» Я говорю: «Знаете, мне 57 лет, вы меня спросите, чего я хочу в этой жизни, и я вам не отвечу на этот вопрос». Человек всю свою жизнь чего-то хочет и не знает, чего. Я хочу счастья. Хочешь быть счастливым – будь им. Все зависит от вас.
В. Алфимов:
- Думу легко набрали?
Т. Томилина:
- Во-первых, я ничего не набирала.
А. Малькевич:
- Это провокационный вопрос от московских журналистов.
В. Алфимов:
- Нам рассказывают, что там одни «ждуны», в Херсонской области, что там вообще страшно и опасно.
А. Малькевич:
- Кто рассказывает?
В. Алфимов:
- Telegram-каналы.
Т. Томилина:
- По Херсонской области Telegram-каналы вам рассказывают вообще такую ахинею… по большому счету, Telegram-каналы еще не выходят в свет, тем не менее, ходят слухи, например, что я тоже глава ОПГ, что я разворовала Херсонский государственный педагогический университет. Что я начисляю сумасшедшие заработные платы. И, когда жалуются на меня, то пишут, например, мой расчетный листочек и пишут заработную плату мою и премию, которую мне дал министр просвещения Сергей Сергеевич Кравцов, а вписывают вот эти 300 тысяч в июле месяце, что это я сама себе дала. Ну, если это какие-то подтверждения того, что я вор в законе или глава ОПГ… Да, есть всякие моменты, сразу хочу сказать. Я всегда говорю – существует Следственный комитет, существует полиция, существует ФСБ. Поймайте за руку и тогда… Если я не согласна с действиями какого-то министра, я всегда говорю – ребята, здесь Российская Федерация, здесь законы. Сколько бы этому самому ни виться, все равно поймают и все равно посадят.
А. Малькевич:
- Мне обидно, что мы только в начале пути, все выстраиваем, а находится публика, которая начинает все это грязное белье перестирывать, причем, сама это белье еще и испачкает. Вот от этого противно. Потому что работы непочатый край, а тратишь время, ведь отвлекаешься на всю эту гадость.
Т. Томилина:
- Я очень рада, что в моей жизни появился человек, когда вот весь коллектив молчит и только один человек сказал о том, что я не хочу переходить в другую группу, я остаюсь здесь и принимаю решение. Значит, я в этой жизни что-то сделала правильно. Сколько мне ни говорили, что я там в лицее, еще там ты взяточница и все остальное, и пятое, и двадцать пятое – посмотрите, как я живу. Это все шушера. Настраиваться на этих людей? Да зачем? В Российской Федерации существуют прокуратура, Следственный комитет. Надо – пожалуйста. Все расскажу – где что, где как – и все покажу. Поэтому принимается решение – пожалуйста. А обращать внимание на это? Я очень переживала, когда все начинали говорить. Пусть говорят. Шикарная передача. Людям хочется. А люди, которые муссируют по поводу Херсонской области – это люди, которые работают на врага. Вот вчера у меня была точно такая же ситуация. Когда мне сказали – вот мне предлагают зайти на какой-то завод, а там сплошные входные билеты… я говорю – кто вам это сказал? Оцените входной билет, расскажите мне. Начинают говорить – нет, это вы перепутали. Поэтому, товарищи, есть моменты, есть ошибочные моменты, есть неправильные моменты. На каждом моменте есть люди, которые надо будет – присядут.
А. Малькевич:
- Я люблю херсонскую землю, в том числе, потому, что встречаю там таких людей, как Татьяну Юрьевну Томилину. А это очень круто, что сегодня председатель Херсонской областной думы первого созыва здесь, в студии, в Москве, в прошлом ректор Херсонского государственного педагогического университета, и просто очень светлый и позитивный человек, хотя, как мы выяснили сегодня, вы сказали, что у вас жесткий характер.
Т. Томилина:
- Да.
А. Малькевич:
- А вот так смотришь – вы улыбаетесь, смеетесь… а потом раз – и врезала. Так и не скажешь ведь.
В. Алфимов:
- Вот, допустим, я хочу поехать с семьей в отпуск в Геническ, например.
Т. Томилина:
- Приезжайте.
В. Алфимов:
- Страшно.
Т. Томилина:
- Да. Я когда иду, у меня есть помощник, глава секретариата у меня и водитель, и все в одном флаконе. Когда там бабах, я так смотрю на него, а он говорит – учения. То есть, приезжать в отпуск туда, где учения, пока повремените, тем более, если у вас дети. В Скадовск, да, можно приехать. В Скадовске даже можно в море покупаться, в Черном.
А. Малькевич:
- А соленое озеро в Геническе?
Т. Томилина:
- Да, там много чего интересного. Но лучше в Крым. Хотя, вы знаете, вот мне дали слово в Санкт-Петербурге, они как раз обсуждали тему СВО… вообще меня и в Пскове хорошо принимали, и в Рязани. Дело в том, что я тогда сказала – вы тоже радужно не витайте в облаках, потому что вы знаете, что такое двухсотый и что такое трехсотый, но вы не знаете, что такое пятисотый. Пятисотый – это человек, который контракт подписывает, получает все льготы, все подъемные, а потом просто… ну, предатель.
А. Малькевич:
- Я тоже не представлял, что такая схема работает. Можно как-то расторгнуть контракт и при этом сразу отправиться в военкомат оформлять удостоверение участника боевых действий.
Т. Томилина:
- Конечно.
А. Малькевич:
- А внесите в Совет Федераций сейчас предложение навести с этим порядок.
Т. Томилина:
- Хорошее предложение. Но вы поймите – думать о людях плохо это не наш удел. Надо думать о людях только хорошо. И вот этим отличается по большому счету весь законодательный процесс и законодательство Российской Федерации от Украины. Потому что в законах Украины все прописано, что человек – это плохо.
А. Малькевич:
- А что хорошо тогда?
Т. Томилина:
- Салорейх хорошо. А законы Российской Федерации – вспомните Российскую империю – всегда думали только о хорошем. Кого отстреливали? Если бы Столыпина не убрали, то Россия на столько бы оборотов… Вспомните, что было в 1905 году? Россия была первая в мире страна. Могли англосаксы такое допустить? Нет.
А. Малькевич:
- Вы считаете, что Столыпина они?
Т. Томилина:
- Естественно. Все, что касается кого-то уничтожить – это только они. Революционеры на чьи деньги были?
А. Малькевич:
- Кстати, надо будет отдельно предусмотреть тогда какой-то добрый баттл ваш с моим старым хорошим товарищем и другом "Комсомольской правды" Николаем Стариковым. Он много книг написал на эту тему.
Т. Томилина:
- Знаю я Старикова. Не со всем согласна.
А. Малькевич:
- Обязан вернуться к этой теме, может быть, вам это неприятно, но мы знакомим всю аудиторию "Комсомольской правды" с вами, поэтому – сентябрь 2022 года.
Т. Томилина:
- 1 сентября мы пришли в школу, 12 сентября меня взорвали. И погиб мой ученик, Саша Луговой.
А. Малькевич:
- А угрозы были? Вот вы возглавили летом вуз, вы его возродили, вы его запустили, я видел, какой там было и 1 сентября, и какое настроение…
Т. Томилина:
- А форум какой был «Херсонская область России»!
А. Малькевич:
- Да. Валь, там более 800 человек было в актовом зале Херсонского госуниверситета! Как поступали угрозы? Вам писали, звонили?
Т. Томилина:
- Нет. Спасибо большое, конечно, руководителю этого форума, что мне сразу же сказали убрать украинские номера телефонов, сразу я перешла на русские и все эти оскорбления… я просто видела, что за мной следят. Мы меняли машины… знаете, я всегда говорю: захотят убить – убьют. Ну, не получилось. Боженька им показал, что, наверное, я еще здесь нужна. Сашку мне жалко очень.
А. Малькевич:
- Ну, они ж хотели…
Т. Томилина:
- Ну, вы хотите убить – убейте, снайпера поставьте, но зачем в подъезде? В подъезде маленькие дети.
А. Малькевич:
- Вас это удивляет?
Т. Томилина:
- Сейчас – нет.
А. Малькевич:
- Снайпер – это сложно. Все занимались, к сожалению, тем, что ставили растяжки, минировали днища машин и, как в вашем случае, самодельное узрывное устройство у электрощитка.
Т. Томилина:
- Ну, посадили человека на 14 лет. Его поймали, посадили. А поймали его, когда он там что-то еще минировал. Меня спасло, что рядышком был какой-то офис и там была видеокамера.
В. Алфимов:
- Кто такой? Местный?
Т. Томилина:
- Да, какой-то дядечка, местный. Он получил задание просто. Он говорит о том, что он такой национальный и все, но это служба безопасности Украины, наверное, я так думаю.
А. Малькевич:
- Вы в себе носите еще осколки какие-то?
Т. Томилина:
- Да. Приеду вот 19-го и 20-го, замминистра будет меня оперировать, потому что у меня еще есть осколки. Я плохо вижу, плохо слышу, у меня не очень работает левая часть. Ничего страшного, прорвемся! Иногда обидно бывает, что кто-то не понимает. Вот мне инвалидность, например, не дают.
А. Малькевич:
- Почему?
Т. Томилина:
- Потому что два глаза…
А. Малькевич:
- Я почему об этом говорю? С одной стороны, я хочу, чтобы видели, через что приходится пройти, включая те 7 лет без работы в Херсоне на пути домой, которые прошла Татьяна Юрьевна Томилина, и чтобы при этом видно, насколько человек светлый, живой, драйвовый и заряженный на благие дела. Это еще раз ответ на вопрос, почему я раз за разом отправляюсь в наши новые субъекты Российской Федерации. Потому что как можно не любить таких людей?
В. Алфимов:
- Главные сложности, с которыми сейчас сталкиваетесь вы, как чиновница, и Херсонская область, как новый регион?
Т. Томилина:
- Я не совсем понимаю то, чего от меня хочет Москва. Как чиновница, вам говорю. Конкретно выполнять вот я не совсем… с губернатором у меня хорошие отношения, тем не менее я говорю – я этого не понимаю, мне нужно объяснить то-то, то-то и то-то. Тогда я могу быть транслятором того-то, того-то и того-то. Конкретно я за Владимира Владимировича Путина, я его человек однозначно и в «Единую Россию» я пришла и спросила – это партия Путина? Да. Тогда я напишу заявление. Мне не совсем понятны ответы, которые мне дают. Я совершенно случайный человек в политике, как кризис-менеджер, может быть, я и подойду, а когда будет мирное время, я в политике явно левый человек. Мне нужны конкретные ответы на конкретные вопросы. На украинской мове я не понимаю. Но у меня есть рычаги, которые я могу конкретно задать, не знаю, получу ли я ответ, но конкретным людям я могу задать конкретные вопросы. И меня это радует.
В. Алфимов:
- Чего области не хватает?
Т. Томилина:
- Области не хватает веры. Области не хватает вашей веры в Херсонщину – раз. Материковой веры. И области не хватает веры в себя. Вот как только сложатся вот эти пазлы, тогда все получится.
В. Алфимов:
- Вот этой веры мы вам и пожелаем в первую очередь.
Т. Томилина:
- Спаси, Господи!
В. Алфимов:
- Татьяна Томилина, председатель Херсонской областной думы, была у нас в гостях. Спасибо огромное.
