«Жить в России по законам шариата» – как вам такое? А они мечтают об этом
Е. Афонина:
- В студии Андрей Баранов…
А. Баранов:
- … и Елена Афонина.
Е. Афонина:
- Как всегда, по воскресеньям мы выходим в прямом эфире. Во второй части нашей программы мы поговорим о судьбе Нагорного Карабаха, на связь с нами выйдет из Армении Мика Бадалян, а в завершении нашего эфира коснемся темы того, как выдавливают русских и русскоязычных из Прибалтики.
А. Баранов:
- Да, это не угрозы, это конкретные действия.
Е. Афонина:
- А начнем мы с того, что на этой неделе вдруг неожиданно после временного затишья стало если не темой номер один, то близко к этому. Есть такое Федеральное агентство по делам национальностей и оно провело анонимный опрос среди мигрантов, в ходе которого пыталось выяснить, как же те, кто находится в России, принимают законы нашей страны, хотят ли жить по этим законам и, судя по тем данным и цифрам, которое опубликовало Федеральное агентство по делам национальностей, ситуация, мягко говоря, патовая.
А. Баранов:
- Да просто ошеломляющие цифры. Итак. 43% мигрантов говорят, что предпочитают шариат установленным в России светским законам. 43,5% опрошенных хотят жить согласно порядкам их родины, игнорируя сложившиеся в России устои. Еще 24% приезжих готовы поддержать протесты для установления в нашей стране шариата. А 15,3% согласны принять участие в незаконных политических акциях.
Е. Афонина:
- А теперь давайте переведем это в абсолютные цифры и спросим наших уважаемых экспертов, какую протестную часть даже не населения, а пребывающих в нашей стране мы сейчас имеем здесь, у нас, в России? На связи с нами председатель Национального антикоррупционного комитета, член Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека Кирилл Кабанов. А так же с нами на связи миграционный эксперт, кандидат политических наук, доцент Российской академии народного хозяйства и государственной службы Михаил Бурда. Здравствуйте.
Кирилл Викторович, Михаил Александрович, давайте попробуем для начала ответить на вопрос, а что нам дают эти цифры? К пониманию чего они нас должны привести?
К. Кабанов:
- Я сразу скажу, что ничего нового для нас они не показали, мы с вами обсуждали это год назад, уже начинали обсуждать, когда были уже похожие исследования, когда мигранты говорили, что они готовы с оружием в руках отстаивать свои интересы и свои традиции на территории Российской Федерации, заметьте, а не у себя на родине. Вот для того, чтобы была понятна картина на сегодняшний момент, мы не можем точно назвать цифры, которые готовы участвовать в незаконных акциях, но из тех достаточно приближенных показателей мы можем говорить, что это полтора-два миллиона. Да, это молодые люди в основном, которые пропитаны уже антироссийской идеологией, антирусской идеологией, у них это заложено. И если брать портрет – это люди с низким уровнем образования, с высоким уровнем агрессии и радикализма. Религиозного радикализма. То есть, по большому счету, это люди, которые приезжают сюда, в том числе, поскольку они могут свои радикальные взгляды реализовать у себя на родине. В тех странах бывшего Советского Союза, из которых они приезжают, там идет сейчас активная борьба с радикализмом и любыми проявлениями, даже внешними. Дальше. Что это такое? Как Украина и Прибалтика, это продукт достаточно долгого воздействия американских и английских спецслужб, турецких спецслужб, в том числе. Это некий продукт, специально подготовленный для России, и это та сила, которая завозится в Россию с целью дестабилизации политической обстановки. Кстати, последняя встреча, которая прошла в рамках «пятерка плюс Соединенные Штаты» - это история как раз про то, как американцы говорили про зеленую экологию, а на самом деле это был торг между странами за Россию, за предательство России и мы понимаем, что то, что называется сегодня диаспорами, это на самом д еле управляемая совершенно история, в том числе, из тех стран исхода, которые происходили, а, значит, и определенными западными кругами.
А. Баранов:
- Давайте поясним нашим слушателям, что речь идет о встрече Байдена в рамках работы Генассамблеи ООН с руководителями пяти бывших советских среднеазиатских республик.
К. Кабанов:
- Да. Вопрос в том, что на сегодняшний момент у нас, у большинства, есть понимание, я хочу обратить внимание, что сразу после вот этой встречи пяти глав государств и Байдена был Совет безопасности, который президент озвучивал, что будут обсуждать отношения, в том числе, с нашими друзьями-партнерами, как он сказал, в Азиатском регионе.
А дальше уже машина запущена. Кстати, на примере анклава, о которых мы говорим, и это понятие уже есть в наших официальных документах, а мы знаем, что в мае была приведена концепция, изменения в концепции стратегии миграционной политики и там указом президента было утверждено, что необходимо противодействие формированию анклава. Так вот, на примере анклавов мы видим в Котельниках, что только силовыми путями решить проблему невозможно. Просто невозможно. Там сейчас дежурят усиленные патрули, ОМОН – все. Почему невозможно? Во-первых, уже сформировались определенные отношения, определенные группы, определенная этническая обстановка. Второе. То, что на сегодняшний момент борются две силы в России. Это миграционное лобби, которое, с одной стороны, чисто экономические преследует интересы, а вторая история – это политические интересы, потому что я уверен, что… я с коллегами как раз эту тему сегодня обсуждал. 15 лет назад мы говорили о том, что Украина идет по пути совершенно антироссийском, мы приводили в пример вот эти выступления молодежи – националистических, антироссийских и призывы убивать москалей. Но тогда определенные люди, которые сегодня в Лефортово, они говорят, что они контролируют ситуацию. В результате контроль закончился тем, что мы сегодня видим. Да, они писали об этом президенту, кстати… и сегодня то же самое нам говорят – не надо раздувать ситуацию.
Е. Афонина:
- Хорошо, давайте дадим слово Михаилу Александровичу. Чем эта ситуация опасна?
А. Баранов:
- Мы как-то повлиять можем в лучшую сторону на эту ситуацию?
М. Бурда:
- Это картина, которая получилась у нас по итогам той модели миграционной политики, которая в государстве реализуется. То есть, на сегодняшний день она не имеет никаких реально действующих ограничительных фильтров или механизмов, которые могли бы как-то дифференцировать качество человеческого капитала тех мигрантов, которые приезжают. Это уже не та история, которая была в 90-х, когда нам пытаются вот эти лубочные образы рассказать про бедного учителя, который вынужден работать в Москве дворником. К сожалению, нет. Я здесь с Кириллом Владимировичем согласен – это приезжают мигранты, которые молодые, которые из сельской местности, очень высокий уровень религиозности у них и у них совершенно другой менталитет, образ жизни и понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо. Это было заложено у них в рамках образа жизни, в котором они живут в своих маленьких кишлаках и т.д. И приезжая в большой город, видя здесь совершенно все другое, они, соответственно, по-другому себя ведут. У меня есть другой вопрос. Я тоже бываю на различных общественных мероприятиях, в Общественной палате, где мы из года в год обсуждаем социокультурную адаптацию и интеграцию мигрантов, а результат мы получили, как в вопросе, да. И у меня, соответственно, возникает вопрос – что мы делали все эти года? Куда ушли все эти гранты, которые у нас общественные организации получают на социокультурную адаптацию? Иногда приходят люди и говорят – я сделал настольную игру по адаптации интеграции. Ну, какая настольная игра? И мы вот с этим сталкиваемся периодически. А результат имеем такой, какой имеем в вопросе. То есть, сейчас ФАДН недавно выступил по поводу создания центров социокультурной адаптации в России – вот они кого там собираются адаптировать? Эти 43%? Никаких обеспечительных механизмов тоже в российском законодательстве нет, чтобы этого мигранта отправить на эти курсы. Можно очень много хорошего говорить, но пока не будет механизма, который будет требовать это от мигранта, ничего не получится.
Е. Афонина:
- И вот чудовищная история, которая произошла в Челябинской области, сейчас о ней много говорят и много пишут. Буквально на этой неделе произошла стычка между бойцом ММА Рустамом Байжуменовым, который целенаправленным ударом в горло убил Максима Никитина. Это человек, который принимал участие в спецоперации, бывший сотрудник МВД, освобождал Папасную в составе «Вагнера», имеет государственные награды, он заступился в кафе за свою знакомую и в итоге, когда пытались разнять его и Байжуменова, прозвучало, что Максим участник спецоперации, Байжуменов сказал – а вот сейчас и проверим, какой он участник. Далее роковой удар в горло, Максим падает, затылком ударяется о бетонные плиты, в итоге он скончался в больнице. Что происходит дальше? А дальше Рустама находят и оставляют под подпиской о невыезде – фактически на свободе. Его дело квалифицировали по ч. 1 ст. 109 УК Российской Федерации. Далее – скандал, далее глава Следственного комитета обращает внимание на эту ситуацию, берет дело под контроль и сегодня стало известно, что Рустам Байжуменов задержан. И дело будет квалифицировано совершенно по другой статье – по более тяжкой, где до 15 лет лишения свободы – и сейчас Рустам уже в СИЗО.
Михаил Александрович, а вы можете объяснить, как стала возможна первая часть этой ситуации, когда человек, по факту совершивший умышленное убийство – а он не мог не понимать, что он делает, и ему об этом говорили; не надо, ты же боец ММА – остается фактически на свободе. Говорят, гордо разгуливал по городу и чуть ли не признавался в том, что да, я русского убил. Как возможно это? Кирилл Викторович, пожалуйста.
К. Кабанов:
- История с этим типа бойцом ММА – это история уже ясная. Потому что говорим о гражданине Российской Федерации. А на самом деле то, что сегодня происходит, диаспоры формируют криминальную среду, агрессивно криминальную, радикальную среду, они ее поддерживают, они ее выращивают и при этом диаспоры фактически примерили на себя костюмы крестных отцов. Они решают вопросы с властью, они стали частью власти. Чего допускать было категорически нельзя. И это стало каким-то неким трендом. И вопрос в том, что они приходят коррупционным путем, они пытаются договориться, а власти боятся зачастую не только за счет денег, но и просто за счет того, что будут какие-то бунты, скандалы, конфликты. То есть, мы перестали защищаться реально, мы уступаем постоянно. Мне это напоминает историю начала 90-х, когда у нас сформировалась этническая преступность. А мы-то с вами помним, чем это закончилось. Она начиналась чисто кавказская этническая преступность, уводились деньги миллиардами, всех их боялись, у них были крыши на уровне Верховного Совета. Закончилось все это очень плохо. Участием в гражданской войне. На самом деле мы должны с вами понимать сегодня, что этих диаспор быть не может. Только в культурном плане могут быть диаспоры. Для этого должны быть определения и эти определения готовят юридически. Но вопрос в том, что никакого отношения к власти и решения вопроса с властью быть не должно. Если существуют какие-то общественные органы, это органы консультативные, как наш совет, в том числе. Они могут только высказывать свою позицию на какие-то советы. А тем более не решать вопросы. Вот этих всех героев из ММА, я сразу сказал, что нам, для того, чтобы стабилизировать ситуацию, необходимо. Первое - закрыть все незаконные молебные дома. Второе - закрыть все подпольные клубы ММА, как рассадник экстремизма и криминала. Нам необходимо, если в диаспорах имеются так называемые лидеры и они не имеют российского гражданства, сейчас механизмы есть – выслать их из страны. Как радикальных носителей. Это такие же радикальные носители, которые есть, это такие так называемые имамы, которые находятся под крылом одного из наших религиозных лидеров здесь в России. До сих пор непонятно, почему, правда, он находится у нас в России. Так вот, вопрос в том, что на радикальные меры могут быть только радикальные меры.
А. Баранов:
- Но тут уже говорят о том, что всех не вышлешь – накладно это очень государству-то. Поэтому, может быть, стоит переложить ответственность за поведение этих людей на тех работодателей, которые их принимают?
Е. Афонина:
- Михаил Александрович, что вы скажете по поводу ответственности работодателя в данной ситуации? Ведь мигранты приезжают сюда, казалось бы, работать, им же деньги нужны.
М. Бурда:
- Я не только доцент РАНХиГС, я еще член экспертного совета Всемирного русского народного собора, отделение по Москве и вот как раз 1-2 июля в Калининграде прошел форум ВРНС, где как раз рассматривалась проблематика демографии и миграции, и была подготовлена некая программа действий, реализация которых порядок в миграционной сфере однозначно наведет. С точки зрения работодателей, в России у нас уникальная ситуация сложилась. У нас бизнес, который является основным потребителем мигрантов, не несет никакой ответственности. Более того, миграция у нас носит безадресный характер. Основные трудовые мигранты – Узбекистан, Таджикистан и Киргизия. Ну, Киргизия – это вообще в рамках Евразийского экономического союза, без разрешения на работу и без патентов. Таджикистан и Узбекистан оформляют патенты. Вот он оформил патент, будет он работать или не будет, а они даже уведомление не все присылают – это раз. Соответственно, что они здесь делают и какие сроки находятся – непонятно. У нас есть уже давно, миграционное ведомство разработало проект соглашения об организованном наборе. Но это настолько рамочное на сегодняшний день соглашение, которое не имеет никакой платформы реальной. И я, как бывший сотрудник миграционной службы, еще 10 лет назад эти соглашения об оргнаборе были разработаны и тогда они, 10 лет назад, предусматривали и центры адаптации, которые находятся в государствах исхода, где мигранты должны были учить русский язык, подтверждать квалификацию, оформлять документы. Соответственно, это подразумевало возвратную миграцию. То есть, человек приезжает к конкретному работодателю, на конкретный срок, отработал и уехал. Эти соглашения на сегодняшний день не работают. Потому что у нас особенно правозащитное миграционное лобби говорит – а нельзя привязывать патент к одному работодателю. Поэтому те мигранты, которые в рамках пилотных проектов приезжали в Россию по оргнабору, они месяц работали, а потом расторгали трудовой договор и переходили к другому.
А. Баранов:
- Так что, у нас правозащитное лобби – орган, перед которым трепещут все? Есть логика развития событий, есть реальная опасность для общества российского, почему мы слушаем правозащитников, а не тех, кто должен был бы взять на себя строгий контроль за миграционным процессом? В чем дело-то?
М. Бурда:
- Здесь проблема еще в том, что правозащитники они же не сами по себе. У нас есть миграционное лобби и это сфера строительства, в первую очередь, которая приобретает массовую рабочую силу. Соответственно, и диаспоры, и правозащитные организации – это все целый такой спрут, не побоюсь этого слова. Еще раз говорю – если мы говорим о трудовой миграции, она должна быть обязательно срочной, обязательно возвратной и конкретному работодателю. И мигрант, который приезжает сюда работать, он не должен иметь право привозить сюда семью. Нельзя смешивать гуманитарную миграцию и трудовую. То есть, это тоже нонсенс. И мы получаем, когда у нас один работающий мигрант, а там еще несколько кормящих ртов. Вот нам миграционное лобби любит рассказывать про вклад мигрантов в экономику ВВП, но давайте с другой стороны тоже посмотрим. А денежные переводы? Сколько ежегодно переводится? Центробанк публикует статистику – там по 7-8, а то и по 10 миллиардов долларов ежегодно эти денежные переводы. А нагрузка на инфраструктуру? Те же самые поликлиники, школы, больницы. Это все за счет налогоплательщиков. А российский работодатель очень удобно устроился – он получает доход, используя эту дешевую рабочую силу, максимизируя свои прибыли, а всю социальную ответственность перекладывает на местных жителей. Это идеальная модель, поэтому – кто от этого откажется?
А. Баранов:
- Ну, это капитализм – кто от этого откажется? Если не будет жесткого, абсолютно вне рамок экономических вот этих интересов магнатов контроля, так и будет продолжаться. Деньги будут решать все.
М. Бурда:
- Вы знаете, есть два таких глобальных подхода к миграции. То есть, можно с точки зрения экономики смотреть, а можно смотреть с точки зрения национальной безопасности. Если мы будем смотреть на миграцию только с точки зрения экономики, мы так и будем эту дверь нараспашку держать и все это ни к чему хорошему не приведет. А если мы будем с точки зрения национальной безопасности смотреть, придумаем критерии…
Е. Афонина:
- Спасибо большое. Михаил Бурда, Кирилл Кабанов были с нами, мы обсуждали очень важную для нашей страны тему.
А. Баранов:
- Вот нам приходят сообщения по ситуации с мигрантами в России. Аховые прямо, так скажем. Я парочку зачитаю, наиболее, пожалуй, типичных. Константин с Урала, наш постоянный слушатель: «Надо число мигрантов уменьшать и сокращать. Пусть они вернутся в свои шариатские государства, нам не нужны враги наших законов и саботажники». Из Пермского края: «Пусть власть нам ответит, будет ли Россия и дальше белой христианской страной или уже нет?». Из Владимира пишут: «Чрезвычайная нехватка силовиков в органах, не желающих вступать в конфликты с ОПГ, именуемых диаспорами». Наверное, есть такая проблема, но это одна из нескольких десятков проблем, которые мы обсудили.
Е. Афонина:
- И плюс к этому давайте не будем забывать, что верховная власть свое слово сказала и президент нашей страны не единожды говорил именно о том, что нельзя допускать создания этнических анклавов, говорил о том, что интересы граждан России превыше интересов тех, кто приезжает в нашу страну.
А. Баранов:
- Не должны в жертву приноситься интересы тех, кто приезжает, в любом случае.
Е. Афонина:
- То есть, все акценты расставлены, теперь вопрос в том, кто и каким образом будет осуществлять всю эту политику на местах, а этого, как мы видим, уже немножечко сложнее дело идет.
А. Баранов:
- Вот теперь есть вероятность, шанс, что еще несколько тысяч переселенцев окажутся в России и опять это связано с суровой действительностью на наших границах.
Е. Афонина:
- Да, речь идет, конечно, о ситуации в Нагорном Карабахе. Азербайджан уже заявил о том, что обеспечит выход сложившего оружия личного состава армянской армии из Нагорного Карабаха. Напомню, Пашинян говорил, что в Нагорном Карабахе нет армии Армении. Кстати, сама Армения уже заявила о том, что готова принять тех, кто будет выходить из Нагорного Карабаха. Армения готова принять всех соотечественников, сказал Пашинян, но пока, насколько мы понимаем, эвакуацией растерянных людей занимаются российские миротворцы и…
А. Баранов:
- Да и не соотечественники они уже. Признал независимость Карабах. То есть, это какое-то отдельное государственное образование было, по крайней мере. Но национальность – да, единая – армяне. А отечество, получается, разное.
Е. Афонина:
- Разобраться в этом поможет нам лидер движения «Азатагрум», блогер Мика Бадалян. Здравствуйте.
М. Бадалян:
- Здравствуйте.
Е. Афонина:
- Давайте мы напомним, что буквально до всех этих трагических событий вас задерживали за то, что вы в очередной раз сказали о своем несогласии с действиями Пашиняна и тех, кто привел Армению именно к такому положению дел, которое мы обсуждаем сейчас. Скажите, пожалуйста, а что касаемо тех людей, которые сейчас выходят, которых вывозят из Нагорного Карабаха, готова ли Армения их принимать? Действительно ли они являются соотечественниками или это просто люди по крови. Куда они идут? Какова их судьба? Сейчас, когда очень активно обсуждается эта ситуация, проводят определенные параллели с Донбассом, мне кажется, небезосновательные по одной простой причине – если бы Россия не признала Донецкую, Луганскую народные республики, Херсонскую и Запорожскую области, то в принципе мы могли бы видеть примерно такой же исход и пойди потом разберись – а кто это? Русские или нет? Украинцы или нет? В данной ситуации это очень напоминает страшное развитие событий, которому Россия не дала произойти. Вот Армения дала произойти. Вот кто они – граждане Нагорного Карабаха?
М. Бадалян:
- Во-первых, они граждане Армении, у всех у них армянские паспорта, поэтому они соотечественники наши как по крови, так и по паспорту.
Что касается того, готова ли их принимать Армения. Армения и армяне, конечно, готовы. Армянская власть в лице Никола Пашиняна, не готова совершенно. Потому что для Никола Пашиняна карабахцы – это огромная угроза. Наверное, вы знаете о тех массовых протестах, которые сейчас проходят в Ереване, а если туда приедут арцахцы, которые славятся своим духом, и только что их дом продали, за который они бились веками и никогда не сдавали – никогда Арцах не был завоеван никем – и вот пришло это существо и его сдало, понимаете, если арцахские мужчины доедут до Еревана, в этот же день режим Пашиняна падет. И он это прекрасно знает. У него есть договоренность с Алиевым о том, что не будут выпускать людей, мужчин. Сейчас опять же российские миротворческие силы вместе с властями Арцаха проводили переговоры с азербайджанской стороной и вроде бы сейчас появились подвижки и начали сегодня вывозить людей, начали вывозить пока что только женщин и детей. О мужчинах речь пока что не идет, несмотря на то, что Баку заявил о том, что объявят амнистию для тех, кто сложил оружие. То есть, заявление это есть. Посмотрим, что будет по факту. Потому что вот под эти события в Агдаме был уже построен фильтрационный центр на 10 тысяч человек, был построен Азербайджаном. Именно для того, чтобы через него проходили арцахцы и там они якобы должны проводить расследование, являются ли они преступниками. А преступники для Азербайджана все те, кто участвовал в войне и имел хотя бы какое-либо отношение к армии, либо оскорблял государственные знаки Азербайджана. Поэтому это 99% мужчин.
Е. Афонина:
- Мика, конечно, мы следим за этой ситуацией, потому что люди оказались заложниками этих политических игр, которые спровоцировал Пашинян. Я думаю, всем это очевидно. Рассказывают страшные вещи. Вот вы сказали о том, сколько людей сложили головы за то, чтобы отстоять независимость Арцаха и рассказывают, что на мемориальных плитах, где были фотографии героев и их имена, люди, опасаясь того, что против них будут заводить уголовные дела и будет серьезное преследование, начинают фотографии оттуда снимать и имена затирать. Это же страшно. Это правда?
М. Бадалян:
- Сняли все фотографии. Ну, о чем мы говорим, если в азербайджанских Telegram-каналах различных люди выставляют объявления за головы детей.
А. Баранов:
- Что вы имеете в виду?
М. Бадалян:
- Ну, потерялась девочка, допустим, так-то зовут – они берут эту фотографию, выставляют у себя и говорят: даю 500 долларов тому, кто принесет мне ее голову. Или даю 500 долларов за то, чтобы ее изнасиловали.
Е. Афонина:
- Мика, мы понимаем, что в каждой ситуации есть абсолютно сумасшедшие, отмороженные, радикально настроенные нелюди и, может быть, я сейчас нисколько не оправдываю подобные посты, просто, когда мы следили за тем, что якобы пишут русские, а потом оказывается, что за этим стоят украинские определенные организации, которые специально это все разжигают и подстрекают, поэтому не сомневаюсь, что есть и те, о которых вы говорите, да. Но объясните, пожалуйста, такую историю. Госсекретарь США Энтони Блинкен…
А. Баранов:
- …поговорил по телефону с Николом Пашиняном и сказал, что США будут отстаивать территориальную целостность Армении. Хотя всем известно, что Пашинян признал независимость Арцаха, Карабаха и сказал, что армяне не имеют никакого отношения к этому. Что имеется в виду? Что США готовы воевать за Карабах как за часть Армении, что ли?
М. Бадалян:
- А при чем здесь вообще Карабах и Арцах? Вы думаете, что там речь идет об этом? Сейчас действительно вопрос стоит о территориальной целостности Армении, потому что ничего не закончилось и все только начинается. Следующим ударом будет по югу Армении, по территории Сюника, где Азербайджан и Турция намерены проложить так называемый Зангезурский коридор, против которого крайне остро выступает Иран. Если бы не иранская оппозиция, я думаю, что этот бы конфликт тоже бы случился бы и уже был бы задействован этот коридор…
А. Баранов:
- Да, это очень серьезная опасность, конечно.
М. Бадалян:
- Это идет большая, огромная война. Это уже не какой-то там локальный конфликт.
Е. Афонина:
- А сейчас мы переходим к еще одной теме, которая так или иначе связана с тем, что мы обсуждали несколько минут назад. Сначала мы пытались понять, кто те люди, которые приезжают в нашу страну вроде как с благой целью заработать, а потом создают определенные проблемы, поскольку заявляют о том, что соблюдать законы страны, в которую они приехали, не собираются. И даже готовы взять оружие и выйти на несанкционированные митинги.
А. Баранов:
- Пока таких мало, слава богу, но – еще не факт… Хотя ничего хорошего нет в этом.
Е. Афонина:
- Мы понимаем, что есть те, кто приезжает сюда подзаработать, а есть те, кто в России видит единственную возможность просто спастись и выжить. Это не какие-то громкие слова, а это суровая реальность. Взять жителей Нагорного Карабаха – поедут ли эти люди в Россию? И сейчас с нами на связи научный руководитель Института региональных проблем, доцент финансового университета при правительстве Российской Федерации Дмитрий Журавлев.
Д. Журавлев:
- Добрый день.
А. Баранов:
- Давайте, наверное, начнем с Армении. Предыдущий эксперт наш рассказал, что в Ереване власти вовсе не горят желанием встречать переселенцев и беженцев из Нагорного Карабаха, потому что они сметут этот режим из чувства благородной ненависти, мести к предательству, которое, по их мнению, совершил режим Пашиняна. И в этом случае, наверное, можно предположить, что армянские власти будут пытаться вытолкать их из страны каким-то образом. Насколько велика вероятность, что большая часть этих людей – беженцев из Карабаха – устремится в Россию? Готовы мы их принимать, размещать, давать им работу?
Д. Журавлев:
- Вопрос первый – устремятся ли? Устремятся, если дорога будет. У нас нет единой границы с Арменией, да.
А. Баранов:
- Ну, через Грузию как-нибудь.
Д. Журавлев:
- Да, но с таким же успехом через Грузию они могут попытаться поехать в Иран или во Францию. Поэтому тут мы не можем с вами точно сказать, что они обязательно придут к нам. Но кто-то придет к нам, потому что есть армянская диаспора в России и у этой диаспоры есть родственники везде, в том числе, и в Карабахе. И родные поедут к родным.
Что касается, насколько мы готовы их принять, я думаю, что мы не очень готовы, потому что, честно говоря, у нас своих забот хватает. Но вот как раз армянская диаспора, наверное, готова. Потому что это же вопрос в первую очередь трудоустройства.
А. Баранов:
- Размещения, жилья.
Д. Журавлев:
- Да. Я согласен с вами, что потом встанет вопрос жилья и он будет очень острым, но, если работы нет, то вопрос жилья не успеет встать.
Е. Афонина:
- Но в данной ситуации мы понимаем, что, может быть, даже и не о мужчинах идет речь. Речь идет о детях, женщинах, стариках, в первую очередь. А здесь уже, скорее, не вопрос работы, а вопрос нагрузки, в том числе, на социальный бюджет. При этом вы сказали правильную фразу. Родные поедут к родным. И вот здесь мы смотрим уже в несколько иную сторону – в сторону Прибалтики. Ведь целый год мы, в том числе, и в нашем эфире говорили о том, что в странах Прибалтики сложилась такая ситуация, когда уже понятно, что русских, в первую очередь, речь идет о русскоговорящих стариках, из Прибалтики будут выдавливать. И произойдет это в сентябре. Сентябрь наступил и что мы видим?
А. Баранов:
- Да. В Латвии объявили, что с 1 января 2024 года примерно 3600 неграждан будут депортированы из Латвии в Россию, потому что не сдали язык латышский. Речь в основном идет о лицах пожилого возраста или совсем пожилого возраста, которым трудно в силу физических причин сдать этот экзамен.
Е. Афонина:
- Вот 3600 человек, которые проживают в Латвии, граждане России, которым будет предписание покинуть страну, Эстония заявила, что принимать их она не будет, если они вдруг решат в Эстонию поехать, а всего выдворение ожидает 25 тысяч граждан России, которые оказались под угрозой депортации из-за проверки знаний латышского языка.
Д. Журавлев:
- Можем ли мы их принять? Да, наверное, мы должны их принимать…
А. Баранов:
- Их просто выкинут на границе. Их заведут за шлагбаум латышский и оставят у российского. И что мы будем делать?
Д. Журавлев:
- Да. Их оставят на нейтральной полосе. Конечно, нам надо их принимать. И вот здесь, в отличие от Армении, действительно встает социальный вопрос. Потому что Армения сама выбирала своего премьера и сама выбирала тот путь, которым страна должна идти. За все надо платить. Русские старики в Прибалтике отдельную Прибалтику точно не выбирали. Они жили там десятилетиями, строили, работали, а сейчас они неграждане. И, конечно, мы обязаны их принять и обязаны их устроить, причем, вы правы – не трудоустроить. Мы должны им помочь. Мы как-то говорили о том, что должны быть не только гражданские права, но и гражданские привилегии. Если человек гражданин России, он должен иметь какую-то привилегию, кроме того, что он может бесплатно лечиться в наших больницах. Право на социальную поддержку одиноких стариков должно быть обязательным. Территории у России, слава богу, достаточно, чтобы эти старики могли где-то жить. Да, конечно, прибалтийский климат штука такая, что из Прибалтики в Новосибирск не поедешь, просто не адаптируешься. Но все-таки мы должны как-то их устраивать в тех регионах, которые будут более-менее комфортны. Потому что бросать их это значит расписываться в том, что мы готовы бросить своих. А если мы готовы это сделать, то это может произойти не только в Прибалтике.
А. Баранов:
- Хорошо, мы их примем. Но что – утремся в очередной раз? А потом еще примем 20 тысяч, потом еще… Что-то мы должны показать этим несчастным пуговицам прибалтийским…
Д. Журавлев:
- А нам есть что показать?
А. Баранов:
- Я думаю, для начала, наверное, перекрыть весь транзит железнодорожный, который еще пока струится.
Д. Журавлев:
- Его давно надо было перекрывать, потому что из года в год…
А. Баранов:
- Убрать передачу электроэнергии…
Д. Журавлев:
- …из года в год глава РЖД является почетным эстонцем.
А. Баранов:
-Я не знал этого. Видимо, так оно и есть.
Д. Журавлев:
- Это нужно делать. Но кто это будет делать?
А. Баранов:
- Это должны делать власти, государство. Кто конкретно – я не знаю.
Д. Журавлев:
- Это нужно государству в целом, а каждому отдельному подразделению гораздо нужнее, чтобы работала его экономическая схема.
Е. Афонина:
- А если мы понимаем, что эта ситуация уже необратима и власти этих стран заявляют о том, что русских будут высылать, а почему бы не сделать из этого пиар-акцию. Посмотрите, кого выгоняют из страны! Наши противники не смущаются, когда речь идет – показать ли ребенка, сидящего в подвале якобы под обстрелами российских военных 1 сентября в Кривом Роге. И это при том, что в Донецке убивали детей 1 сентября, прицельно нанося удары из британского и французского оружия. Это никого не смущало. Показали детишек в подвале Кривого Рога и все умилялись и говорили – бедные детки, как же им тяжело. В данной ситуации мы показываем стариков, которые сидят на земле между двумя границами и вопрос – кто их выгнал из страны, в которой, между прочим, должны соблюдаться права человека! Это же Европа! Или мы чего-то не понимаем?
Д. Журавлев:
- Права человека распространяются только на европейского человека, а мы с вами для них не люди.
А. Баранов:
- Да, и Европейский суд по правам человека, кстати, сказал, что ничего страшного не видит в том, что в Латвии русскоязычное обучение отсутствует.
Е. Афонина:
- Хочу напомнить, что Украина пока тоже не «це Европа».
Д. Журавлев:
- Но она в душе «це Европа», потому что кружевные трусики и прочие радости – это ключевая ценность. Поэтому они, конечно, Европа, просто вот Европа у нас такая. А что касается пиар-акции, да, ее надо сделать. Но надо понимать, что это пиар-акция на завтра. То есть, делать ее надо сейчас. Но увидят ее завтра. А сегодня будут продолжать всю ту же песню. Что вообще этих стариков из Латвии русские вывезли…
Е. Афонина:
- Спасибо. Всего доброго.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
