Как СВО сплотила российское общество
А. Баранов:
- Здравствуйте. В эфире «Национальный вопрос». В студии Андрей Баранов. Вчера исполнилось 500 дней с начала специальной военной операции. Такие круглые даты обычно используют для того, чтобы подводить какие-то итоги. И мне бы сегодня хотелось поговорить о том, сплотилось ли российское общество в своей поддержке СВО, можно ли это утверждать. С одной стороны, опросы общественного мнения показывают, что да, как никогда крепко наше единство, и события 23-24 июня (попытка вооруженного мятежа) показали, что подавляющее большинство наших сограждан вместе с президентом, с нашей Конституцией, и исполнительная власть, и военная.
С другой стороны, Запад почему-то делает совсем другие выводы, по крайней мере, надежды. Вот Уильям Бернс, бывший посол США в Москве, хорошо знающий наши реалии, а ныне шеф ЦРУ, сделал следующее заявление. Что сейчас, как он считает, все больше будет недовольных в России из-за хода СВО, из-за потерь и т.д. «Такой шанс, - заявил Бернс, - выпадает раз в поколение, и надо этим обязательно воспользоваться, для того чтобы ЦРУ выжило». И они докатились до того, что снимают на русском языке ролики, запускают их в интернет – мол, приходите к нам, работайте на ЦРУ.
Давайте обсудим, насколько сильно это единство, есть ли опасные трещины, что надо сделать, чтобы их, так сказать, замазать, купировать. И поможет нам в этом анализе наш уважаемый эксперт Игорь Шатров, руководитель Экспертного совета Фонда стратегического развития. Игорь Владимирович, здравствуйте.
И. Шатров:
- Здравствуйте.
А. Баранов:
- Вы как считаете, едино ли российское общество? Ну, конечно, ничего единого, монолитного быть не может, но все-таки, если взвесить на весах, сплочено ли оно, для того чтобы выполнить объявленные 500 дней назад цели СВО?
И. Шатров:
- Если сравнить состояние общества с тем, которое было 500 дней назад, то, конечно, это другое общество совершенно, и оно воспринимает совершенно по-другому происходящее, то есть оно уже оценивает, что ли, и оно…
А. Баранов:
- Мудрее стало.
И. Шатров:
- Да, оно осознанно подходит к этой ситуации. Ну, был шок ведь, и был некий эффект неожиданности от всего произошедшего, такой шок был у всех. За 500 дней понимание причин происходящего, последствий, целей, задач пришло. Но это не значит, что в обществе только сторонники.
А. Баранов:
- Мы поговорим позже и о «ждунах» так называемых, и об откровенных врагах.
И. Шатров:
- Я хотел как раз сказать не об откровенных врагах, и не только о «ждунах». Как воспринимает происходящее мать бойца, который сейчас находится на фронте? Мать молодого человека, который мобилизован или который пошел добровольцем.
А. Баранов:
- Конечно, она тревожится.
И. Шатров:
- Да, она воспринимает иначе, чем тот боец, который сам находится на фронте. Сегодня мне пришлось разговаривать с одной такой матерью, она просила о помощи. И она говорит: «Игорь, это не он мне все это рассказывает». Это рассказывает условная Мария Ивановна, у которой сын тоже на фронте, а Петр Иванович говорит вот это, а вот эти говорят вот такое-то, а у них там этого нет, сего нет, пятого, десятого. Я говорю: «А что он говорит?» - «Сын говорит, что все хорошо». И она не знает, чему верить, естественно, думает о самом плохом. И назвать ее сторонником специальной военной операции я бы не рискнул. Это надо тоже учитывать, когда мы сейчас пытаемся всех этих сторонников и противников расставить по каким-то таким понятным полочкам. Полочки разные все-таки.
А. Баранов:
- Давайте вспомним пресловутый Комитет солдатских матерей времен чеченской войны, когда он был просто использован нашими противниками как идеологический таран, один из нескольких. Тот комитет занимал откровенно антигосударственную позицию, требовал вывода войск, истерично кликушествовал. Причем многие эти солдатские матери, как потом выяснилось, отношения особого и не имели к той группировке, которая находилась в Чечне. Сейчас этого нет. Хотя, конечно, вы совершенно правы, любая мать тревожится за своего ребенка, за своего сына. Наверное, так же было и в Великую Отечественную войну. Но какое-то осознание того, что это дело правое, наверное, как-то эту тревогу уравновешивает, если там можно сказать.
И. Шатров:
- У большинства общества, конечно, это именно так и происходит. Тревожимся ведь и мы за этих ребят, но понимаем, почему они там.
А. Баранов:
- Раздаются сейчас голоса некоторых известных политиков: а давайте наградим всех граждан России, кто поддержал СВО. Ну, какая награда, медали и ордена развесить? Это странно. Деньги дать? Но патриотизм за деньги – тоже как-то непонятно. Вот что предложил лидер фракции «Справедливая Россия – за правду» в Госдуме Сергей Миронов. Он предложил в социальном плане наградить тех, кто поддерживает СВО. Как именно в социальном плане? Вернуть прежний пенсионный возраст – 55 лет для женщин, 60 для мужчин. Вот его фраза: «Надо сказать спасибо людям за это поддержку, я очень надеюсь, что в ближайшее время мы увидим такую государственную благодарность в адрес граждан, которые поддерживают президента, поддерживают СВО. А также в адрес участников боевых действий. Сколько у нас волонтеров, сколько женщин шьют носилки, маскировочные сети. Это же огромная армия, которая живет по принципу – всё для фронта, всё для победы». Предложение это, конечно, бойкое, хотя я не знаю, как его выполнить. Допустим, в семье муж – за, жена – против (или наоборот). Как вы отнесетесь к таким предложениям типа награждать за патриотизм?
И. Шатров:
- В то время, когда мы думаем о единстве общества, создавать новые основания для раскола – это не то, что неразумно, это преступно. Миронову, конечно, стоит задуматься о гранях популизма. Он пытается изобразить из себя нового Жириновского, но весьма неумело, мне кажется. Играя на социально-патриотической тематике, он, мне кажется, совершенно не своим делом занимается, лучше бы думал, как сделать так, чтобы…
А. Баранов:
- Но вроде как из добрых побуждений.
И. Шатров:
- Из добрых побуждений новый раскол - давайте всех, кто выступает за, наградим, а всех, кто выступает против или сомневается, не делая, может быть, ничего, просто переживая, как некая мать, например…
А. Баранов:
- Но есть люди, вообще далекие от политики.
И. Шатров:
- Да. Давайте мы их всех накажем. Давайте мы политизируем общество и доведем градус вот этих политических настроений в обществе до предела. Мне кажется, власть все делало в последний год, для того чтобы общество при всем при этом стало сплоченным, но не политизировалось, в том плане, что не переводило это именно в политическую сферу. А патриотизм, ведь он не имеет политического наполнения. Патриотизм – это естественное чувство любого человека. Патриотами должны быть все – и противники по политическим убеждениям, обладатели различных взглядов, и те, у кого эти взгляды совпадают. Миронов же предлагает новый политический раскол в обществе. Это не то, что абсурд, это преступление. Я думаю, Миронова первого надо наказать за подобного рода заявления.
А. Баранов:
- Он человек известный, возглавляет фракцию.
И. Шатров:
- Известным людям надо думать головой иногда.
А. Баранов:
- Я тоже не знаю, как выполнить это предложение, как отделить «чистых» от «нечистых», кто этим будет заниматься, в течение какого времени. Ну, хорошо, а сам принцип? Игорь Владимирович, как вы считаете, надо как-то поощрять людей, которые помогают приближать нашу победу?
И. Шатров:
- Еще раз повторяю, поощрять за патриотизм? Чем? За то, что ты любишь Родину, надо тебя наградить. Это бред какой-то. Те же волонтеры, какие-то организации, которые помогают фронту, за наиболее успешную деятельность… О них вспоминают, их отмечают, активистов награждают орденами и медалями, но это отдельные личности, которые являются такими маяками, что ли, которые ведут за собой. И это естественно, это нормально – выделять лучших из лучших, награждать лучших волонтеров. Но награждать тебя за то, что ты волонтер в принципе, это глупость, с одной стороны, а с другой стороны, она может перевернуть вот эту пирамиду, поставить ее с ног на голову. То есть люди, для того чтобы получить награду, будут стремиться заниматься этими делами.
А. Баранов:
- Нам пишут из Краснодарского края: «Не вернуть пенсионный возраст, адобавить еще лет по 5 мужчинам и женщинам. Сколько денег высвободится на проведение операции, именно операции, потому что это никакая не война».
Игорь Владимирович, на мой взгляд, совершенно оправданно говорит, что поощрять, а тем более награждать всех тех, кто поддерживает политику нашего государства в этом украинском кризисе, это было бы безумием, было бы неправильно. Потому что что-то платить за патриотизм, в льготах ли каких-то, послаблениях, а тем более в деньгах было бы абсолютно неправильно, это было бы расколом общества. Игорь Владимирович, у нас ведь полно людей, которые откровенно выступают против этого. Ну, может быть, не откровенно, но где-то на бытовом уровне пытаются делать гадости.
Вот последнее сообщение из этого рода. В Крыму 7-классника затравили в школе за патриотизм и поддержку СВО. Написала директор Лиги безопасного интернета, член Общественной палаты России Екатерина Мизулина в своем Telegram-канале, что поступали угрозы убийством, оскорбительные слова в адрес мальчика. Мама его обращалась к директору школы, в правоохранительные органы, однако, не помогло, поддержки она не нашла. Я повторяю, это в Крыму, где подавляющее большинство населения проголосовало в 2014 году за присоединение к России.
Как нам реагировать на такие инциденты – проводить работу какую-то или включать правоохранительные органы в это дело, как вы считаете?
И. Шатров:
- Тогда, когда речь идет о каком-то общественно значимом персонаже, о публичной личности, например, актере, музыканте, политике…
А. Баранов:
- Об этой публике мы поговорим с вами чуть позже.
И. Шатров:
- …это отдельный вопрос. Если же речь идет о событии, которое несет такой общественный резонанс (в данном случае это школа), я понимаю, что мы говорим о детях, что они травят и т.д., надо проводить воспитательную работу, надо с родителями поговорить в первую очередь.
А. Баранов:
- Видимо, дома родители такие мысли излагают.
И. Шатров:
- Конечно, они же не сами всё это, скорее всего, придумали. Но что делать дальше с родителями, вопрос сложный. Я не думаю, что правоохранительные органы должны включаться в подобного рода деятельность везде, в любом таком случае. Я не знаю, как наши комиссии по делам несовершеннолетних работают, но, вполне возможно, эти вопросы должны быть все-таки на контроле в этих комиссиях. Потому что вначале эти детишки травят этого мальчика, а потом из них вырастут те, кто подкладывает мины под поезда. Это тоже происходит в Крыму, и там те же самые крымчане это делают. Как бы мы с вами с уважением ни относились к крымчанам, но в семье не без урода.
А. Баранов:
- Причем делают тоже школьники за тысячу рублей буквально. Ему скажут: «Я дам тебе тысячу рублей», а он скажет: «Классно, я кроссовки себе куплю, которые давно хотел купить». И больше его ничего не волнует. Ни то, что сойдет с рельсов поезд, будет катастрофа, могут погибнуть люди. Это его не касается, он не мыслит дальше.
И. Шатров:
- В данном случае вы привели пример детский, но подобные случаи могут быть и не только в детских коллективах.
А. Баранов:
- И в студенческих коллективах. Совсем недавно был случай в одном московском вузе, когда там была целая ячейка людей, которые точно так же издевались над парнем, который пошел воевать. Причем их вдохновителем был преподаватель. Так его в итоге уволили. Когда мы ушли из Изюма прошлой осенью, они раздавали всем изюм, похохатывая.
И. Шатров:
- Дело в том, что в отношении этого доцента сейчас и уголовное дело возбуждено, и это правильно. Если речь идет о взрослых людях, то решение должно быть такого рода, а если о детях, то это очень сложный вопрос, как я уже сказал. Ну, и отдельная тема – публичные персонажи.
А. Баранов:
- Нам пишут из Пермского края: «Главная критическая зона нынешней России – конечно же, мигранты». Ну, о мигрантах мы много говорим. Я не знаю, как применительно к СВО…
И. Шатров:
- Можно сказать и применительно к СВО. Дело в том, что эти люди точно оторваны от нашей повестки, они не чувствуют Россию своей страной, и поэтому среди них найти таких потенциальных подрывников и другого рода преступников гораздо проще, чем среди мальчишек из крымской школы. Поэтому на эту проблематику, на этот социальный слой надо тоже обращать внимание.
А. Баранов:
- Да, мы об этом говорим постоянно. Вот такой аспект сейчас возьмем – бизнес, причем иностранный бизнес, который якобы ушел, но теневые дочки фирм остались. Вот всем известная компания Mars. Она выпускает продукты питания, корма для животных. После начала СВО она не ушла из России. У компании миллиардные доходы, и они прикрывается гуманитарными целями, а на самом деле спонсирует ВСУ. Прокуратура Московской области начала проверку на предмет противоправной деятельности. Здесь как быть? Может быть, здесь жестче действовать? Да, Mars и его продукцию многие у нас любят, но, честно говоря, это уже подрыв экономической и политической безопасности нашего государства.
И. Шатров:
- Здесь точно надо действовать жестче. Единственное, я не знаю деталей. Я знаю эту информацию, но не знаю деталей, об этом нам позднее расскажет следствие, надеюсь. Знаете, мне кажется, что Mars нагнули на Западе. Ведь компания не ушла из России, и ей сказали: работаешь в России, тогда будешь финансировать Украину, и мы тебе позволяем работать в России. Знаете, мы как-то аплодисментами встретили то, что большое количество компаний не ушло все-таки из России, работают. Это не шутки на самом деле. Они прекрасно понимают, что у них могут быть огромные проблемы, если только не будет поддержки на уровне властей. Мы знаем, что «Райффайзенбанк» не ушел, но австрийские власти чуть более лояльны к такого рода компаниям. А вот Mars, я что-то сомневаюсь, что ему позволили просто так не уйти, явно его к чему-то обязали. Возможно, такое же существует и в отношении других компаний, особенно американских, которые все-таки остались в России.
А. Баранов:
- А что делать, грохать их бизнес? Тогда понесем экономический ущерб. Оставлять их? Политический ущерб.
И. Шатров:
- Таким же образом, заставить уйти, пообещав позволить вернуться через 6 лет за 1 рубль. Это возможно. Ведь многие компании именно так и уходят, они передают своему топ-менеджеру, если хотят остаться в России. Раз Mars желает остаться в России… А если он оставался только с целью использовать это как возможность для дополнительного заработка, который будет направляться на нужды Украины, тогда скатертью дорога, мы будем свои шоколадки выпускать, и ничего, переживем без Mars.
А. Баранов:
- А наши граждане, которые работают в этой фирме, они потеряют места. Не ожесточит ли это их?
И. Шатров:
- Будут выпускать другие шоколадки. На «Автоторе» калининградском выпускали машины, сейчас выпускают китайские, в Питере выпускают китайские, в Калуге – то же самое. Пройдет несколько месяцев, и там будет новый владелец. Производство вряд ли кто-то захочет порезать на запчасти. Если есть рынок, на этот рынок придет другой производитель. Эта шоколадка будет называться не Mars, а «Россия» или еще что-нибудь, и ничего страшного.
А. Баранов:
- Такая уже есть.
И. Шатров:
- Ну, значит, будет «Родина».
А. Баранов:
- Допустим, «Макдоналдс» ушел, вместо него практически то же самое, только название другое, собственник другой, отечественный. То есть такое импортозамещение. Нужно гораздо жестче, мне кажется, на это дело реагировать.
И. Шатров:
- Дело в том, что эти компании, вот эта «Вкусно – и точка» (думаю, ничего страшного, что мы назвали в эфире), она ведь платит налоги в России и не выводит капитал на Запад, ту прибыль, которую она получила. А все эти компании, «Макдоналдс» и прочие, они же выводили прибыль к себе.
А. Баранов:
- Естественно. Поэтому что это иностранные компании. Платили налоги здесь, а прибыль выводили. И клиентуру они не потеряли, насколько мне известно, люди пользуются по-прежнему.
И. Шатров:
- Нам выгодно, чтобы наши компании работали у нас и оставляли свою прибыль на развитие нашей страны.
А. Баранов:
- Да, надо действительно жестче, не бояться скальпелем резать там, где это надо резать. А они прекрасно останутся здесь, потому что для них деньги – это очень важно.
И. Шатров:
- Конечно. Беда в том, что мы много терапевтических методов применяем, а побольше хирургии надо все-таки.
А. Баранов:
- Дмитрий из Тверской области пишет: «Власти нужно действовать жестче и последовательнее в отношении неопределившихся и откровенно вражески настроенных. И не надо оберегать наше общество от ужасов войны. А то многие и впрямь думают, что все это не про нас».
К нам присоединяется другой уважаемый эксперт, частый гость нашей передачи. Это Богдан Безпалько, член Совета по межнациональным отношениям при президенте Российской Федерации. Богдан Анатольевич, приветствую вас.
Б. Безпалько:
- Здравствуйте.
А. Баранов:
- Давайте поговорим о наиболее заметных товарищах, которые вызывают неоднозначную реакцию. Это артисты, блогеры, сбежавшие после начала СВО за границу. И вот теперь они пытаются узнать, примут ли их обратно на родине. Они думали, что смогут и там хорошо зарабатывать, однако там их, как выяснилось, никто не ждал. Теперь поют, пляшут, играют в заграничных клубах, в небольших концертных залах для русскоязычной аудитории, за много меньшие гонорары, чем привыкли за годы сытой жизни. Вот иностранный агент Максим Галкин сейчас в Латвии даже в небольших селах будет выступать. И они начали интересоваться, как примут их поклонники, если они решат вернуться. Вот Даня Милохин, он уехал позже других, кстати, разорвал контракт с шоу «Ледниковый период». Он думает вернуться в Москву и говорит: «Пока непонятно, думаю, что скоро. Надеюсь, что меня там не уничтожат». Очевидно, что его никто не собирается уничтожать. Надеемся, что будет полный игнор. Моргенштерн, тоже иностранный агент: «Я обожаю Россию, так хочу на дачу в Уфу, в серые переулки Питера, даже в пробки на МКАД». Рэпер живет на заработанные ранее миллионы, проедает их и хочет вернуться.
Старшие товарищи тоже присматриваются. Иноагент Андрей Макаревич (он проживает в Израиле) говорит, что готов давать концерты в России, надоело петь по заграничным кабакам. Так вот, примут ли этих артистов соотечественники на родине? Судя даже по реакции бывших поклонников артистов в соцсетях, просто так, без раскаяния – нет. Чтобы вернуть доверие людей, наверное, придется постараться, подтвердить свой патриотизм делами, а не словами. Богдан Анатольевич, как вы думаете, надо нам, сердобольным, прощать этих людей? У них же много поклонников, отрицать не будем, миллионы, наверное. Ну, дать им возможность вернуться, но только заставить каким-то образом принести извинения за свои поступки и прежние высказывания? Или жестко говорить: нет, умерла, так умерла, оставайтесь там?
Б. Безпалько:
- Я лично склонялся ко второй – умерла, так умерла. Эти люди достаточно четко проявили свою позицию, и совершенно очевидно, что все их извинения, все их слова – это будет очевидное лицемерие и ханжество, которое направлено просто на то, чтобы улучшить свое материальное состояние. Они не раскаиваются, им плевать абсолютно и на нас, и на страну, и на тех, кто на Донбассе, и вообще на всех. Но если уж так они хотят вернуться, то в этом случае нужно не только извиниться, нужно сделать очень много дел. Пусть они купят что-нибудь большое на свои миллиарды, которые они заработали, явно уклоняясь при этом от налогов. Может быть, налоги выплатят, как Блиновская, хотя бы частично. В этом случае им просто разрешат здесь жить и как-то работать. Притом, что они, естественно, не будут здесь говорить ничего против государства, против спецоперации или против чего-либо еще.
То есть здесь нужно смотреть по каждому из них. Но есть персонажи, которых я бы вообще не хотел никогда видеть. Мне совершенно непонятно, почему на VK Fest, например, пел Моргинштерн, вот эта морда с тремя шестерками на лбу (или где у него), этот деградант, этот выродок, прямо скажем. Что он может хорошего принести? Ну, Макаревич хотя бы музыкант неплохой, песни, тексты у него неплохие, но позиции у нас разные, который выступил против государства фактически. Но что хорошего может быть в Моргенштерне, я абсолютно не понимаю.
А. Баранов:
- Ну, у него есть свои поклонники. Может быть нам, людям пожившим, это не понять, а молодежь тащится, как говорится, от него, и готовы слушать.
Б. Безпалько:
- Андрей Михайлович, я здесь с вами не соглашусь. Потому что также можно сказать, что молодежь тащится от наркотиков, еще от чего-нибудь, давайте это разрешим, легализуем. Все равно это будет кто-то употребить, найдет, где купить и т.д. С чем-то государство должно точно бороться. Таких, как Моргенштерн, в принципе не должно быть, должна быть цензура. Потому что это откровенная деградация, абсолютная деградация. Здесь, я думаю, нужно поступать по такому принципу.
А. Баранов:
- Смотрите, иноагент Галкин пытался подать в суд, чтобы с него сняли это клеймо, как он считает, правда, успеха не добился, суд отказал. То есть они еще и возмущаются, пытаются атаковать (или контратаковать).
Б. Безпалько:
- Они привыкли чувствовать себя здесь хозяевами, что все их слушают, все соглашаются с ними и т.д. А тут вдруг оказалось, что не так, что это молчаливое большинство и государство вдруг оказались неожиданно на одной стороне. Все это быдло, как они привыкли считать, на котором они зарабатывают, но которое они откровенно презирают, оно вдруг возмутилось их позицией и указало вместе с государством им на дверь, и статус еще на лоб прилепило в качестве клейма. Теперь они пытаются как-то бороться. Раньше они были властители дум, властители миллионов и т.д., своя аудитория, как вы говорите. Да, они еще пытаются. Но представьте, что было бы, если бы какая-нибудь Бейонсе вдруг неожиданно выступила против агрессивной политики США на Ближнем Востоке, отказалась бы давать концерты или выступила бы с какой-нибудь песней «Живи, Сирия, здравствуй, Башар Асад» и т.д.
А. Баранов:
- Справедливости ради надо сказать, что во время Вьетнамской войны были такие актеры, Джейн Фонда, например, активно выступала.
Б. Безпалько:
- Да. Но Вьетнамская война – это 1965-1975 годы, это как минимум полвека назад. Сейчас в Америке весь шоубиз, он очень хорошо управляется, так же как и средства массовой информации. Там есть самоцензура, там каждый прекрасно понимает, что, выступи он против чего-нибудь, выстави просто какой-нибудь российский флажок на аватарке, его тут же затравят, лишат контрактов, тут же придет к нему налоговая, от него отвернутся продюсеры. Ему тут же вспомнят все какие-то приставания (если это мужчина) 40 лет назад.
А. Баранов:
- Игорь Владимирович, вы согласны с таким мнением, что жестко надо сними, и если они так себя ведут, так просто скальпелем отрезать и всё?
И. Шатров:
- Я согласен с Богданом Анатольевичем. Надо работать, во-первых, с аудиторией. Совершенно справедливо говорит Богдан, что такого человека, как Моргенштерн, в принципе не должно быть в культурной повестке. Так вот, надо работать с аудиторией, а не позволять этой аудитории по-прежнему слушать Моргенштерна. Это первое.
Второе. Почему сюда хотят прорваться иноагент Галкин и иже с ними? Дело в том, что у него есть статус иноагента, и он хочет добиться лишения этого статуса, для того чтобы, если не выступать, то бизнес здесь вести. У них есть серьезные идеи по бизнесу, и они готовы продолжать свою продюсерскую и прочую деятельность, но сейчас они не могут и бизнес вести здесь нормально, статус иноагента им мешает, люди к ним не идут.
И третье. Опять же, прав Богдан, в том плане, что в те годы, когда была Джейн Фонда, Запад был другим. Запад был тем, на который мы иногда даже смотрели с уважением, несмотря на то, что он творил свои беззакония (та же Вьетнамская война), но некоторые порядки и повадки на Западе были прогрессивные. Но во что превратился Запад сейчас? Сейчас это совершенно другая цивилизация, которая отошла от демократии и прав человека очень далеко.
А. Баранов:
- Да, я соглашусь, но это Запад. А сейчас я вам нанесу удар под дых, так сказать. Вот вы говорите, работать с продюсерами, работать с населением. Смотрите, поддерживающий Украину Леонид Агутин отправляется в гастрольный тур по России. Вместо отмены концертов появляются новые площадки. Певец выступил опять на VK Fest в Сочи, его программа расширяется, цены на билеты растут. Пропуск в вип-зону на концерт в московской «ВТБ Арене» стоит уже 700 тысяч рублей. И люди покупают билеты, идут, кричат «вау» и «ура». Получается, они предатели тоже? Что здесь-то делать?
И. Шатров:
- Во-первых, вы не нам под дых дали, а государству, к сожалению, тем, кто это позволяет, допускает.
А. Баранов:
- Со Ставрополья нам пишут: «На Украине такие артисты в лучшем случае сидят в тюрьме». А вот Агутин, понимая, что с русских людей можно спокойно доить деньги, прихватил из Львова свою жену. Кстати, у него тур до сентября расписан. Кое-где у него на подпевках будет Анжелика Варум, которая решила не упускать возможность подшабашить на русских людях, о которых она как-то сказала: эти люди – в ад, в пекло. Но деньги на них можно заработать.
И. Шатров:
- Вы говорите о концерте Агутина, но это такая локальная история. Но когда на одном из телеканалов выходит новое ток-шоу, участники которого – сплошь иноагенты, сбежавшие за границу, это уже о чем говорит? Телевидение – это пропаганда, это ценности, это продвижение своей повестки. Концерт – ну, пошли люди, которые не могут забыть старого Агутина. Очень жалко их, но это одна история. А вот другая история – это когда молодому поколению сейчас сказали этим ток-шоу: ребята, не обращайте внимания на это государство, у него свои игры, а мы от государства свободны. У нас эти люди что хотят, то и говорят, им вообще плевать…
А. Баранов:
- Им действительно по барабану, что гибнут их ровесники там, выполняя тяжелейшую задачу противостояния всему западному миру, и этот западный мир уже не скрывает свою цель – расчленить Россию, прекратить ее существование вековое.
И. Шатров:
- По этой причине большое количество вопросов есть к людям, которые определяют культурную повестку в Российской Федерации, и к людям, которые определяют информационную повестку, которые позволяют, чтобы вот такое происходило в российских городах и на российском телевидении.
А. Баранов:
- Богдан Анатольевич, может быть, взяться за этих продюсеров, по рукам дать?
Б. Безпалько:
- За продюсеров, конечно, надо взяться. Я думаю, что здесь должна работать общественность и правоохранительные органы в некой такой спарке. То есть подали заявление в прокуратуру, в Следственный комитет на проверку заявлений этих всех людей. Вот вы говорите, что Варум что-то заявила. Что она о себе мнит? Что все люди должны в ад пойти и т.д.?
А. Баранов:
- Не все, а русские – в пекло, в ад.
Б. Безпалько:
- Здесь очевидно, что есть определенные башни. Знаете, VK Fest, на котором, пусть и дистанционно, но выступал Моргенштерн, его финансирует «Газпром». «Газпром» - это что? Национальное достояние, государствообразующая корпорация. Почему у нас государствообразующая корпорация, системообразующая, она финансирует этих выродков?
А. Баранов:
- Я вам этот вопрос и задаю – почему так происходит? Это что, предательство, или деньги не пахнут? При Сталине, я думаю, речь шла бы о двух сутках, и все было бы ясно.
Б. Безпалько:
- Ну, при Сталине это априори было бы невозможно.
А. Баранов:
- Ну, если кто-то попробовал бы это сделать.
Б. Безпалько:
- Это, очевидно, говорит о том, что у нас нет единой государственной политики, и есть много башен, как говорится. Какие-то башни, они себе позволяют проводить такого рода политику. Точно так же, как концерт Агутина с Варум. Но здесь можно только организовать скандал, общественное сопротивление, общественное какое-то движение, которое потребует отмены этих концертов, проверки, в конце концов, и т.д. Примеры такого успешного сопротивления есть.
А. Баранов:
- Да, были прецеденты.
Б. Безпалько:
- Многие люди в принципе тоже не понимают. Да, мы, конечно, будем возмущаться, делать, идти, срывать эти концерты, но мы не понимаем, почему государство на это никакого внимания не обращает, так же как и на передачу, которую упоминал Игорь Шатров. Да, мне тоже это совершенно непонятно. Я не понимаю, почему у нас государство не защищает само себя. Потому что очевидно, что влияние на молодежь, влияние на школьников, влияние на студентов – это одно из основополагающих факторов сложения нашего будущего, которое через какое-то время наступит. Ведь те люди, которые сейчас учатся, через какое-то время станут теми, кто будет этой страной управлять.
А. Баранов:
- Да, у них будут свои семьи, свои дети, они будут воспитывать их и давать им какие-то установки.
Б. Безпалько:
- И хорошо, если будут семьи. А если формировать их ценности будет Моргенштерн, Инстасамка или какие-нибудь участники гей-прайда, то у них, скорее всего, и семьи будут очень специфические, если будут вообще в целом. Я считаю, что государство должно защищать себя и в данной ситуации жестко на все это реагировать.
А. Баранов:
- Но те люди, в частности, молодежь, которые идут на эти концерты и платят немалые деньги, что с ними делать – объяснять или они скажут: это мое дело, и если этот концерт проводится, значит, я заплачу и буду кричать «вау»?
И. Шатров:
- В том-то и дело, что концерт проводится, а мы говорим: ребята, а почему вы идете на этот концерт? Он проводится, они не на подпольный концерт идут. Первые вопросы к государству. Богдан Анатольевич сказал, что государство должно себя защищать. А я конкретно направляю вопрос: что там у нас в Министерстве культуры? Может быть, это действительно не Министерство культуры, а прачечная, как в анекдоте? Вот в этом большой вопрос. Это серьезно, это я не пошутил.
А. Баранов:
- Я разделяю ваше негодование.
Б. Безпалько:
- Я тоже в этом отношении возмущаюсь и негодую. Дело в том, что для большинства молодежи… Ну что, молодежь хочет жить, развлекаться: вот есть выставка, классный тусняк, пошли, потусим, потанцуем, поколбасимся под музыку. Кто там будет, не имеет значение, главное – громкость, ритм и все остальное. Им хочется, в их понимании, развлечься. Пожалуйста, развлекайтесь под другую музыку, которая является продуктом тех музыкантов, групп, которые, если не суперлояльны государству, но хотя бы просто не высказывали своего враждебного отношения.
Мы все время пытаемся оправдаться. Давайте представим, что было бы на Украине с такими музыкантами, которые донатили бы, скажем, ДНР. Представьте, выступает какой-нибудь местный исполнитель и говорит: я считаю, что украинство должно отправиться в ад, я считаю, что ДНР – это светоч, мы им деньги перечисляем с ваших концертов. Что бы с ним там сделали? И в Америке это невозможно. Еще в 90-е годы несчастного Бобби Фишера, чемпиона мира по шахматам, затравили по всему миру за то, что он всего лишь посмел нарушить санкции против Югославии и приехал сыграть матч-реванш со Спасским в Югославию, где, кстати, он выиграл. Его затравили настолько, что он был вынужден вступать в брак в Японии где-то. Он умер в Исландии, в изгнании фактически. Это всего лишь человек приехал сыграть в шахматы, это не рок-исполнитель, это не звезда, его не то, чтобы забыли, но лучшие годы его к тому времени прошли.
А. Баранов:
- Смотрите, как получается. Америка – страна чистогана, всем нам это известно еще со времен Горького. Но если бы там были, допустим, большие деньги от концерта какого-то человека, который выступает против Америки, то их все равно не проводят. А здесь мы получим сейчас легкую и очень большую прибыль оттого, что много фанатов у этого исполнителя, который и в грош не ставит Россию. Деньги не пахнут, и организаторы говорят: да, мы будем зарабатывать деньги вот на этом, потому что это гарантированный доход. Это ужасно, когда во главу угла ставятся деньги.
Б. Безпалько:
- Мне приходит в голову только одно объяснение. Что тот, кто эти концерты организовывает и зарабатывает на них, находится где-то во властных структурах. То есть кто-то во власти на них зарабатывает. Иного объяснения у меня нет просто.
И. Шатров:
- Почему я и сказал про прачечную. Я имел в виду такую прачечную, которая отстирывает что-то такое, зелененькое.
А. Баранов:
- Тогда Путин прав, говоря о национал-предателях, которые у нас сидят где-то, как клопы под ковром, и только ждут момента, как бы нагадить или, наоборот, получить какую-то прибыль для себя, абсолютно наплевательски относясь к государственной политике, к тем целям, которые государство провозгласило, и к судьбе этого государства. Для них важно хайпануть и положить все это на счет. Значит, надо, видимо, возрождать какие-то органы, которые будут с этим жестко бороться – сначала предупреждать, а потом, видимо, уже и статьи применять. Как вы считаете?
И. Шатров:
- Большая чистка нужна российским элитам. Мы думали, что они национализировались, стали уже российскими, но ситуации вроде мятежа, специальной военной операции, они показывают, что еще очень много тех самых «клопов», о которых вы сказали, в наших высоких кабинетах.
А. Баранов:
- Давайте их вытравливать вместе, чтобы они не воняли. Избитый, конечно, образ, но, тем не менее, так оно и есть. Мы не раз еще будем возвращаться к этой теме, обсуждать ее, потому что она животрепещущая и затрагивает все наше общество, и в первую очередь - молодежь. Я согласен с Богданом Анатольевичем, что через какие-то совсем небольшие годы они придут к управлению, будут занимать важные места в обществе, будут воспитывать своих детей. И может оказаться так, что воспитывать они будут совсем не в том духе, как нам кажется. А на кону, я еще раз повторяю для всех слушателей, стоит судьба нашего государства, наших детей, наших внуков.
Я благодаря Игоря Владимировича Шатрова и Богдана Анатольевича Безпалько. Всего доброго. Пожалуйста, слушайте по воскресеньям «Национальный вопрос».
