Александр Коц: США поставят Израилю снаряды, которые должны были пойти на Украину
И. Измайлов:
- Это прямой эфир радио «Комсомольская правда». В студии Игорь Измайлов. На связи Александр Коц.
А. Коц:
- Я выхожу в эфир из Луганской Народной Республики. Я снова вернулся в зону СВО. Эту неделю я больше провел вне связи, ездил по разным направлениям в ЛНР. Расскажу, что за эту неделю увидел. Начал я свое путешествие из Белгорода, под звуки ПВО. Там это теперь в порядке вещей давно. Сбивали какие-то беспилотные летательные аппараты. Фиксируют накопление в районе Новой Таволжанки украинских сил. Бригада морской пехоты плюс спецназ чуть ли не СБУ, которые притащили туда коптеры, снайперские пары. Налаживают там противодействие этим группам, которые пытаются подойти к нашей границе. Я не говорю о попытке вторжения, просто они хотят усилить диверсионную работу на этом направлении. Там противодействие сейчас налажено хорошо. Артиллерия работает на ту сторону. Операторы FPV-дронов очень хорошо работают. Начали наносить удары по Харькову, причем удары фиксируются нашей беспилотной летательной авиацией. Наши беспилотники уже могут спокойно долетать до Харькова и смотреть, как по тому же бронетанковому заводу в Харькове бьют сразу три «Искандера». Это тоже новшество. Потому что раньше по одной ракете отправляли на одну цель – «Калибр» или «Искандер». А сейчас сразу по три штуки, не оставляя шансов в принципе уцелеть чему-то.
И ЛНР – тут ко мне на днях заехал товарищ из Донецка, который говорит: вы тут на расслабоне. У вас тут гуляют девушки с колясками, у вас тут вода круглые сутки, у вас тут обстрелов не слышно. Луганск такой. Я часто себя ловлю на мысли о том, что Луганск очень серьезно претерпел в 2014-2015 годах, а сегодня они как будто с Донецком поменялись местами. Донецк сейчас претерпевает еще и больше, чем Луганск в те годы. Пока этому конца-края не видно. Там забрезжил свет в виде операции вокруг Авдеевки, которая сейчас продолжается. Поскольку ее активно не комментирует Минобороны, я тоже на себя такую смелость не возьму. Знаю, что операция идет. Пишут мне оттуда товарищи, которые туда перекинуты. Идет эффективное поражение. Есть определенные успехи. Но не будем забегать вперед. Мы помним, как долго шла операция по освобождению Артемовска, чем она для Артемовска закончилась. Будем надеяться, что там будет вариант, похожий на Лисичанск или Северодонецк, чтобы малой кровью сам город отделался, по сравнению с Артемовском или той же Попасной. Как только что-то там будет ясно, я обязательно об этом в следующих программах расскажу.
А в Луганске меняется чисто бытовуха. Я ехал со стороны границы с Белгородской областью по трассе через Счастье. От Счастья до Луганска уже сделали нормальную трассу четырехполосную. Когда я был в прошлый раз месяц назад, еще шел ремонт, на больших участках реверсное движение. А сейчас четырехполосный автобан. В городе появляются детские площадки, как в Москве. Тут плитка появляется, куда уж без нее. Видно, что жизнь налаживается. При этом мы понимаем, что какие-то элементы войны остаются. На этой неделе был нанесен удар по аэродрому в Бердянске новыми ракетами ATACMS. Но удар был нанесен и по аэродрому в Луганске такой же ракетой, с меньшими последствиями, тем не менее, город слышал этот удар. Для Луганска это редкость.
Меняется бытовая ситуация, но не меняется ситуация вдоль линии соприкосновения ЛНР. За месяц не сильно много что здесь поменялось. Да, есть продвижение на Купянском направлении, особенно к северо-западу от Купянска. Да, мы подходим к Макеевке, которую утратили в прошлом году. Оттуда было видео, как расстреливают наших безоружных пленных во дворе дома. Это та самая Макеевка. Есть определенные продвижения в Серебрянском лесничестве. Но Северский выступ – Белогоровка, Артемовское направление, там серьезного движения ни туда, ни сюда нет. Это позиционные бодания, в которых противник задействует свои резервы.
Мы при этом часть своих резервов задействовали, но еще очень большую часть наших ресурсов мы по-прежнему готовим на полигонах. Вчера я был на огромном полигоне под Луганском, где готовят и мотострелков, и водителей БМП, и танкистов. Я работал с танкистами из отдельного танкового батальона «Август». Это 2-й армейский корпус, изначально луганский батальон, который состоял только из луганчан. А сейчас в него уже вливаются люди со всей России. Это не просто батальон с танками, это современный танковый батальон, в котором реализован разведывательно-ударный контур. То есть в этом танковом батальоне, помимо танков, есть разведчики, БПЛАшники, минометчики. И все это завязано в одну сеть и действует в режиме онлайн. Беспилотник с разведчиками заходит на точку, поднимают дрон, находят цель, передают в режиме онлайн эту цель на поражение танкистам или минометчикам. И тут же эта цель поражается. От момента обнаружения цели до нанесения удара проходит не более 5-10 минут. Для начала СВО это была бы цифра фантастическая. Спустя полтора года мы дошли до такого уровня применения наших технических средств, когда не надо проходить огромную иерархию докладов от младшего начальника к старшему, а потом обратный путь. Сейчас все это решается в режиме онлайн.
По фронтам мы видим, что на Клещеевке противник продолжает давить, на отдельных участках он даже перешел железную дорогу, по которой шла линия соприкосновения. Но при этом теряет много людей. Добраться туда сейчас крайне сложно и опасно. Очень высокая концентрация FPV-дронов в небе. Очень активно противник ими действует. И дороги, которые ведут на Соледар, Артемовск, на них сожженных машин стало намного больше. И мы действуем точно так же.
Если говорить о других участках, за минувшую неделю тот же Времевский участок без изменений, позиционные бодания. Запорожье без изменений, позиционные бодания есть. Движение на Днепре, здесь противник высаживается на нашем левом берегу, пытается создавать плацдарм. На этой неделе снова он предпринял такие попытки. Поначалу даже они казались удачными для противника. Занял достаточно большую территорию. После этого по нему начали работать артиллерия, авиация планирующими боеприпасами. Те территории, которые противнику удалось занять, сегодня им утрачены. Но попыток расширять свой плацдарм он не оставляет. И это вызывает тревогу. Тем более, что Владимир Путин сказал на этой неделе, что противник начал очередное контрнаступление теперь уже на Херсонском направлении. Видимо, в ближайшее время можно ждать более серьезных попыток продвинуться на этом направлении.
И. Измайлов:
- За событиями на Ближнем Востоке Украина и зона СВО как будто бы отошли на второй план. Хотя для России это остается главным вопросом. Можно ли подводить какие-то итоги этого сезона? Корректен ли этот вопрос?
А. Коц:
- Я не фанат подводить итоги на какие-то даты. Погода еще прекрасная. В Луганске сухо, солнечно. Вчера я весь день провел на полигоне. Там сухой песок, ноги не замарал. Дожди будут, распутица будет. Какой-то перерыв тоже будет. На мой взгляд, какой-то серьезной паузы, заморозки, в результате которой мы скажем: ну, вот, теперь можем передохнуть, давайте подведем итоги, - ее не будет. Рассчитывать, что в связи с арабо-израильским конфликтом сейчас на Украине все затухнет, мне кажется, не стоит. Помощь Украине все равно будет, в том числе, от европейских партнеров. Да, она будет меньше. Сейчас заявляют о том, что Украине выделят 60 млрд. помощи. Обещали 100 млрд., когда Зеленский приезжал в США. Откусил кусок пирога Тель-Авив. Им, безусловно, понадобятся серьезные средства для наземной операции, если они ее все-таки начнут. Потому что они почему-то оттягивают и оттягивают этот сладострастный момент начала наземной операции.
И. Измайлов:
- На погоду ссылаются, шутят, что зиму ждут.
А. Коц:
- Облака, распутица, зыбучие пески. Но рано или поздно они ее все-таки начнут. Учитывая, что уже публикует американская пресса информацию, что США собираются поставлять, передавать Израилю 155-миллиметровые артиллерийские снаряды, это говорит о том, что сухопутная операция все-таки будет. Об этом сегодня сказал и посол Израиля в Москве. Эти боеприпасы в итоге доехали бы рано или поздно на Украину и летели бы по нашим войскам. Слава богу, что они поедут в Израиль. Там, кстати, были стратегические запасы таких боеприпасов американских на случай, если американцам придется на Ближнем Востоке воевать, чтобы плечо доставки было небольшое. Либо, если евреям очень понадобятся эти снаряды. Но эти запасы были переданы Украине. Не Израилем, а переданы американцами. Тем не менее, эти запасы сейчас надо восполнять. Потому что необходимость в них у Израиля назреет.
Но это не значит, что, оставшись без части боеприпасов, Украина перестанет атаковать. В Вашингтоне во время визита Зеленского ему ясно дали понять, что никакой передышки не будет, никакой заморозки не будет. Вот тебе перекур на распутицу, а дальше воюй. Новый начальник комитета штабов говорил о том, что Украина продолжит зимой свое наступление. Поэтому не расходитесь далеко, дорогие зрители. Правда, когда он об этом заявлял, еще не полыхнуло в секторе Газа. А то, что там происходит, конечно, просто оторопь. Особенно от реакции западного цивилизованного мира на то, что там происходит. Там включили привычный для нас рубильник «обстреляли сами себя». Когда уничтожается больница под фундамент, несколько сотен человек погибших, все это сваливается на какую-то ракету ХАМАСа, которая куда-то не туда полетела.
И. Измайлов:
- Развернулась в полете.
А. Коц:
- У нас даже такие мемы рисовали в 2014 году, как сепаратисты обстреливают сами себя, как по такой траектории летят ракеты. Здесь то же самое. Покажите мне хоть один пример таких катастрофических последствий от ракет ХАМАСа. Но они же долетали до Израиля, до аэропорта «Бенр-Гурион», до Ашкелона, до Тель-Авива. Где такие же разрушения были, как от этой ракеты, в результате которой под фундамент был разрушен госпиталь с мирными жителями? Если бы это произошло в каком-то другом месте, это бы послужило причиной для приостановки всех боевых действий, для ввода международных расследовательских миссий, как это было после крушения Boeing MH-17 в небе над Донбассом. Тогда и действия боевые на какое-то время утихли. Это именно то, что было надо Киеву на тот момент. И сразу кто-то захотел расследовать. Сразу поехали туда голландцы принимать обломки.
Здесь ничего подобного нет. В США говорят, что никакого международного расследования не требуется, мы и так все знаем. Приехал Байден, назначил виновного. И на Западе все с этим странно соглашаются. От этого берет оторопь. Потому что целую нацию – палестинцев – определили изначально в положение каких-то терпил, виновных, которые не имеют ни права голоса, ни права справедливого расследования такой огромной трагедии. Израиль продолжает наносить массированные удары. От них продолжают гибнуть сотни мирных граждан. Там счетчик уже перевалил за 4 тысячи человек. А ХАМАС при этом не теряет своей боеспособности, по-прежнему имеет возможность направлять за раз сотню ракет на израильские города, продолжает снимать свои пропагандистские ролики, выкладывать их в интернет, у них есть электричество, связь, возможность заявлять миру о своей готовности противостоять Израилю. Безусловно, тут без сухопутной операции не обойдется.
Нам, конечно, будет чуть-чуть полегче дышать, если Израиль откусит львиную долю пирога американского на свою наземную операцию. Конечно, это нам на руку. И сегодня делались прогнозы израильскими политологами о том, что эта наземная операция может продлиться год. Год – это серьезный срок. И для этого потребуются серьезные ресурсы, в том числе и боеприпасы. В случае, если это будет год, Украина, конечно, будет серьезно слабеть. Украина в месяц тратит порядка 200 тысяч американских снарядов 155-миллиметровых. Мы слышим сегодня, что американцы передадут Израилю десятки тысяч этих снарядов. Это будет серьезный удар по боеспособности Украины.
Пока потерю боеспособности Украины мы не наблюдаем. Мы видим массированное применение артиллерии, FPV-дронов, для которых не нужна помощь американцев, а от них бед ой-ой-ой. Мы FPV-дронами остановили наступление на Запорожье. Не только ими, еще и авиацией, и артиллерией, но они сыграли значимую роль в этом противостоянии. FPV-авиация сейчас играет значимую роль на Артемовском направлении что с одной, что с другой стороны, не дает ни двигаться, ни окапываться, ни обороняться. Какие-то средства поражения все равно у Украины останутся. Планирующие боеприпасы, я думаю, все-таки отойдут Израилю. Израиль очень активно их применяет. Этот кусок пирога тоже откусят у Украины. Тем более, что сегодня только за один день наши средства ПВО умудрились сбить 7 МиГ-29. А они как раз используются Украиной для нанесения ударов планирующими американскими боеприпасами и противорадиолокационными ракетами HARM.
И. Измайлов:
- Откуда у них столько истребителей?
А. Коц:
- 28 истребителей передали страны НАТО, половину из них – Польша. Об этом в мае заявлял Анджей Дуда. И еще будут передавать. Не стоит рассчитывать на то, что авиация у них исчезнет.
И. Измайлов:
- Мы увидели пост коллеги Романа Сапонькова, военкора, о том, что в тылу что-то не все ладно.
А. Коц:
- Рома – военный корреспондент, военный волонтер, мой товарищ, пишет о том, что в Отрадном в Ленинградской области снесли мемориал погибшим советским воинам, а на его месте будет построен коттеджный поселок. Меня эта история зацепила. С Питером была связана очень громкая история, когда на Синявинских высотах, на том месте, где осуществлялся прорыв блокады, где погибло более 250 тысяч человек, где до сих пор еще не всех павших собрали, там лежат люди, которые воевали за нашу и вашу свободу, там собирались устроить мусорный полигон. Тогда усилиями общественности, с большим резонансом в прессе, Дима Стешин у нас про это очень много писал, все-таки удалось предотвратить это решение. И Синявинские высоты оставили в покое.
А тут Роман пишет о новом таком случае.
Р. Сапоньков:
- Сегодня я повторно был там. Дополнительно собрал информацию. Конкретно этот мемориал, который снесли на днях, стоял на братском захоронении. В 2001 году поисковики обнаружили на той поляне, как минимум, захоронение 300 бойцов. Это санитарное захоронение, куда стаскивали уже после войны тела бойцов, их прах. В единой братской могиле их захоранивали. В 2003 году поставили мемориал. Мало того, что это братская могила, так это еще самые тяжелые бои 1941-1942 года, до 1943 года включительно, в 1944-м, когда окончательно сняли блокаду, это была передовая. Дальше уже была серая зона. А дальше за рекой сидел противник. Именно на этом месте, где стоит мемориал, и дальше вглубь на километр, врага остановили и поломали наступление на Ленинград. Первоначально эти позиции враг проскочил, после этого добровольцы из ленинградской дивизии народного ополчения контрударом, с соответствующими потерями врага откинули. И буквально зубами вцепились в этот клочок земли. И на этом участке погибло больше 175 тысяч человек. Справедливости ради стоит отметить, что мемориал перенесли на другой конец поселка, где уже с советских времен стоит другой мемориал, где уже никаких интриг с землей быть не может.
И. Измайлов:
- А само захоронение, кости остались на том же месте?
Р. Сапоньков:
- Да. У них там очень интересная хитрая схема получается. У них есть свои поисковики. Поисковики после этого пишут инициативное письмо в администрацию, администрация их приглашает. Они проводят работы, в ходе которых они обязаны поднять эти ВОПы – взрывоопасные предметы и останки людей. Либо выдать заключение о том, что на этой территории больше ВОПов и останков людей нет, значит, территория свободна к застройке. Или к перепродаже. Они пригласили своих поисковиков. И они дали заключение, что земля свободна к дальнейшей застройке. Она очищена от ВОПов и останков. Значит, этот мемориал вроде как там не совсем и нужен.
Еще один момент. По документам этот мемориал они не оформляли. Он двадцать лет назад поставлен. И за это время его не внесли в кадастр, в федеральный список мемориалов, когда государство выделяет деньги на содержание мемориалов и охраняет их законом. Поэтому новый собственник, который туда пришел, эту землю выкупил, попросил решить вопрос с мемориалом. Так как мемориал официально на балансе не стоит, да еще и их поисковики выдали заключение, что там никого нет, они с чистой совестью перенесли мемориал. А у меня есть заключение, что под этим мемориалом в радиусе 50 метров лежит 300 человек.
Когда мы сегодня с другими поисковиками, которые по собственной инициативе проводят там работы, ходили по коттеджному поселку, наткнулись на два артиллерийских снаряды времен Великой Отечественной войны. Я заснял это на видео. А как вы тогда проводили эту экспертизу? Когда сводишь все факты, когда памятник перенесли от разрастающегося коттеджного поселка, экспертизу сделали черт-те какую, а под ногами валяются артиллерийские снаряды, это вызывает очень много вопросов к местной администрации. Меня сегодня отчитывали и говорили, что я неправильный патриот, что я устроил танцы на костях.
А. Коц:
- Ты куда-то с этим вопросом обращался?
Р. Сапоньков:
- Пока нет. Это все выяснилось вчера. Сегодня был на месте. Сейчас будем с юристами готовить иск, обращение в прокуратуру, в следственные органы. Нарушены, как минимум, два закона, один из которых – федеральный. Если захоронение не брошено, не оставлено, по нему можно опознать, что это захоронение, воинский мемориал, который посещают люди, переносить его запрещено. По-моему, если там больше 80 или 100 человек лежит на этом мемориальном комплексе, то переносить его запрещено категорически. Местные власти обязаны по закону внести мемориал в реестр.
И. Измайлов:
- Да если даже один неизвестный солдат лежит с Великой Отечественной войны, это святое для нашей страны. Это одно из немногих, если не единственное, что у нас осталось, что нас всех объединяет. Какая, к черту, застройка? Пока одни наши ребята находятся на передовой в зоне СВО, здесь какие-то странные вещи происходят.
Р. Сапоньков:
- И другие поисковики, которые занимаются раскопками в тех местах, много лет просили дать раскопать эти позиции, чтобы поднять бойцов. Им запретили. Если побродить по лесам, а это ближайший пригород Питера, рядом трасса московская, там до сих пор лежат кости. Идешь по болоту, из-под сапог могут выскочить остатки черепов. 175 тысяч человек лежат на маленьком пятачке.
А. Коц:
- Я десять лет занимался военной археологией в ваших краях. Мясной Бор – это уже Новгородская область. И меня всегда поражало это трогательное отношение к памятникам, мемориалам, захоронениям. Для меня эта история удивительна. В этих маленьких деревушках, типа Спасское Поле, Трегубово, там очень чтут память, отношение очень серьезное к этим вещам. Как такое могло быть допущено в городе, который пережил блокаду, для меня непонятно.
Игорь вспоминал об СВО, о том, как оттуда это бы смотрелось. Мне сегодня поступило письмо от вдовы погибшего в Рубежном полковника, которая рассказала о ситуации с современными захоронениями в Ростове-на-Дону на Северном кладбище, в секторе Мужества. Там еще весной к родственникам погибших на СВО обратилась администрация города и предложила за счет города сделать воинское захоронение. Обещали все работы выполнить до сентября 2023 года. В итоге работы начались только в конце сентября. Это тихий ужас. Отвратительная заливка бетоном, он уже крошится, выглядит абсолютно неэстетично, как будто это брошенная стройка. Были ухоженные могилы, за которыми родственники ухаживали, превратили это в бетонное крошево. При этом с родственниками отказываются разговаривать представители стройки и кладбища. Ситуация, в которой тоже будем разбираться. Такое отношение неприемлемо.
И. Измайлов:
- Мы и год назад говорили о том, что и тыл должен немножечко развернуться в связи с СВО. Ты говорил, что и фильмы было бы неплохо снимать, и про героев рассказывать. Одно время и щиты на улицах вешали, и в школах что-то было. Но как-то все это подугасло. Такое ощущение, что тыл так и не развернулся. Интересы бизнеса по-прежнему важнее общественных.
А. Коц:
- Какая-то часть развернулась. У нас очень сильно волонтерское движение, гуманитарное движение, сборы, в школах «Уроки мужества» проходят. На них приглашают ветеранов СВО как из рядов вооруженных сил, так и из ЧВК «Вагнер». По регионам такая работа ведется. И даже в Москве есть куча волонтерских групп, которые ко мне обращаются за помощью, советом. Это движение есть. А есть какое-то чиновничье наплевательское отношение и к памяти прошлого, и к памяти недавней, как в истории с кладбищем в Ростове. Президент говорил, что любой чиновник должен быть крайне внимателен к нуждам и чаяниям не то что родственников воюющих, но и родственников погибших. К сожалению, многие чиновники и представители бюрократического аппарата продолжают работать по старинке, думая, что живут в старом времени. Мы вступили в новую эпоху. И в ней места не должно быть человеку во власти, если он наплевательски относится к памяти тех, кто погиб, защищая нашу землю.
И. Измайлов:
- Спрашивают по поводу поставки дальнобойных ракет ATACMS дальностью 300 километров, накрывает почти весь Крым. Какие прогнозы и оценки?
А. Коц:
- Насколько я читал по открытым источникам, в том числе американским, ATACMS передали не 300-километровые, а 165-километровые. От этого не легче, север Крыма они все равно накрывают. Насколько я знаю, передали их не очень много. Речь не идет о сотнях. Скорее всего, это несколько десятков ракет. Безусловно, они могут нанести много вреда, это кассетные боеприпасы, они бессмысленны для применения по городам, укрепленным районам, зданиям. Но если цели на открытом пространстве, как аэродром, к примеру, то лучше боеприпаса не найти. Как показала практика первого их применения противником, к сожалению, этот удар мы пропустили. Эксперты еще до передачи этих ракет Украине говорили о том, что это очень удобная для ПВО цель, сбивать ее легко. Она не шибко быстрая, крупная, не маневрирует. Но пропустили этот удар. Надеюсь, сделать из этого выводы как в области ПВО, так и в области сохранения нашей техники на открытых участках. К примеру, будут крупные наступательные действия, будет все равно техника передвигаться не колоннами, но группами. И по таким группам тоже очень удобно работать кассетными боеприпасами, будь то 155-миллиметровые, либо ATACMS.
Как мы их будем сбивать, насколько сложно – не ко мне вопрос. Но кардинально поменять ситуацию на фронте наличие этих ракет не сможет. Мы понесли серьезные потери в технике в результате этой первой атаки. Да, они будут пытаться это делать и в Крыму, на других аэродромах, куда бы мы ни перебазировали. Этими боеприпасами, не этими, все равно они будут пытаться это делать. Но на земле от этого легче им точно не станет.
И. Измайлов:
- Крымский мост починили. 18 октября открыто движение автомобилей по всем четырем полосам. Насколько надежно он теперь защищен?
А. Коц:
- Идет постоянное соревнование – действие и противодействие снаряда и брони. Нельзя с полной уверенностью говорить, что Крымский мост теперь в полной безопасности. Да, там появились боновые заграждения. Везде их поставить невозможно. Противник раньше действовал с помощью закладки в фуре, с помощью надводного дрона. Против подводного дрона боновые заграждения бессильны. Я не знаю, поставили ли там сетевые подводные заграждения. Они тоже напрашиваются. Как в свое время в Балтике нас фашисты заперли такими сетевыми заграждениями. И подводный флот не мог оттуда выйти.
Я бы не сказал, что можно говорить с полной уверенностью о безопасности Крымского моста. Это не потому, что я не верю в те силы и средства, которые обеспечивают эту безопасность, а от понимания, что технические возможности украинские все время обновляются и все время растут. Если создастся оперативная обстановка, когда обрушить Крымский мост будет крайне выгодно, чтобы нарушить нашу логистику, они пойдут на любые меры и будут запускать и комбинированно, и дроны, и разряжать нашу ПВО, после этого отвлекать внимание дронами в море, атакой кораблей, запускать подводные дроны одновременно по мосту. Они, к сожалению, на это способны. И в плане создания надводного, подводного беспилотного флота они далеко вперед ушли. У них целая линейка есть различных средств поражения, которые они могут применять.
Но для применения нужен повод. Если им удастся перекрыть сухопутный коридор из большой России через ДНР в Запорожье и Херсонщину, тогда имеет стратегический смысл рушить мосты и на перешейках, и через Керченский пролив. А так это больше будет информационная атака. Они опять обрушат мост, мы опять его починим. Так может длиться до бесконечности. А если будут предпосылки, чтобы полностью перерезать нашу логистику в Запорожье и Херсонщине, конечно, они будут это делать. Но предпосылок, чтобы они смогли перерезать сухопутный коридор, я не вижу ни сейчас, ни в обозримом будущем.
У меня вообще такое ощущение, что военная мысль в этом конфликте зашла в какой-то тупик, в позиционное бодание, из которого непонятно как выходить. Если нам наступать, мы сталкиваемся с тем же самым. Да, у нас есть другие средства поражения. Да, у нас есть авиация. Будем смотреть. Идет очень серьезная подготовка на десятках полигонов наших резервных частей, в том числе, на полигонах уже в зоне СВО, с инструкторами, которые имеют боевой опыт. Рано или поздно мы должны сказать свое слово. Но сейчас надо сконцентрироваться на удержании тех позиций, которые у нас есть.
Опасение вызывает Артемовское направление и Херсонское. У меня ощущение, что в ближайшее время мы будем отбиваться на Херсоне, оперируя своими резервами, которые могли бы пойти в наступление. И нам придется снова отбиваться. Из-за того, что нам не дают сконцентрироваться для серьезного наступления, это удручает. То, что происходит вокруг Авдеевки, нельзя назвать наступлением. Это улучшение положения, освобождение донецких земель и так далее. Наступление – это что-то из области глубокого прорыва линии обороны на сто километров, с обрушением украинского фронта на огромном плацдарме. А взятие Артемовска – это не наступление. Взятие Макеевки – это тоже не наступление. Это, как сказал президент, активная оборона, в ходе которой мы улучшаем свои позиции, может быть, для будущего наступления. А где оно будет – сейчас предположить крайне трудно. Сейчас важно удержать те позиции, которые у нас есть. И улучшить свое положение там, где это возможно.
И. Измайлов:
- Спасибо.
Подписывайтесь на авторский подкаст Александра Коца «Аналитика с именем» на любой удобной площадке!
