«Мне одиноко, детка»: Владимир Кузьмин едет по России с новым альбомом
М. Антонов:
- Друзья, на Радио «Комсомольская правда» народный артист России Владимир Кузьмин, с новым альбомом, с новой концертной программой, которая будет представлена в преддверии Международного Женского дня. И здесь еще Сергей Ефимов, который также будет задавать вопросы.
С. Ефимов:
- Отдел культуры «Комсомольской правды».
М. Антонов:
- Владимир, я не понимаю, откуда это второе дыхание. В то время, как некоторые делают паузы между альбомами в 8 лет (тонкий намек на Земфиру), у вас в 19-м – альбом, в 20-м – два, по-моему, вышло. Это сели на карантин, называется.
В. Кузьмин:
- Дело в том, что когда мы сели на карантин, для меня это было самое счастливое время. Потому что у меня за последние 40 лет не было такой паузы в концертах. Я сидел в своей студии, писал и писал. Мне просто писалось и писалось, мне было так хорошо, что я записал даже три альбома, просто пока один я выпустил, а два сейчас на подхвате.
М. Антонов:
- А я думал, вы стали ящики, столы, черновики разбирать. А это вообще все новое написанное.
В. Кузьмин:
- Все новое, конечно. И так получилось, что у нас особого перерыва не было. Все крупные концерты отменили, а московские, подмосковные клубы – мы работали, и не заметили, как это все прошло. Я на заметил какого-то угнетения, скуки. У нас было полно работы.
М. Антонов:
- То есть вот этого: сидим без денег, подайте…
В. Кузьмин:
- Нет. У нас в январе было 7 концертов.
М. Антонов:
- Январь этого года уже?
В. Кузьмин:
- Да. В декабре было 10 концертов.
С. Ефимов:
- А обычная нагрузка у вас, по-моему, концертов 20.
В. Кузьмин:
- Да. Сейчас начнется. Я уже не рад. Уже так привык, так обленился, дома сидишь, на гитаре играешь.
С. Ефимов:
- У вас студия такая шикарная, насколько известно.
В. Кузьмин:
- Даже две студии – одна в Москве, одна за городом. Они совершенно зеркальные, две одинаковые. У меня куча гитар, в последнее время – одинаковые гитары. В каждом углу у меня усилитель. Я включаю и с 5-6 утра начинаю играть на гитаре.
М. Антонов:
- Я для слушателей скажу. Несколько гитар Владимира Кузьмина – это 400.
В. Кузьмин:
- Нет, около 100.
М. Антонов:
- А мне сказали, что 400.
В. Кузьмин:
- Нет. Побывало у меня в руках, возможно, 400.
М. Антонов:
- А что за прекрасного лазоревого цвета голубая гитара? У нее же звук какой-то замечательный. Что это вообще?
В. Кузьмин:
- Я вам расскажу. Я вообще не коллекционер. Я с детства мечтал найти свой звук гитарный. И когда в 6-м классе была первая моя рок-группа, у меня была самодельная гитара, ее матросы сделали (потому что мой отец служил в военном гарнизоне).
М. Антонов:
- Электрическая? Звукосниматель они сами сделали?
В. Кузьмин:
- Из пластмассы, но она играла. Потом у меня была немецкая гитара, родители в 8-м классе мне купили. А потом я всю жизнь искал гитары, мне всегда не нравилось звучание моей гитары. И потом, когда у меня появилась возможность, я стал покупать гитары – то одну, то другую. И так получилось, что где-то к 2000 году у меня уже скопилось гитар под 100.
М. Антонов:
- Но вы свой звук-то нашли?
В. Кузьмин:
- Я его ищу до сих пор, честно говоря. Дело в том, что я играл очень долго на гитарах Paul Reed Smith (P.R.S.), 20 лет играл на этих моделях. Но мне все время чего-то там не хватало. И я нашел мастера, и 15 лет назад мы начали с ним делать гитары собственного производства. То есть гениальный мастер, а я – фантазер. И мы придумали гитары, на которых мне было бы удобно играть, где был бы мой звук, узнаваемый.
М. Антонов:
- То есть у вас гитары авторской работы. Я-то думал, что вы сейчас про Gibson скажете что-нибудь.
В. Кузьмин:
- У меня в коллекции 12 Gibson Les Paul только, еще разных 35-х, 135-х целая куча. Но я играю уже 15 лет на самодельных гитарах, только на своих гитарах. И вот эта гитара голубенькая – одна из последних наших разработок. Она совершенно чудесная гитара.
М. Антонов:
- Она прекрасно звучит.
В. Кузьмин:
- Чем она интересна? Мы делаем там такие штуки для удобства, вплоть до того, чтобы вытянуть ручку, там делается вырез. Обычно, если на Gibson руку надо вот так держать, то у меня здесь все обрезано, можно держать по-другому. То есть все для моего удобства. Эти гитары я обожаю. И последняя тема – несколько гитар Дима сделал, я просто наслаждаюсь. Мы сделали около 30 гитар, некоторые были удачные, некоторые не очень удачные. Но последние все удачные, и все очень похожи друг на друга, но в то же время имеют что-то свое. Когда я играю, все сразу узнают, что это я играю.
С. Ефимов:
- Я послушал вашу пластинку несколько раз. Мне показалось, что начиная с такого здорового рок-н-ролльного хулиганства, с первого трека «Курил кальян, пил виски до утра, но мне не стало лучше, чем вчера», то есть ваш лирический герой делает то, что вы какое-то время уже не делаете. Вы рассказываете, что теперь ваш алкоголь – это отвары травяные. Мне показалось, что постепенно вы движетесь в сторону философского осмысления жизни, кристаллизации жизненных максим и демонстрируете такой вопиющий оптимизм, здоровый оптимизм, без каких-то иллюзий.
Если позволите, несколько цитат. «Все случается не просто так, может, жизнь посеет в сердце мрак, может, счастье улыбнется». Вообще не у всех рокеров стихи. У всех музыка, а у вас стихи, которые надо слушать, и хочется их выписывать. При этом вы полны веры и надежд – «завтра несказанно повезет». Но иллюзий при этом тоже не строите – «поздно догонять давно ушедший поезд» (это песня «Пропащие мечты»)…
В. Кузьмин:
- Тем не менее, она все равно позитивная, эта песня.
С. Ефимов:
- Да, я и говорю. И там, где другие легко и логично впадают в депрессию, у вас такие полные света выводы. Часто же бывает наоборот. Человек, познав все тяготы жизни, поняв, как в принципе несправедливо устроен мир, всю его жестокость и так далее, он приходит к какому-то свинцовому остервенению. А вы при этом играете очень позитивную музыку. Откуда вы это черпаете?
В. Кузьмин:
- Дело в том, что когда я пишу песню… Меня часто спрашивают: какая твоя любимая песня? Я всегда отвечаю: «Последняя, которую я сочинил». Всегда так получается. Потому что я ею дорожу, я ею вдохновлен, этой песней. И сама задача такая, что если музыкально она меня цепляет, то есть если у меня мурашки от нее идут, значит, я ее вставляю в альбом, я над ней работаю. Я сейчас сам делаю многие миксы. Мне помогают, конечно, звукорежиссеры. Как раз в пандемию, в изоляции я сидел один в студии и делал этот альбом, и здесь весь микс мой практически. Так что я как звукорежиссер возрос в своих глазах.
Все дело в том, что я никогда не пишу песен от себя, как бы про себя. Я считаю, что начинающие, слабые (есть талант у людей, а есть маленький талант), они пишут всё про себя. А человек более опытный, он придумывает, ему интересны чужие мысли, чужие истории. И все это смотришь со стороны. Это пою как будто я. Это лирический герой, но это не я, это какой-то другой человек, он, может быть, моложе, интереснее. Я стараюсь все время входить в образ какого-то человека. Поэтому и получается, что песни гармоничные. Иногда я специально делаю гротеск в сторону такой грусти, тоски русской. Это типичная история «Сибирских морозов». Песня написана специально, по моему собственному заказу, для себя. Я приехал из Америки, где сочинял два альбома, у меня там чистый позитив, один мажор пел.
М. Антонов:
- Это в Сан-Диего было?
В. Кузьмин:
- Хард-рок и хеппи-энд постоянный. Приехал, попадаю на гастроли в Сибирь, понимаю, что тут хеппи-энд и хард-рок никому не нужен. Я заперся в комнате. А у меня гости пришли после концерта. Они сидели, пели песни какие-то заунывные и пили водку. А я после Калифорнии, такой загорелый, еще непьющий, еще не понимающий этой обстановки. Но я как-то врубился, что вот что им нужно, нужно срочно написать песни вот такого типа. И я уединился в спальню, взял гитару, блокнотик и за 15 минут написал песню «Сибирские морозы». Меня тянуло на хеппи-энд, но я сделал так. Почему-то нашему человеку нравится грустить. И в этом есть какое-то дополнение к музыке, это как будто крик души.
М. Антонов:
- Это как блюз. Это когда хорошему человеку плохо…
В. Кузьмин:
- «Я не забуду тебя»… Это все равно надежда какая-то. И то, что тебя поезд мчит в сибирские морозы, даже мексиканцы понимают, что куда-то во мрак тебя жизнь загоняет…
М. Антонов:
- Ну, для американцев Сибирь, я понимаю, куда-то тебя гонят в совсем страшное место.
В. Кузьмин:
- И тогда песня получилась. На следующий день мы ее репетировали. Наш менеджер тогда подошел и сказал, что это хит. И мы в тот же вечер ее сыграли на концерте.
М. Антонов:
- Володя, по поводу звука. Вы все-таки нашли его, свой звук? Вы говорите, что ищете его до сих пор. Но ведь ориентиры есть? Led Zeppelin…
В. Кузьмин:
- Я под эту песню просыпался, когда в школе учился. Рок-клуб, радио Швеции.
М. Антонов:
- Вы ловили вражеские волны?
В. Кузьмин:
- У них была заставка такая.
М. Антонов:
- Вы звук, как у Ричардса, как с Блэкмора, как у кого хотите?
В. Кузьмин:
- У меня уже как бы есть свой звук, как я понимаю. Мне приходит сотни уведомлений в день в YouTube, в Инстаграме. И все пишут, что по первым нотам они узнают мою гитару (хотя гитары разные, но они все похожи). Просто манера такая уже образовалась. Мне тяжело сейчас взять какой-то Telecaster и играть. У меня звук такой протяжный, певучий в основном. Но дело даже не в звуке, просто я стараюсь играть мелодично всегда.
М. Антонов:
- На концерте, который будет, и который будет посвящен в том числе выходу альбома, сколько человек будет на сцене?
В. Кузьмин:
- Четверо.
М. Антонов:
- Я увидел троих. Это был какой-то новый проект…
В. Кузьмин:
- Это Kuzmin Absolute Band, это другой проект, хард-роковый.
М. Антонов:
- А здесь все-таки четыре человека?
В. Кузьмин:
- А это «Динамик» будет.
М. Антонов:
- «Динамик» продолжает существовать, это самое главное. А новое и старое – баланс вы понимаете? Или как пойдет?
В. Кузьмин:
- Нет, мы выставляем программу приблизительно. У меня очень большой опыт по этому делу. Новых песен много нельзя играть в концерте, людям это неинтересно. Люди хотят слушать то, что они любят, и то, что они давно не слышали. Они ходят на концерты не первый раз обычно и знают все песни. И вдруг мы сыграем то, что давно не играли, какую-нибудь песню 20-летней давности, допустим. Вот это для них самый кайф. Это уже просто проверено. Поэтому будет много тех песен, которые мы давно не играли. И песни будут разнообразные, концерт довольно длинный будет. Я давно уже понял, что нельзя утомлять новыми песнями. Как Пол Маккартни сказал. Его спросили: «Как вы строите концерт?» Он говорит: «99% для людей я играю, одну песню из нового альбома и одну песню для себя». Посмотришь концерт Rolling Stones – 50 лет одни и те же песни, только в разном порядке, и разная аранжировка там.
У нас немножко по-другому. Мы не можем обойтись в концерте без песни «Сибирские морозы», или «Симона», или «Красотка», потому что люди не поймут, они все равно хотят веселиться, они хотят получать добрый заряд. Под песню «Сибирские морозы», хотя она довольно медленная, они умудряются танцевать, в общем, это приносит им радость какую-то. И также самая любимая песня, пожалуй, «Сказка моей жизни». У меня нет такого разделения на мужчин и женщин, у меня одинаковое количество поклонников и мужчин, и женщин, 50 на 50.
С. Ефимов:
- Когда я впервые был на вашем концерте, мне было 19, и в зале было мое поколение, молодые студенты, и были такие зрелые люди, 30-40 лет. Кто сейчас приходит на ваши концерты? Почему я спрашиваю? Потому что сейчас такое явление интересное происходит, когда нынешняя молодежь, старшеклассники, вдруг в их культуру, казалось бы, которая в таком глухом вакууме, совершенно не стыкующемся с нашей музыкой, с нашей юностью, вдруг проникают хиты 90-х к ним, и они их поют.
Кто сейчас приходит на концерты, чьи глаза вы видите? Мы, ваши поклонники, стареем или приходят наши дети, грубо говоря?
В. Кузьмин:
- В основном, конечно взрослая публика. Тинейджеры, как правило, не ходят или приходят с родителями. Мы в Казани были, приехала группа девчонок из какого-то другого города, такие молодые. Я говорю: «Тебе сколько лет?» Одна говорит: «Мне 20». – «Откуда ты мою музыку знаешь?» - «Родители…» Другую девочку спрашиваю: «Сколько тебе лет?» - «17». – «А ты откуда мою музыку знаешь?» - «А я в утробе матери еще ее слушала».
М. Антонов:
- Ну, почувствуй себя старым, это так называется.
В. Кузьмин:
- Меня это не обижает. Когда молодые девушки приходят на концерт, это всегда приятно. Приятно, что вообще приходят на концерт люди. Это уже большое достижение, что столько лет играем, и все равно люди приходят и приходят, просят сыграть те же самые песни. Есть часть таких ярых поклонников, которые говорят: «Ну, не играйте вы это старье, сыграйте что-нибудь новенькое», но их гораздо меньше. Все равно люди хотят ностальгию эту поймать, это настроение. Практически же все песни про них. Каждый говорит: это песня про меня.
М. Антонов:
- Володя, как вы волосы сохранили, длину волос, на протяжении многих лет? Я полез в архивы. 85-й год. У Кузьмина неприлично длинные волосы. «Землян» в костюм одевали в то время, а вам удавалось сохранить прическу. При этом наверняка были худсоветы, утверждались песни и внешний вид музыкантов. Были какие-то прецеденты или нет?
В. Кузьмин:
- Вообще никогда не было никаких прецедентов. Мне, честно говоря, вообще повезло в этом. В школе мы собрали группы, нам было по 12 лет, 6-й класс. Мы играли Beatles, Rolling Stones…
М. Антонов:
- Еще на кривом английском все это…
В. Кузьмин:
- Да. И нам никто не запрещал. Это был у нас как бы факультатив английского языка. И потом играли на школьных вечерах все, что угодно. Никто нам ничего не запрещал, мы играли и играли себе. И волосы у нас битловские были в школе. То ли у нас был такой классный гарнизон, то ли это север, там все как бы отмороженные. Мы играли и в Доме офицеров, хотя сами были школьники.
М. Антонов:
- Ну а куда вас сослать-то, даже если наказывать?
В. Кузьмин:
- Когда образовался «Динамик», мы не пошли ни в какую филармонию. Ташкентский цирк на сцене. То есть к нам уже претензий не могло быть. Они почитали мои тексты. Я говорю: «Это просто музыкальны фельетоны. У нас цирк». И мы на этом цирке год примерно проехали. А потом «Динамик» запретили (как и многие другие группы). Мы были в первых рядах запрещенных групп. И мы пошли в тульскую филармонию, по-моему, тогда. Просто написали на афише: Владимир Кузьмин. А слово «Динамик» кто-то написал на заборе. То же самое – дворцы спорта приходили. И нас опять никто не запрещает. Потому что Кузьмина никто не запрещал, «Динамик» был запрещен (хотя все понимали, что это одно и то же). Как-то мне везло очень сильно в этом плане.
С. Ефимов:
- Вы сказали, что в песнях это ваш лирический герой. Правильно я понимаю, что вы другой в жизни, и эта безусловная тяга ко всему хорошему, свет в этих песнях – это не совсем то, что вы на самом деле ощущаете, что вы на самом деле, возможно, человек, более погруженный в тяжелую рефлекцию, которая, может быть, неизбежна, в силу того, что жизнь, она такая суровая?
Вы как-то обмолвились год назад в интервью, что пишете духовную, ведическую музыку. Я хотел спросить о вашем отношении к религии, потом сообразил, что веды – это, наверное, индуизм.
В. Кузьмин:
- Это больше не религия, это знания.
С. Ефимов:
- Я заметил у вас некую диагностику каких-то драм жизненных. И в одном из ваших альбомов есть такая строчка – «Пусть тоска в моей груди разрастется до предела, сколько станций впереди, мне до этого нет дела». Это же довольно драматические строки.
В. Кузьмин:
- Это как посмотреть. Если это рассматривать как реинкарнацию, то тебе действительно все равно, на какой станции ты сойдешь.
С. Ефимов:
- Дальше ожидается такая апелляция к божественному началу – Бог, дай мне сил… А этого нет в этих песнях. На что вы надеетесь в жизни?
В. Кузьмин:
- Там есть такое – «В небе триллионы дыр, невозможно промахнуться. Я готовый пассажир, чтоб уйти и не вернуться». Имеется в виду человек, который с ведическими наклонностями, который верит в реинкарнацию, и который не боится смерти. Это об этом песня. Поэтому ему все равно, на какой станции он сойдет.
С. Ефимов:
- То есть вы фаталист, который верит в перерождение в дальнейшем?
В. Кузьмин:
- Ну, я не знаю, фаталист ли я. Я бы не сказал, что я фаталист. Я вообще оптимист на самом деле.
С. Ефимов:
- Как раз год назад, в конце марта, стали в Москве вводиться такие первые меры. Сейчас, оборачиваясь назад, понимаешь, что это был какой-то ужас. Мы пережили такой жуткий кошмар. У вас было такое ощущение? Мы все знали много кризисов в жизни – и 90-е, и т.д. Вот этот год стал для вас таким тяжелым переживанием?
В. Кузьмин:
- Я объяснял, что для меня не стал. Потому что я был свободен для творчества, и меня это спасло. Я не успел загрустить и ужаснуться, потому что наслаждался тем, что имею столько свободного времени творить, что мне не надо ехать в Караганду или еще куда-нибудь, а что я сижу себе спокойно в студии и записываю музыку. Еще бы чуть-чуть, и я бы, наверное, тоже загрустил. Я понимаю, что многим людям было тяжело. Я бесконечно благодарен Вселенной, что у меня есть этот творческий конек. То есть мне присылают с неба, я записываю. Такая простая схема – я записываю, я ничего сам не придумываю.
С. Ефимов:
- А этот канал постоянный? У любого творческого человека, наверное, есть страз: а вдруг перекроет божественный канал? Или вы…
В. Кузьмин:
- Будешь себя плохо вести, перекроет, конечно.
С. Ефимов:
- Такое бывает, что вот…
В. Кузьмин:
- Бывают промежутки такие, что не пишется, ничего в голову не приходит. Действительно, бывает. Бывает, прямо сыпет по несколько песен в день. Бывает, ничего не идет. В таких случаях я занимаюсь и техникой. Я играю на гитаре постоянно. Упражнения.
С. Ефимов:
- В семь утра, вы говорили.
В. Кузьмин:
- Я даже в пять сейчас встаю. Играю, играю. У меня очень тихий такой усилитель, компьютер включаю. Я постоянно занимаюсь. Это моя медитация, как сказали умные люди. Я не йог, я медитирую при помощи упражнений на гитаре. Я ничего толком не сочиняю, не играю, я тупо просто играю. Импровизирую.
М. Антонов:
- 31 мая день рождения у Владимира Борисовича. Володя, я поберечься? Крис Кельми ушел, Андрей Сапунов – проводили в декабре прошлого года.
В. Кузьмин:
- Это ужасно.
М. Антонов:
- Александр Барыкин слишком рано. И вот когда телефонная книжка становится все тоньше, мысли не возникают, слушайте, не буду я давать двадцать концертов. Хватит. Поберегу здоровье. Я буду давать два, но для самых преданнных и очень дорогих где-нибудь в районе Барвихи и Рублевки.
В. Кузьмин:
- Так не получается. Так не работает. Мы зависим от прокатчиков, организаторов. От меня мало что зависит, потому что коллектив, который почти двадцать лет не менялся, это все одна семья. И я не могу сказать, все, ребята, мы играем только два концерта. Они скажут, а нам надо семьи кормить, извините.
Это очень трудный вопрос. Я не могу себе такого позволить, потому что я завишу от музыкантов, от их семьей и от организаторов, которые тоже на протяжении многих лет одни и те же. Это такой клубок, который катится и катится.
Потом, такого количества, по 20 концертов в месяц сейчас, конечно, не будет, слава богу. И я сказал, что у нас тур – пять концертов максимум. Я сказал, что больше пяти концертов я не работаю, потом перерыв, потом опять можно пять. Такие туры, как делают люди на год, я не делаю. Считаю, что это просто зачем себя мучить и людей мучить? Надо как-то… Я люблю приезжать в Москву, садиться в студию и вот для меня такое счастье. Но чтобы это счастье получить, надо поработать, устать, надо полетать. Сейчас мы в Хабаровске были недавно. Семь часов вроде разница, потом три дня не спишь.
М. Антонов:
- Думаешь, как бы восстановить баланс.
В. Кузьмин:
- И я три дня не мог восстановиться. Не пойму, то ли день, то ли ночь. Состояние… Всего лишь один перелет в Хабаровск.
Раньше сколько было перелетов? Нет, сейчас мы будем себя щадить, вы совершенно правы. Надо следить за здоровьем. Это уже сто процентов. Я даже ложусь теперь обязательно раньше двенадцати всегда. Потому что все ученые утверждают, что сон, который до полуночи полезнее.
С. Ефимов:
- Вы говорили в прошлом году, что слушаете и молодых исполнителей. И находите, что есть хорошие ребята. А что вы думаете о современном российском мейнстриме? Раньше было просто и понятно, был русский рок – Ленинград, город Екатеринбург. Был такой рок-н-ролл, вы были. И была такая поп-музыка. Три реперных точки таких.
Сейчас у нас, конечно, как все говорят, что уходят в тень эти жанры. И у нас то, что раньше было совсем глубоко, то есть, рэп-культура, которая, хочешь – не хочешь, она прет. Что до вас доносится? И что совсем плохо? Может, что-то не совеем.
В. Кузьмин:
- А меня сразу на первом секунде вырубает, я выключаю. Я больше секунды не выдерживаю, две секунды могу это слушать. А так специально меня не заставишь слушать. Это совершенно не моя культура, она не доставляет мне никакого удовольствия. И кроме раздражения, ничего не вызывает, честно говоря. Конец слов, безграмотные рифмы там, бесконечно там матершина. Это не мое.
М. Антонов:
- А если вспомнить, «Аэросмит»…
В. Кузьмин:
- Я все понимаю. На самом деле, первый в Союзе спел рэп – это я. Песня «Воробей», если вы помните.
М. Антонов:
- Софию Ротару помним: «Я, ты, он, она».
В. Кузьмин:
- «Полет успехом увенчался, в раю он все же оказался, я знаю, все мои друзья напоминают воробья».
М. Антонов:
- Это какой год был?
В. Кузьмин:
- 83-й год. Еще рэпа не было, мы уже рэповали.
С. Ефимов:
- Рок-н-ролл, кого вам приятно слушать из наших отечественных? Или вы не слушаете отечественную музыку?
В. Кузьмин:
- Я как бы не слушаю, честно говоря. Я вот сегодня даже попросил Володю Полупанова, чтобы он мне что-нибудь прислал, чтобы как бы интересно было послушать. Он мне обещал на Вотсапп прислать какую-то музыку, потому что я хочу что-то послушать.
Я очень много слушаю музыки современной, но заграничной. Блюз-рока играют очень много молодых парней, играют старую музыку, в принципе. Традиционную. Не хард-рок, а именно блюз-рок. Очень много! Прямо молодые пацаны, откуда вот они… И я собираю диски.
С. Ефимов:
- Америка, прежде всего, да?
В. Кузьмин:
- У меня CD тысячи. И столько в мире молодых пацанов, которые играют на гитарах и поют отлично!» Это совершенно другая культура! У нас этой культуры просто нет. У нас нет, чтобы человек сочинял песни, играл на гитаре и пел в блюзроковой манере что-то.
Такая музыка мне нравится. Я ее слушаю постоянно. Под нее я сам играю на гитаре, подыгрываю. А больше мне никакая, честно говоря, не нравится. Зачем я буду тратить свое время на то, что мне не нравится? Прослушивать какой-то трек. А зачем мне его слушать? Чего мне это даст? Я лучше мантру индийскую послушаю, она мне хоть какое-то духовное настроение даст.
С. Ефимов:
- Ситуация же изменится, как вы думаете? Все циклично: рок-н-ролл же может же быть мертв. Он же может вернуть утраченные позиции.
В. Кузьмин:
- Вполне возможно. Но я смотрю на многих американских блогеров-гитаристов. Они все говорят, что положение, на самом деле, плохое в мире с роком сейчас. Хотя смотришь, столько выдающихся новых интересных ребят играют! Но с коммерческой стороны, да, конечно, поп и рэп, конечно, да и кантри неплохо себя чувствует.
М. Антонов:
- Но не в нашей стране.
В. Кузьмин:
- В нашей стране вообще нет кантри.
М. Антонов:
- Если бы сейчас сбросить сорок лет назад, вам 20 лет – 2021 год. Хочешь «ямаха», хочешь «гибсон», бери и делай. Но при этом вокруг огромное количество – кто рэп, кто хип-хоп, кто еще что-то. И вот попробуй вырваться, чтобы тебя не завалило. Получилось бы или нет?
В. Кузьмин:
- Я думаю, получилось бы, потому что то, что мы делали, было оригинально. Я думаю, как вы задавали вопрос, если бы группа «Полис» появилась бы сегодня, могла бы она стать популярной?
М. Антонов:
- Черт его знает!
В. Кузьмин:
- И все специалисты сходятся на том, что…
М. Антонов:
- Вот «У ту» - не факт.
В. Кузьмин:
- Специалисты считают, что теоретически могли бы, потому что необычно, стильно, все так как бы. Тут не знаю. Сейчас с музыкой проблемы, честно говоря. Поп-музыку невозможно слушать. Не то, что грустно, но есть куча другой музыки.
М. Антонов:
- И на фоне этого вы пишете новые песни. Простите, а для кого?
В. Кузьмин:
- Для себя. В первую очередь. Но я знаю, что если понравится мне, то понравится еще 160 тысяч моих подписчиков. Им тоже понравится. Это большое дело. Такое количество людей! Я хотел бы, чтобы это были миллионы, но народ как бы…
Я думаю людям принести радость. Это как двигатель. Если я приношу людям добро, это мне все приходит. Благочестие приходит. Мне присылаются новые мысли интересные. Я никогда не даю плохой материал. Только пока самого меня не тронет, я его не выпускаю.
С. Ефимов:
- Есть такие примеры наших рок-музыкантов, которые успешно встраиваются в мейнстрим-культуру. Их можно увидеть в «Песне года», на фестивале «Жара» в Баку, на громких музыкальных тусовках. А вас там нет. Очевидно совершенно, что вас зовут. И вы на телевидении лакомый кусок. Ядерная аудитория вас знает.
Почему вы только на концертах? Почему вы избегаете публичности?
В. Кузьмин:
- Я, кстати, был в Баку. На последнем фестивале выступал. Меня никогда не тянуло к публичности. Даже в молодости. Помню, как-то я разочаровался в этом. Когда «Динамик» только появился, думал: хоть раз нас покажите по телевидению в воскресенье в «Утренней почте» и мы будем самой популярной группой в Союзе. Я хотел, чтобы меня снимали. Но этого не случилось. Нас сняли, где-то там был телемост, там даже меня не видно, где-то там. 82-й год.
М. Антонов:
- С Бостоном, по-моему.
В. Кузьмин:
- Там меня почти не видно. Слышан мой голос. Еще Алла Пугачева подходит… Меня лицо не показывали по телевизору. Потом показали, когда мне это уже было не интересно. А теперь мне это вообще не интересно. Тогда, думаю, пока мы молодые, вот такие красивые и заводные, нас надо было тогда показывать. Наш концерт. И ничего страшного не произошло, потому что кировский концерт мы сыграли, он распространился по Союзу за два месяца. Мы стали собирать дворцы спорта, стадионы. Просто кассета, которая была записана на концерте в городе Кирове. Так что так судьба распорядилась.
С. Ефимов:
- Вы сказали, что вы часто встаете в пять утра, что совершенно не характерно для рокера. Играете много на гитаре, не только на гитаре. Напомню, Владимир Кузьмин мульти инструменталист. Помню флейту, скрипку, у вас есть трюки, когда вы ставите за голову гитару, это еще и великолепное шоу. Можно ли сказать, что вы выбрали сознательное отшельничество? Тусовки, коллеги…
В. Кузьмин:
- Потому что они занимают очень много энергии. Вот сегодня я с утра съездил в одно место, потом поехал на репетицию, мы там порепетировали, потом я поехал к вам. Все это по пробкам, все это как это… Это занимает столько энергии! Хорошо, что попались такие приятные собеседники, а так неизвестно, к кому попадешь. И думаю, зачем тратить свои силы? Я лучше уютненько посижу на диване и на гитарке поиграю. Может, это лень такая? Не знаю. Думаю, народ и так придет на концерт. Ну, придет на два человека больше, не знаю.
С. Ефимов:
- А когда случился такой перелом? Я понимаю, что все люди, вот взять Мика Джаггера, тоже как бы вряд ли он тусит ночи напролет. У мужчин, думаю, он впервые задумывается о возрасте лет в тридцать.
Вам в прошлом году исполнилось 65. Что изменилось?
В. Кузьмин:
- Я в 60 на мотоцикле гонял.
С. Ефимов:
- С бардачками, наполненными банками пива.
В. Кузьмин:
- Да, у меня шесть мотоциклов было, ты чего!
С. Ефимов:
- Все продали!
В. Кузьмин:
- Ничего не продал. Один продал, остальные все стоят в гараже.
С. Ефимов:
- Что вы почувствовали в себе, что хватит? И даже мотоциклов уже не надо.
В. Кузьмин:
- А стало потому что… Камер наставили. Пробки в Москве. Стало тяжело ездить, не интересно. Кататься. Кураж пропал.
С. Ефимов:
- А взамен?
В. Кузьмин:
- Только гитара. Если мне нужно поднять настроение, я звоню Дима: Дима, сделай еще одну гитару! Такого-то цвета.
С. Ефимов:
- Это ваш мастер?
В. Кузьмин:
- Да. Дима за две недели мне делает новую гитару. И привозит! Она так вкусно пахнет!
М. Антонов:
- Супруга: пойдем в кино, в театр, в свет, посидим в ресторане.
В. Кузьмин:
- Мы ходим, почему?
М. Антонов:
- Это принимается?
В. Кузьмин:
- Конечно.
М. Антонов:
- Но без крупных тусовок?
В. Кузьмин:
- Тусовок вообще нет! После концерта у нас раньше в былые времена…
С. Ефимов:
- До утра банкетик.
В. Кузьмин:
- Это банкетик до утра со всеми станциями, со всеми чудесами. Несколько лет назад я прекратил все ужины. После концерта нет ужина, нет автопати никогда.
М. Антонов:
- То есть, если я вас 31 мая приеду с бутылкой вискаря, вы разобьете ее.
В. Кузьмин:
- Я никого не буду пускать, потому что в условиях пандемии мы никого не будем пускать в гримерку вообще на этих концертах, Все боятся за мое здоровье.
С. Ефимов:
- А вы делали прививку?
В. Кузьмин:
- Кстати, да, сделал. Другим советую.
С. Ефимов:
- У меня антитела взялись откуда-то, прививку отказались делать. В вашей жизни совсем нет алкоголя? Это совершенно необходимая вещь для рок-музыканта!
В. Кузьмин:
-Нет, почему? Я могу сесть, выпить кружку пива с удовольствием. Мне не нужна компания. Допустим, пришли с женой в ресторан, я взял себе кружку пива. И все. Расслабился и мне кайф.
С. Ефимов:
- Одну кружку?
В. Кузьмин:
- Мне не надо добавлять.
С. Ефимов:
- Вторую хотя бы!
В. Кузьмин:
- Вот уже не надо. Как бы уже… раньше было надо. Раньше гастроли постоянно. У нас в райдере стояло там: бутылка виски, бутылка водки, там.
С. Ефимов:
- А сейчас что у вас в райдере?
В. Кузьмин:
- Кефир, молоко.
М. Антонов:
- И нарезка свежих фруктов.
С. Ефимов:
- А когда случился перелом?
В. Кузьмин:
- Когда понял, что все это дело опасно, на самом деле. Когда начали друзья умирать. С Крисом я сидел за одной партой в институте, в МИИТе. Мы с ним ровесники. И очень жалко было наблюдать его историю. Женя Осин, я с ним дружил. Он был у меня на свадьбе. И его историю наблюдать было очень больно. И я вовремя остановился, теперь меня не заставишь туда идти. По молодости даже давили на тебя администраторы: давай еще, добавь! Еще концертик отколбасим! На кураже! Потом начинаются отходняки. Думаю, зачем? Ну, не нужно мне.
М. Антонов:
- Я видел вас один раз, я стоял за кулисами. 2001 или 2002 год. Я никогда не видел, чтобы пот стекал. Спина была мокрая. Я не понимал, как после концерта еще можно что-то там накатить, куда-то пойти в загул.
В. Кузьмин:
- Мы еще дискотеки устраивали.
М. Антонов:
- Я боялся, что сейчас Кузьмин доползет до дивана и рухнет.
В. Кузьмин:
- У нас еще ужин был обязательно, дискотека. Но все это позади. Сейчас у нас такого слова нет после концерта – «ужин». Все по номерам. И спать.
М. Антонов:
- 2021 год. Очень хочется верить, что он будет хорошим. Насколько у Владимира Кузьмина внутренняя гармония?
В. Кузьмин:
- Я считаю, что у меня сейчас самое лучшее время за последние годы. Я довольно в гармонии с этим миром и с самим собой. Мне верится, что скоро кошмар пандемии закончится, люди расслабятся, потому что общая энергия не очень хорошая царит.
Я себя чувствую вполне… Меня волнует только тема здоровья, пандемия, чтобы все прошло удачно и все закончилось. И мир начал жить по-прежнему. И дело не только в концертах. Я прохожу там, каждый день концерты, все как с ума сошли. Так тоже… Концерт, мне кажется, это праздник.
М. Антонов:
- Надеюсь, что перед восьмым марта…
В. Кузьмин:
- Восьмого марта у нас будет концерт в «Известия Hall».
М. Антонов:
- В праздник.
В. Кузьмин:
- Песни будут в основном для женщин, песни о любви.
М. Антонов:
- Более двух часов. Не знаю, сколько вы за концерт гитар смените, а вы меняете, знаю.
В. Кузьмин:
- Я не очень люблю менять гитары последнее время. Наоборот, как приколешься к одной. И на ней играешь. Дело в том, я заметил, когда меняешь гитары, ты отвлекаешь публику от своей мысли, от идеи песни. Я стараюсь не менять гитару, наоборот, а держать публику в определенном настроении. Смена гитары, эти все понты, они… Еще когда выносят тебе гитару, ты… Я это заметил еще на концерте Ленни Кравица, помню, еще тридцать лет назад. Он все время менял гитару и после каждой песни тишина. И народ надо было ему снова заводить. Думаю, вот это не профессионально. Нужно, если ты пошел заводить, то нужно заводить. Туда-сюда, надо на одном уровне держать.
М. Антонов:
- 8 марта…
В. Кузьмин:
- Я не думаю, что буду сильно менять гитары. Одну-две.
М. Антонов:
- Информационный партнер концерта – «Комсомольская правда». Два часа куража!
С. Ефимов:
- А на чей концерт вы бы сходили как слушатель.
В. Кузьмин:
- На Роберта Планта с удовольствием еще раз сходил. Был два раза, еще бы сходил. Обожаю его творчество после «Led Zeppelin». В таком возрасте потрасяющий! А на концерте «Rolling Stones» я недавно был в Берлине.
М. Антонов:
- Джаггер по-прежнему…
В. Кузьмин:
- Зажигает вовсю просто! Молодец.
С. Ефимов:
- Наверное, в пять утра встает.
В. Кузьмин:
- Просто не верится, честно говоря. Вот не верится. Издалека просто мальчики, подойдешь поближе – мумии. Откуда у него этот голос, сколько силы у него! Он бегает весь концерт!
С. Ефимов:
- А мы так же думаем, когда смотрим ваш концерт. Сколько энергии, дай бог, она будет и у зрителей тоже. Потому что рок-н-ролл жив и будет жить всегда!
М. Антонов:
- Владимир Кузьмин свои satisfaction’ы напишет и еще будет нас радовать новыми песнями.
В. Кузьмин:
- Хорошо. «Satisfaction» - не самая последняя песня.
М. Антонов:
- Не то, что не самая последняя!
В. Кузьмин:
- Сказал бы, что одна из первых, которую я научился играть. Гениально!
