Россию захлестнул кадровый голод: какие профессии реально нужны стране
В. Ворсобин:
- У микрофона Владимир Ворсобин. Да-да, это та самая программа, где искусственный интеллект «Жириновский» разговаривает с вами, пугая одних и воодушевляя других. Да, есть такая история, не каждый это принимает, не каждый к этому привык. Но мы продолжим тестировать эту систему. Она, по крайней мере, забавна, потому что учит нас будущему.
Сегодня у нас в гостях Олег Николаевич Слоботчиков, ректор Университета мировых цивилизаций им. Жириновского, и Дмитрий Владимирович Кошлаков-Крестовский, координатор Московского городского отделения ЛДПР.
Мы еще эту тему не затрагивали, но она на самом деле интересная. Она не то что интересная, по большому счету, это одна из самых больших проблем в России. Она называется профессиональная ориентация молодежи. Звучит скучновато, а на самом деле мы говорим о кадрах. Мы говорим сейчас о кадровом голоде в России, о том, что сейчас люди, которые занимаются бизнесом, прекрасно меня понимают. Найти себе какого-то сотрудника, даже не то что умного, а хоть какого-нибудь, это большая кадровая задача. Нужно готовить молодежь, нужно ее профессионально ориентировать. И эту тему мы сегодня будем обсуждать. Сейчас лето, когда наши дети идут в университеты, в вузы, выбирают себе профессию. Какая профессия действительно сейчас нужна стране? Вы знаете ответ на этот вопрос?
О. Слоботчиков:
- Должен сказать о том, что все профессии важны, нужны. Надо понимать, что Россия переходит сегодня на совершенно иной уровень развития. И то, что мы существовали в условиях глобальной поддержки и теряли свою самоидентичность не только как нация, но и в профессиональном плане, в образовательном плане, это привело к тому, что у нас сформировался острый дефицит специальностей. Мы потеряли авиационную промышленность, за исключением военной, мы потеряли автопромышленность, мы не имеем собственной и только начинаем развивать автопромышленность, мы потеряли станкостроение. Поэтому перед нашей страной сегодня стоят очень большие задачи, прежде всего, в подготовке специалистов. Владимир Владимирович Путин неоднократно говорил о том, что необходима подготовка инженерных кадров. Вот на это обращается особое внимание.
Но я бы хотел сказать о том, что стране сегодня нужны грамотные управленцы во всех сферах, потому что мы потеряли и вопросы управления. Когда-то мы полагались на опыт зарубежных стран, говорили, якобы это лучше. Потом мы поняли, что нам нужны свои управленческие кадры, кинулись к тому, что давайте готовить свои. Но мы уже отстаем. Поэтому среди профессий, конечно же, сегодня я на первое место выделяю профессию инженера. Инженер – это важно. И, конечно же, управленец. Но при этом я бы хотел очень важную вещь, на мой взгляд, озвучить. О том, что каждый современный человек в России должен иметь высшее образование. Об этом неоднократно говорил Владимир Вольфович Жириновский. Когда он поднимал вопрос об образовании, он говорил: дайте возможность каждому выпускнику школы бесплатно поступить в институт или в университет.
В. Ворсобин:
- А кто работать будет? Есть колледжи, есть именно рабочие специальности. У меня к вам вопрос как к ректору. Вы знаете, сколько вузы наклепали юристов, экономистов и прочих, простите, часто бесполезных людей, которые сейчас работают не по специальности. Сейчас вы говорите: идите в инженеры. Но у нас слово «инженер» - это равно нищенская зарплата. Каким образом нас, родителей, заинтересовать в том, чтобы отправить своего ребенка по этой стезе, чтобы отправить его в инженеры? Мы же приучены к тому, что, таким образом, обрекаем их на нищую жизнь. К сожалению, есть такой миф сейчас.
О. Слоботчиков:
- Такой же вопрос я задавал Владимиру Вольфовичу. Когда он говорил о том, что надо всех в высшие учебные заведения, я говорил: «А кто тогда работать будет? Кто будет подметать наши дворы, кто будет стоять у станка?» Но глубина мысли Владимира Вольфовича, я ее осознал несколько позже, она была в том, что сегодня требуются высокоинтеллектуальные рабочие. Ничего плохого нет в том, если рабочий будет с высшим образованием, если он будет иметь инженерное образование и при этом будет стоять у станка.
Когда я озвучиваю мысль о том, что сегодня необходимо всем иметь высшее образование, я часто встречаю критику, мне оппонируют и говорят: это неправильно. Как и ваша реакция сегодня. Но дело в том, что на первоначальном этапе необходимо, на мой взгляд, дать хотя бы фундаментальное высшее образование, первые два курса, основу, как это было в советские времена и в начальной России современной. Два курса высшего образования – и давался диплом о неполном высшем образовании. То есть фундаментально мы подготовили человека, а дальше, если он понял, что получает не ту профессию, он может на основе этого фундаментального неполного образования перейти на другой уровень.
В. Ворсобин:
- Согласен. Только вы обходите тему, сколько сейчас получает инженер. В чем мотивационная часть, посыл пойти в инженеры? Айтишники, знаю, они хорошо получают, инженеры – не знаю.
О. Слоботчиков:
- Я знаю. Выпускники Московского авиационного института. Мой приятель работает в конструкторском бюро авиационном. И выпускники в конструкторском бюро работают и получают хорошую зарплату, свыше 100 тысяч рублей. Для Москвы, я считаю, это хорошие деньги.
В. Ворсобин:
- Для Москвы неплохие деньги.
О. Слоботчиков:
- Мы ежегодно проводим анкетирование выпускников. Они пишут, что зарплата должна быть не меньше 500 тысяч рублей.
В. Ворсобин:
- Надежда юношей питает.
О. Слоботчиков:
- Да, это юношеский максимализм здесь. Окунутся в реальную жизнь и поймут, что все-таки заработать надо. Мы ушли от важного фактора в нашей жизни, что работа, конечно, для того чтобы обеспечить свою жизнь, но самое главное, что работа, она должна приносить удовлетворение обществу и пользу обществу. А то, что мы воспитывали в советские времена, мы от этого ушли. Мы идем сегодня по западной идеологии – каждый должен работать на себя. Поэтому зарплата должна быть большая.
В. Ворсобин:
- Подождите. А на кого нужно работать, на общество?
О. Слоботчиков:
- Надо работать на государство и на общество, безусловно. Для пользы государства, для пользы общества.
В. Ворсобин:
- Вы сейчас говорите молодым людям, что они должны думать сейчас не о том, какая будет у них профессия, будет ли эта профессия кормить их и их семью, а думать про то, как эта профессия будет нужна обществу? Вы это серьезно?
О. Слоботчиков:
- Да. И в том числе насколько эта профессия нужна обществу. Вы правильно сказали, в свое время много подготовили экономистов, юристов, хотя, я считаю, не может быть их много, они используют свой труд в разных областях. Но сейчас все начинают готовить айтишников. Мы наготовим полно айтишников. Найдут они себе столько применения и работу, есть ли такая огромная потребность? Поэтому здесь все-таки юноше, выбирающему путь, я бы посоветовал действительно подумать о потребностях нашего государства, потребностях нашей страны. В чем она сегодня? Инженерные кафедры. Если он видит себя гуманитарием, значит, он должен быть хорошим гуманитарием, опять-таки, работая для страны и для нашего общества.
В. Ворсобин:
- Хорошая позиция, романтичная. Дмитрий Владимирович, тут Олег Николаевич говорит все-таки с позиции ректора, с позиции научного общества. Я вас спрошу как политика. Скажите, как вы это видите? Я напираю на мотивацию. Можно сказать, что на самом деле и учителя нужны России, много учителей. Нужно много разных людей, которым почему-то у государства не хватает денег на хорошие зарплаты. То, что государству что-то нужно, это еще не значит, что оно будет за это платить. Как быть с этим?
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Я думаю, что больше разговор о мотивации молодого человека или девушки. Что называется, работать и понимать ему, в какую профессию идти, надо не в момент сдачи ЕГЭ и окончания 11 класса, а минимум в 8-9 классе. То есть человек уже должен понимать вместе со своими родителями, какая профессия через 6 лет после окончания института будет, как правильно заметил Олег Николаевич, востребована в стране. И тогда уже ориентироваться на то количество профессий, которые будут ему интересны, и выбирать уже из этого. Ну, что греха таить, совершенно правильно, советское образование. Я на первом курсе у своего преподавателя (я заканчивал Институт управления) спрашивал, зачем мне знать, что такое штабелеры и робокары.
В. Ворсобин:
- Дмитрий Владимирович, на какие деньги может рассчитывать молодежь, чтобы обучиться, условно, на инженера? Вы говорите, что инженеры и управленцы сейчас самые востребованные профессии. Наши слушатели пишут: «Отстаете, последняя статистика показала, что наиболее востребованы специалисты по маркетингу. СВО утихнет и Китай в нашем распоряжении, и ничего не изменится». А другой наш слушатель из Волгограда пишет, что на западе 50% работают роботы, а у нас 10%. «Я утрирую, но это ничего не меняет», - пишет наш слушатель.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Наверное, слушатели следят за статистикой что в нашей стране, что за рубежом и робототехника, конечно, идет семимильными шагами. В нашей молодости было совершенно непонятно, что такое телефон и мы стояли у телефонов-автоматов, а теперь вот дети лучше разбираются в гаджетах, чем мы с вами. Это нормально и это, наверное, в том числе, часть развития наших с вами детей. Опять же, я повторюсь, что надо с ними начинать по выборы их профессии, начиная со школьной скамьи. И это серьезная задача, которая стоит перед нами, в том числе, как представителей высшего образования, так и перед теми, кто детей учит в школах. Дошкольное, школьное, внешкольное образование – это большая проблема, которая в свое время, возвращаясь к советскому образованию, мы получали эту возможность. Я не являюсь классическим примером, я учился на одно, пришел, сдал пустой лист и в конце концов через год поступил в другой совершенно институт. Но так вышло, я понял, что я не хочу быть инженером, я хочу быть управленцем. Человек должен понимать, что он хочет и, самое главное, какую он будет получать работу и зарплату после окончания института. И это должны мы с вами уже понимать, родители. Мы должны настраивать ребенка на ту или иную специальность, но, безусловно, давать ему выбор. Хотя раньше тоже было так. Иди учись, а потом мы тебе найдем работу. Ну, это ж неправильно.
В. Ворсобин:
- Олег Николаевич, Дмитрий Владимирович, моим дочкам – 18 и 20 – они учатся по своим специальностям, но я заметил не только по ним, а и по другим – вот люди почему-то не знают, чего они хотят. Это самая большая проблема – дети не знают, что они хотят. Какую профессию выбрать? Приходится нам, родителям, за них это решать. Что с этим делать?
О. Слоботчиков:
- На мой взгляд, нельзя упускать важную проблему, которая была отработана неплохо в былые времена – это профориентация. Вот сегодня заговорили о необходимости развития профориентации и университет мировых цивилизаций имеет отдел профориентации, где мы связываемся с директорами школ и предлагаем им встретиться с нашими студентами, преподавателями для проведения мастер-классов, где мы показываем, что такое будущая профессия. Но вспоминая нашу юность, я должен сказать о том, что, обучаясь в 9-10 классе, нас очень много возили по различным предприятиям. Мы были на троллейбусном заводе, на заводе по выпуску снегоуборочных комбайнов, поездов. Мы были в научно-проектных мероприятиях. И нам везде показывали, кто чем занимается, как работает токарь, как работает слесарь, как работает инженер, ученый, какие проекты разрабатываются, какие перспективы видятся. Это было в свое время интересно, конечно. Сегодня такой практики у нас, увы, нет. На мой взгляд, очень важно и необходимо возродить такую позицию и опять-таки, возвращаясь к Владимиру Вольфовичу, он говорил: «Трудно человеку понять в 17 лет. Родители не всегда правильно помогают».
В. Ворсобин:
- Давайте послушаем искусственный интеллект Жириновского, что он думает по поводу востребованности профессии.
- В будущем в России будут востребованы профессии, связанные с развитием высоких технологий, такие, как программисты, инженеры, разработчики и специалисты в области искусственного интеллекта. Так же будут важными профессии в сфере медицины, энергетики и экологии. И всегда будут востребованы рабочие профессии. Рабочие в строительстве, машиностроении, производстве и ремонте будут всегда важны для развития экономики и инфраструктуры страны. Законодательство должно защищать права и интересы рабочих, обеспечивать им достойные условия труда и социальную защиту. Работа руками и умение делать реальные вещи никогда не утратит своей ценности.
В. Ворсобин:
- Вот такое мнение. А теперь послушаем наших слушателей. Звонок из Новосибирска. Александр, слушаем вас.
Александр:
- Здравствуйте. Мы как-то, получается, неизвестно о чем спорим. В общем-то тезисы не противоречат друг другу.
В. Ворсобин:
- А мы не спорим, мы обсуждаем.
Александр:
- Нет, нет, вы спорили с собеседником, что работать на себя или работать на государство. В смысле приносить пользу себе, прежде всего, или государству. Мне кажется, здесь нет никакого противоречия. Потому что государство, если ему нужна какая-то профессия, если ему нужен какой-то конкретный специалист, оно должно его научить, во-вторых, платить ему. Если государству нужно, пусть платит. Для этого у нас и государство, для этого мы скидываемся все…
В. Ворсобин:
- Александр, прошу прощения, а нужны ли государству педагоги? Нужны. Потому что педагоги вкладывают в школьников то, что потом вырастет и принесет пользу России. Какая зарплата у учителей?
Александр:
- Об этом и речь. Конечно, я не хочу педагога с банкиром уравнять, но педагог должен жить достойно. И второе. Про то, что сейчас вот прямо словами Жириновского говорится, что нужны рабочие профессии. А вы говорите, что он каждому хотел высшее образование. Понимаете, у нас все получили высшее образование и разучились работать отверткой, молотком и гвоздем. У нас как раз нужно учить не высшей математике, а научить крутить, строгать, пилить, прибивать. У нас вот этого уже скоро не будет. Вот в чем беда-то.
В. Ворсобин:
- Спасибо, Александр. Олег Николаевич, это в ваш огород камень летит, я так понимаю.
О. Слоботчиков:
- Да, да, Александр молодец. Я согласен, что опасения и риски о том, что, получив высшее образование, человек сядет в офис, выпускник вуза, и не будет работать, такой риск есть, конечно. Но, я полагаю, что последние как минимум 20-25 лет нас отучали что-то делать и что-то ремонтировать. У нас уже психология такая, что, если вещь сломалась, значит, надо купить новую. Мы уже не ремонтируем. Поэтому и потребность держать в руках отвертку и молоток тоже начинает отпадать. Когда я говорил о том, что человек должен иметь высшее образование, и я на этом настаиваю, он как раз таки и должен иметь высшее образование, для того, чтобы грамотно создавать технологию, осваивать технологию рабочего процесса и иметь возможность выпускать качественный продукт. Конечно, проточить какую-то деталь, может быть, это и не составляет труда. Но сделать из детали такую универсальную деталь, многоуровневую, многофакторную, чтобы она делала различные функции, вот это сложно и для этого необходимо высшее образование.
В. Ворсобин:
- Дмитрий Владимирович, сейчас мы переходим к родственной теме, но здесь зажжет искусственный интеллект, я подозреваю, потому что мы сейчас будем говорить о том, что наши дети, заканчивая университет, часто не идут работать по специальности и вообще не могут найти себе работу. Это те же самые экономисты, юристы. И вот что на эту тему думает искусственный интеллект Жириновского.
- Ты совсем дурак, лучше тогда сидеть на диване и ничего не делать. Ты бездельник и тунеядец. Высшее образование дает не только профессиональные знания, но и развивает критическое мышление, способность анализировать, принимать решения. Даже если ты не устроишься по специальности, образование всегда пригодится в жизни. Займись делом, лентяй!
В. Ворсобин:
- Так, искусственный интеллект за несколько месяцев уже начал подходить к ненормативной лексике и стал все более и более похож на реального Жириновского. Прошу, реагируйте, Дмитрий Владимирович.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- К сожалению, я не слышал, что сказал – у меня не работали наушники – но я примерно представляю себе, что Владимир Вольфович может сказать по этому поводу. Я хочу вернуться и защитить немножко математику. Мне учитель математики говорил, что я учу вас не математике, а учу вас думать, поэтому здесь спорный вопрос, зачем это все нам и нужно ли или не нужно.
В. Ворсобин:
- Да, мы слышали, что Жириновский проклял тех лентяев, которые не могут найти себе работу после университета…
Мы сейчас любуемся искусственным разумом «Жириновский», который иногда… Анекдоты, сразу скажу, ему плохо пока удаются, а вот что-то зло сказать он уже умеет. Он обозвал «дураком, бездельником, тунеядцем и лентяем» тех, кто не может найти себе место после окончания университета, не может найти место по специальности, прямолинейно называя нехорошими словами, хотя на самом деле этот человек, может быть, действительно не видит себя в этой профессии. И второе. Сейчас действительно найти должность юриста с хорошей зарплатой, наверное, трудно. Дмитрий Владимирович, вы начали отвечать на этот вопрос.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Знаете, я смотрю на ту молодежь, которая нас окружает в молодежной организации ЛДПР, и я вижу, насколько у ребят горят глаза и насколько они понимают, для чего они это делают, для чего они живут, для чего они в политике, хотя каждый из них далеко не учится на политолога.
В. Ворсобин:
- А для чего?
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Им интересно заниматься обустройством партийной жизни, участвовать в политической жизни. Это не просто, извините, хождение с флагами и стояние на митингах. Нет, они придумывают, в том числе говорят об идеологических каких-то новых смыслах, своих прежде всего, молодежи. И это здорово. И недаром Эдуард Слуцкий сказал, что ЛДПР сейчас – это партия молодых, и это правильно абсолютно. И мы, как пионервожатые, наверное, должны правильно их вести и помогать им. У меня тоже две дочери, одна, год назад закончив институт, пошла работать еще в момент получения практики. И после практики ее оставили на том месте, где она проходила практику. Значит, это говорит о том, что человек может найти себе работу, если он захочет. И здесь не только наша с вами родительская задача пристроить его в хорошее место, а важно еще и показать ребенку, как надо работать. Это внутри семьи, это уважение к профессии, это уважение к тем деньгам, извините, которые мы тратим на их обучение.
В. Ворсобин:
- Воспитание внутри семьи, я совершенно с вами согласен.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- И если мы этого не будем давать, ребенок так и будет, извините, наплевательски относиться к тому, что мы в него вкладываем, что мы даем нашим молодым коллегам. В том числе нас этому учили, наша система образования так называемая советская. Надеюсь, что со временем мы все-таки вернемся к ней, и будут наши дети или внуки совершенно по-другому, уже в новых реалиях жить, восстанавливать и строить нашу страну.
В. Ворсобин:
- Светлое будущее у нас никто не отменял. Я вырос с этим ощущением, что скоро обязательно наступит это прекрасное будущее.
Слушатели очень много пишут. Тут идет у нас уже заочный спорт между самими слушателями. Помните, из Волгограда нам написали, что роботов на Западе 50%, а у нас 10%. Пишут из Литвы: «На Западе на складах уже работают роботы, несколько операторов на гектары складов». Речь идет о том, что на Западе не хватает инженеров, и там дефицит инженеров, которые, собственно, должны делать роботов. Еще наш слушатель пишет: «Почему в «Магнитах» и «Пятерочках» на кассах все больше молодых лбов, которые предпочитают нажимать кнопочки, а не работать у станка?»
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Ну, потому что на самом деле у нас просто профессионального образования нет. До определенного момента (я могу, конечно, утрировать) у нас не обучались профессии сварщика. Единственное профессиональное образование сварщики могли получить, по-моему, в Киргизии, то ли еще в какой-то из близлежащих стран. У нас просто не учили на сварщиков. И как эти люди могут понимать, что нужна эта профессия? Опять же, если мы с вами спрогнозируем и будем понимать, что нам через 6 лет нужны будут 100 тысяч людей, которые будут качественно варить трубы, то мы, конечно, будем ориентировать, начиная с 8 класса, создавать профессиональные…
В. Ворсобин:
- «Мы» - это кто?
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Ну, мы с вами, взрослые.
В. Ворсобин:
- Государство?
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Государство.
В. Ворсобин:
- Власть должна координировать учебные заведения, что нужно выпускать и т.д. Тогда надо закладывать зарплаты, нужно делать привлекательный макет, чтобы было понятно, что инженер получает 150-200 тысяч рублей минимум. Почему сейчас все рванули в IT? Потому что сейчас люди знают – там получают достаточно большие деньги, и на эти деньги можно очень хорошо жить. Надо сделать такую же пиар-акцию и с этими профессиями. Но я боюсь, что мы остановимся на чем? Государство заявит о том, что нужны вот эти рабочие специальности, но зарплаты от этого не повысятся.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Знаете, я так скажу. По крайней мере, в Москве есть прогнозы о тех специальностях, которые будут востребованы в городе через 3-4 года. Такие прогнозы есть, такие изыскания происходят. Просто надо это делать, условно, федеральной программой, не местечковой московской или санкт-петербургской, самарской и т.д. Это федеральная программа, которая позволяет тому же самому москвичу поехать за хорошей зарплатой, как это раньше было, по контракту.
В. Ворсобин:
- Мобильность населения, чтобы они за длинным рублем поехали на Колыму.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Поехать и заработать. Молодой человек, он мобилен. Это мы с вами уже подумаем, ехать нам куда-то или не ехать, и лучше останемся здесь, потому что мы привыкли. А молодой человек - почему нет? С семьей взяли, поехали, заработали какие-то деньги, вернулись обратно уже готовыми специалистами, у которых есть определенный опыт работы в той или иной специальности. Но эту специальность они должны понимать и должны к ней готовиться не сразу после окончания школы, а еще учась в школе.
Приведу себя в пример. Не поступив сразу после школы или просто не желая поступать в институт, у меня был год до армии. Этот УПК, как раньше называлось в школе, техника программиста позволила мне работать в большом научно-производственном комплексе НПО АСУ «Москва» программистом. И я получал чуть меньше папы, научного сотрудника, заработную плату. Потому что уровень подготовки был высокий. И вот этот уровень нам с вами вместе нужно поднимать.
В. Ворсобин:
- Наш слушатель подтруниваем над нами: «Это что ж, от рыночной системы отойдем, плановую экономику в жизнь?»
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Мне кажется, надо симбиоз рыночной и плановой экономики. Слушайте, в Китае нормально живут. Им разве плохо?
В. Ворсобин:
- Он вроде тормозит сейчас в развитии.
О. Слоботчиков:
- Я бы говорил о комплексировании. Конечно, рыночная экономика, конкуренция, она должна быть. Но о народно-хозяйственном прогнозировании тоже надо не забывать. Вы правильно сказали, Владимир, что мы должны знать, что будет через 3-4 года. Владимир Вольфович, я вспоминаю, когда он говорил: «Я сижу в том кабинете, где сидел начальник Госплана. Здесь все пропитано идеями Госплана». То есть Госплан работал, занимался народно-хозяйственным прогнозированием.
В. Ворсобин:
- Он в этом кабинете сидел, где начальник Госплана?
О. Слоботчиков:
- Да.
В. Ворсобин:
- Какие причудливые пируэты у судьбы все-таки.
О. Слоботчиков:
- Да. И он говорил: «Вы вот в этом кабинете находитесь, это же пропитано…» Госплан, он и занимался народно-хозяйственным прогнозированием. Эффективность не будем обсуждать, но то, что управленцы нужны, которые бы рассчитывали потребность и (вы правильно говорите) требуемую зарплату, для мотивации это необходимо. Ну, а рынок, от него тоже, на мой взгляд, нельзя отходить. Но давайте его заменим конкуренцией здоровой. Мы уже, в общем-то, почувствовали это в 90-е, в нулевые годы, когда отечественное производство стало развиваться на условиях конкуренции, пока не затмили товары из-за рубежа.
В. Ворсобин:
- Мы сейчас заговорили о том, что молодежь должна быть мобильной, чтобы она не боялась рвануть куда-нибудь на Колыму. Но у вас есть еще интересный проект о том, что вы собираетесь молодежь отправить в путешествие по стране. Кстати, это совпадает с обучением молодежи, может быть, она где-то и закрепится. А то у нас все в Москву. У нас миграция идет в центр. Вот бы как-то сделать так, чтобы люди посмотрели Россию и, может быть, нашли для себя что-то хорошее, доброе и выгодное.
Мы тут затеяли разговор по поводу вашего проекта, так что можно рассказать о том, как вы хотите отправить нашу молодежь по стране. Дмитрий Владимирович, пожалуйста.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- начнем с того, что мы в нашем университете с благословения Олега Николаевича некоторое время назад создали научный центр по исследованию истории и развития города Москвы «Цивилизация Москва», в котором мы сотрудничаем, в том числе, с союзом экскурсоводов России, у которого есть достаточно большое количество своих отделений по стране и возникла такая идея – отправлять наших партийцев и просто людей в разные города Российской Федерации.
В. Ворсобин:
- Турфирма при ЛДПР?
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Нет, это не турфирма, это как раз наоборот. Помните историю про Чебурашку. Для чего строили дом? А дом-то Чебурашка строил, чтобы всех передружить. Это же важная история. Ведь мы же для этого и страну-то показываем, чтобы влюбить в страну, чтобы влюбить и передружить друг с другом. И, безусловно, вероятно, и вы абсолютно правы, когда вы говорите, чтобы не все в Москву ехали. /Или чтобы, наоборот, приехав в Москву, отучившись, человек возвращался домой и был тем специалистом, который знает и Москву, и приезжает в свой родной Владимир или там какой-нибудь Нарьян-Мар, и несет ту частичку культуры, которую он получил здесь.
В. Ворсобин:
- А еще есть парадоксальный вариант, как избавить Москву и Питер от того, что там, возможно, в будущем переселится чуть ли не полстраны. А перенести столицу. Старая идея – перенести столицу. Кстати, искусственный интеллект Жириновского, который, надеюсь, со временем сольется со своим первозданным вариантом и мы уже не сможем их отличить, имеет свою точку зрения на эту тему. Давайте послушаем.
- Вы меня удивляете своими предложениями. Хотя, конечно, философски можно задуматься о переносе столицы России на Дальний Восток. Магадан, на берегу Охотского моря, был бы интересным вариантом. Далеко от китайской границы. Красноярск тоже имеет свои преимущества. Но скажу вам, что Москва – это сердце России и перенос столицы – это сложное и противоречивое решение, требующее серьезного обсуждения и взвешенного подхода.
В. Ворсобин:
- Ну да, взвешенный подход. Ну, а какие у вас варианты? Магадан и Красноярск. Хорошая история на самом деле. Я вообще за Магадан. Легендарное место. Надо отдать долги Магадану.
О. Слоботчиков:
- По моему глубокому понимаю, столица в стране должна быть одна. Мы сейчас чего-то разделяем столицы – у нас столицы Поволжья, краев, культурные, какие-то еще, музыкальные столицы, но столица в государстве должна быть одна. И так уж исторически сложилось, хотелось бы это или нет, но это все-таки Москва. И воспринимается всем миром, во всем мире, что столица – это Москва. И не случайно, наверное, даже в 1812 году Наполеон пошел захватывать Москву, а не Санкт-Петербург, на тот момент являющийся столицей. Поэтому Владимир Вольфович, как всегда прав – не надо переносить столицу. Не только потому, что это затратная история, а это еще и такая история, которая большая составляющая нашего с вами культурного и исторического уклада.
В. Ворсобин:
- Я вас понимаю. Я, как человек, объехавший всю страну, скажу вам, что люди не очень хорошо относятся к Москве. Вот наш слушатель пишет из Челябинской области: «Поймите, Москва всегда портит статистику России. Надо разделять зарплаты Москвы и не Москвы, раз вы разделили нас». Типичная точка зрения. То есть, это как средняя температура по больнице. Вы там жируете и делитесь с несчастной Челябинской областью, которая пустые щи ложкой хлебает.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Эта точка зрения связана и с большим количеством мифов о зарплатах в Москве.
В. Ворсобин:
- Я просто хочу сказать, что во всем мире по-разному к столицам относятся… А у нас две столицы, которые… Москва, возможно, скоро будет граничить напрямую с Тверской областью, поглотив Московскую область…
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Жириновский это предсказывал, что будет объединение Москвы и Московской области. Я думаю, что перенос столицы не нужен и я не думаю, что, если перенести столицу в какой-то другой город, тот город будет в сердцах и понимании россиян столицей настолько, насколько это Москва. Все-таки Москва-матушка, столица испокон веков.
В. Ворсобин:
- Олег Николаевич, вот если подытожить, какой вы видите Россию для человека молодого, амбициозного, который хочет утвердить себя, хочет сделать себе карьеру лет через 5-6. Куда мы идем? Что нужно учитывать и нам, и родителям, и ученикам, в какую новую Россию мы вступаем, как себя реализовывать?
О. Слоботчиков:
- Я бы хотел высказать точку зрения, как я это вижу. Я бы хотел видеть Россию равномерно загруженной. Вы правильно говорите – Москва это центр, куда сливаются многие факторы, почему им привлекательно жить в Москве. 70% наших студентов приезжают из регионов и 85% наших выпускников остаются в Москве. Они не возвращаются. Это факт. Так вот, надо сделать Россию всю такой привлекательной, чтобы было желание вернуться в свой город. Когда мы задаем вопрос – почему вы не едете к себе в регион? А куда я поеду, здесь у меня есть работа, или перспектива работы, а там я приеду и чем я буду заниматься? Вот почему мы и говорим о том, что комплексное планирование по всей стране необходимо для того, чтобы Россия развивалась равномерно и чтобы люди жили везде хорош. Магадан – это романтично и прекрасно, так вот, в Магадане должен быть уровень жизни лучше, чем в Москве, тогда туда поедет молодежь за романтикой, которая усиливается трудностями.
В. Ворсобин:
- Вот наш слушатель правильно пишет, что надо разделять государственную столицу и финансовую. Чтобы не было ни коррупции, ни стечения капиталов и т.д. Разделять. Если хоть какая-то из столиц окажется в Магадане, я вас уверяю, жить там станет проще. Поселите туда чиновников федерального уровня и вы увидите, как преобразится жизнь! Потому что они сами будут обустраивать себе этот город, потому что там будут жить они, их родственники, их дети и т.д. Вот у нас, к сожалению, такая централизованная страна.
У нас такая традиция уже сформировалась в программе – мы даем анекдоты от искусственного интеллекта Жириновского. Я хожу и спрашиваю – ребята, а кто это придумывает? Они говорят – искусственный интеллект. Поэтому со скидкой на то, что это придумывает все-таки искусственный интеллект Жириновского, давайте послушаем серию анекдотов от него. Анекдот первый.
- Вернулся курс рубля из банка и говорит: «Я не виноват, меня обменяли на доллары. Что вы хотите?». Курс рубля всегда будет вызывать волнение и шутки, но мы не должны опускаться до них. Важно развивать экономику и укреплять нашу валюту.
В. Ворсобин:
- С юмором у интеллекта пока еще… но, мне кажется, это мировая проблема. Пока еще обучение идет. Но вот курс рубля даже искусственный интеллект задел.
Д. Кошлаков-Крестовский:
- Ну, мы недавно прошли 25-летнюю годовщину дефолта… так что… Ну, мы же понимаем, что история по спирали развивается, так что…
В. Ворсобин:
- Анекдот второй.
- Слушайте, встречаются два русских на улице, один говорит: «Курс рубля упал, цены на бензин взлетели». А второй отвечает: «А что ты думал, курс рубля будет расти, а цены на бензин будут падать? Это же анекдот!».
В. Ворсобин:
- Да, главное сказать последнюю фразу. Да, это действительно анекдот. Давайте послушаем реального Владимира Жириновского, архивную запись, он говорил о курсе рубля.
В. Жириновский:
- Сейчас некоторые необразованные не могут разобраться. Кто вам разрешил курс рубля делать таким, почти 100 рублей уже – 80 рублей? Кто вам такое право дал? Наши ресурсы позволяют один к одному делать. За денежной единицей стоят ресурсы страны. Самая ресурсобогатая страна – Россия. А рубль самый слабый. Это на кого такая информация?
В. Ворсобин:
- Эх, сейчас бы досталось от Владимира Вольфовича Центробанку! Он находил слова… Я думаю, Владимир Вольфович сделал бы это очень ярко. К сожалению, наша программа заканчивается и мне остается только сказать вам большое спасибо.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые прогнозы от ИИ «Жириновский»!
