Анна Шафран: Цифровизация - это прямой путь к новому рабовладению
Р. Голованов:
- Здравствуйте. У микрофона Роман Голованов. И сегодня у нас в гостях ведущая радио «Вести FM» Анна Шафран.
Анна, у меня вышла первая книга. Это набор моих интервью. Тут отец Андрей Ткачев, отец Дмитрий Смирнов, Алексей Ильич Осипов, отец Савва Мажуко, Макарский и т.д. Это книга, которая вышла по благословению отца Дмитрия Смирнова. Почему я ее так легко рекламирую? Потому что ни копейки я с нее не получу. Все, что мы соберем, пойдет в детский дом имени Павлина Милостивого, который основал отец Дмитрий Смирнов. Книга называется «По любви. Секреты счастья и мира в православной семье».
А. Шафран:
- Я уверена, что книга представляет огромный интерес, потому что знаю, с кем ты общаешься. Это действительно очень интересные люди, с которыми интересно о жизни поговорить. А это редкий случай на самом деле, не каждый может интересно говорить о жизни. Мы от этого отвыкли – вот к чему я веду. У нас есть привычка в информационном пространстве существовать 24 часа в сутки, поглощать новости, комментировать их, вступать в баталии, и мы за всей этой шелухой очень часто забываем о том настоящем, что на самом деле и составляет суть жизни и человеческих отношений. А на самом деле мы должны понимать, что счастливыми нас делают именно человеческие отношения, и именно то, о чем (я уверена) ты в этих своих интервью говорил с этими замечательными людьми. Поэтому, друзья, читайте.
Р. Голованов:
- Но жизнь-то у нас страшная, и нас всячески пытаются разлучить и разорвать. Например, история с ковид-паспортами, которые нам анонсировали еще в декабре, с января они начнут входить в силу. И это не какая-нибудь Британия, загнивающий Запад, это наша страна, где будут эти иммунные паспорта выдавать. Скажи, как ты к этому относишься, и как нам со всем этим дальше жить?
А. Шафран:
- Я крайне отрицательно отношусь к этой идее, всегда об этом говорила и продолжу об этом говорить. Потому что ковид-паспорта, по моему глубокому убеждению, это, безусловно, шаг в сторону сегрегации и создания кастового общества. Это вовсе не то, к чему мы стремились, к чему мы шли. И я считаю, что это напрочь перечеркивает в принципе все демократические достижения, которые мы имеем к текущему моменту, причем которые были достигнуты очень тяжелым путем. Миллионы людей положили свои жизни на алтарь победы во Второй мировой войне, в нашей Великой Отечественной войне. Я говорю про советских граждан, про наших сограждан, наших предков. Ради того, чтобы мы жили свободными, ради того, чтобы были обеспечены наши права, равный доступ к социальным благам, к инфраструктуре и ко всем прочим составляющим, которые в целом образуют наше государство.
Что такое иммунный паспорт? Это фактически некий пропуск в какую-то, видимо, иную реальность, которую пытаются построить и западные чиновники, говорящие об этом постоянно, и наши тоже, видимо, решили к этому стройному хору присоединиться. Чем это опасно? Во-первых, мне непонятно, с чего бы вдруг именно ковид. При всем при том, что болезнь, безусловно, тяжело протекает в ряде случаев, но надо заметить, что в ряде случаев и легко. Есть бессимптомные больные, которые вообще-то в прежние времена назывались здоровыми людьми. Теперь эти здоровые люди называются бессимптомными больными. В принципе это тоже такой интересный очень скользкий путь. Мы же знаем известную шутку о том, что не бывает здоровых людей, бывают недообследованные. По большому счету, у нас все могут быть записаны в недообследованные и в нездоровые, бессимптомные. Таким образом, если у них не будет соответствующего паспорта, у них будут обрезаны права на посещение ряда общественных мест, каких-то организаций, будут обрезаны права на то, чтобы получить работу в той или иной организации, и т.д.
Есть ковид, а есть, например, туберкулез, вообще-то, гораздо более опасная и страшная болезнь. Мне непонятно, почему к текущему моменту, учитывая статистику по целому ряду болезней, которая не менее страшна, чем ковид, не было предложений ввести такого рода паспорта, для того чтобы летать в самолетах, занимать какие-то определенные должности и т.д. Этого ведь не было, при том, что болезни эти существовали. Эти болезни гораздо более страшные. Но почему-то сегодня именно относительно ковида у нас появилась именно эта идея.
Это ящик Пандоры, я глубоко в этом убеждена. Если по каким-либо причинам ты не сделал прививку… А причины могут быть самые разные – от противопоказаний, аллергий до убеждений человека, и это тоже серьезный момент. Мы имеем право на какие-то убеждения, на свое отношение к жизни, на мировоззрение? Есть медицинские показания, по которым люди не могут делать прививки. То есть мы априори эту огромную группу лиц ограничиваем в их правах. Насколько это законно? На самом деле мы уже привыкли к тому, что у нас целый ряд законов попирается за прошедший 2020 год, и никаких последствий не наступает.
Р. Голованов:
- Об этом мы поговорим, когда цифровизацию затронем.
А. Шафран:
- Насколько это демократично? Нам же на протяжении десятилетий внушали идею о том, что самое главное, что может и должно быть в мире, это демократия, соблюдение прав и свобод. Насколько это соотносится с демократическими правами и свободами? Ответ просто. Ни насколько не соотносится.
Р. Голованов:
- Кстати, по ковид-паспортам. Ведь у нас с тобой разная позиция по вакцине, но одинаковая по ковид-паспортам. Мое искреннее убеждение – человек должен добровольно пойти и сделать прививку или не сделать его, это его выбор. И нельзя всё впихивать в какие-то ковид-паспорта, реально как печать на людей, когда ты не можешь устроиться на работу или полететь куда-то. Это совершенно неправильно. Потому что не факт, что ты не заболеешь повторно, если ты переболел этим ковидом и записан в эти ковид-паспорта. Тут много сумасшествия на самом деле.
А. Шафран:
- Действительно, это печать такая. Ты прокаженный. В итоге какой результат? У тебя нет ковид-паспорта – ты прокаженный. Ты подвергнут остракизму, тебя вычеркнули фактически из общественной жизни. Мы еще год назад не могли представить себе этой реальной картины. Я считаю, надо вещи называть своими именами. Это очень похоже на то, что строили наши оппоненты во время Второй мировой войны. И я не думаю, что это правильный путь, по которому может идти наша страна, победившая фашизм. Сегрегация – это не наш метод. Мы были первой страной, в конце концов, в начале ХХ века, которая дала широчайшие права и свободы широчайшим слоям населения, группам лиц, социальным группам. И именно в этой связи наши западные оппоненты вынуждены были подстраивать свое законодательство таким образом, чтобы граждане этих западных стран не чувствовали себя менее защищенными по сравнению с гражданами Советского Союза, появившегося тогда. Мы можем много рассуждать на предмет событий начала ХХ века, но, тем не менее, факт остается фактом.
Насчет ковид-паспортов еще одна серьезная вещь существует. Много есть разговоров на предмет самих вакцин. Скажем, Pfizer. Ее сейчас активно двигают не просто на мировом рынке, но и у нас в России. Сейчас уже появилась тема того, что должны осуществляться закупки в некоторых компаниях, которые сотрудничают с Западом, именно Pfizer. Почему? Потому что Евросоюз сказал, что не будет пускать на свою территорию тех, кто не провакцинировался именно Pfizer. У них же только Pfizer сертифицирован, а российская вакцина им не подходит. То есть это тоже уникальный случай.
Что такое Pfizer? Об этом много пишут. В частности, мне очень приятно, что отечественные законодатели, известные и принимаемые и у нас, и на Западе (Алексей Пушков об этом рассуждал у себя в Телеграме накануне), говорят, что число смертей от вакцины Pfizer от Израиля до США впечатляет. Накануне в Штатах умер доктор Грегори Майкл (ему было 56 лет) после вакцины. Через три дня после того как он поставил себе прививку, у него появились красные пятна на руках и ногах, а потом выяснилось, что появилась болезнь Верльгофа. Это ситуация, при которой организм собственные тромбоциты принимает за чужеродные тела, а это недостаток тромбоцитов в организме. Супруга этого погибшего доктора абсолютно убеждена, что это последствия вакцины, потому что он вел здоровый образ жизни, по ее словам, не курил, не пил, занимался спортом. И такая ситуация очень стремительно развилась именно после вакцины Pfizer.
И не только доктор в Штатах умер от этой вакцины. Есть два смертельных случая в Норвегии, один в Португалии, в Швейцарии и Израиле есть смертельные случаи именно после того, как была сделана вакцина Pfizer.
О чем это в сухом остатке? О том, что есть один простой момент, о котором мы также много говорили. В принципе, для того чтобы создать вакцину, нужно много времени. Я напомню, что самая быстрая вакцина, которая в мире была создана, это была вакцина от свинки, очень хорошо к тому моменту изученной болезни. Создание этой вакцины заняло 4 года. От предыдущих штаммов (SARS, MERS) вакцина создавалась в течение 10 лет. И тут, кстати, вопрос не в том, чтобы ее создать, вопрос в безопасности, в испытаниях, как говорят врачи и специалисты. То есть вакцина должна быть испытанной. Мы должны быть уверенными в ее безопасности. Те факты, Роман, которые мы с тобой только что обсудили, говорят о том, что нет уверенности в ее безопасности. Вот первый вывод, который мы делаем.
И на этом простом основании, когда мы не уверены в том, как будет чувствовать себя человек, можем ли мы обязать широкие группы населения делать себе эту прививку? Готовы ли мы взять на себя ответственность за непредвиденные и непредсказуемые последствия, такие, как, например, самые плохие – летальные случаи? С моей точки зрения, это крайне аморально, недопустимо, преступно. Это вообще-то уголовное преступление должно быть, когда мы такие призывы осуществляем. Европейцы, ничуть не сомневаясь, объявляют, что без вакцины не будут пускать на свою территорию. Это аморально и преступно. То есть вы, таким образом, подвергаете априори жизнь людей, которым вы предлагаете совершить такое действие, смертельной опасности. Вот что такое ковид-паспорта в том виде, в котором нам их предлагают принять. Это не только элемент сегрегации, но и элемент угрозы жизни человека.
Р. Голованов:
- Тем более все это тоже будет записываться в такие личные данные, а они у нас не особо хранятся. По данным одной исследовательской компании, 100 миллионов личных записей россиян было слито в Сеть за 2020 год. Святейший Патриарх Кирилл выступил в рождественском интервью и назвал эту цифровизацию, которая идет, рабством. Этот цифровой мир, куда он нас приведет? Тем более мы видим опыт Америки, где целого президента Трампа, казалось бы, непоколебимого и железного, взяли и отключили от всех источников информации, он не может до людей достучаться.
А. Шафран:
- Мы давно говорим про цифровизацию, что на самом деле это прямой путь к новому рабовладению (надо вещи называть своими именами). Сейчас все вдруг озаботились цифровой казнью Трампа. На самом деле это гражданская смерть в нашем информационном пространстве, в информационном поле и в принципе в информационном мире. Это гражданская смерть и остракизм для политической фигуры, с одной стороны. С другой стороны, мы, конечно, должны понимать, что у всех вещей есть обратная сторона. Как верно заметил тот же сенатор Пушков, Трамп, будучи президентом, уже превратился в диссидента и тем самым начал вызывать дополнительный интерес к себе. Потому что люди, которые привыкли жить в парадигме доминанты демократии, они вряд ли так легко смирятся с тем, что им сейчас говорят: знаете, а теперь цензура, теперь, мы считаем, вот это нельзя говорить, и вы должны молчать, вы должны заткнуться.
Я испытываю в данном случае такие надежды относительно того, что планы наших врагов не пройдут. Почему? Потому что в той картине мира, которую они предлагают, там вообще нет ничего для человека. Почему победили в свое время коммунисты? Потому что предложили какие-то универсальные простые ценности, общие для всего мира, условно, мир, дружба, свобода, социальные блага и т.д. И не только Советский Союз, но и целый ряд союзников исповедовали эту идеологию. Почему? Потому что они обещали человеку в сухом остатке счастье. В нынешней картине мира нам предлагается ужаться в своих ожиданиях, нуждах и чаяниях, нам говорят, что ресурсов на всех не хватит, надо как-то теперь поскромнее, надо затягивать пояса, надо приготовиться к тому, что будет тяжело.
С чего вдруг будет тяжело? Учитывая, что в принципе общая ситуация как была, так и остается прежней, но мы понимаем, что меняется технологический уклад.
Р. Голованов:
- Ты не считаешь, что от лишних людей решили просто избавиться?
А. Шафран:
- Конечно. Я в этом глубоко убеждена. Новый мир не предполагает такого количества людей, которое сейчас есть. Более того, нам об этом открыто говорят – не нужны люди в том количестве, в котором они есть сегодня. Потому что люди – это очень неудобно, они какое-то мнение все время высказывают, им что-то надо все время, их надо обеспечивать. Гораздо проще, когда машина выполняет целый ряд функций, задач, действий, с машинами не надо так морочиться, не надо играться в эти демократические игры, им можно поставить задачу, и они будут безмолвно ее выполнять. Человек – это более сложное существо.
Р. Голованов:
- Не зря в московских МФЦ заселились роботы, которые обслуживают людей. Я в Туле был, там уже робот-бармен стоит и забрал у кого-то рабочее место. Это не шутки.
А. Шафран:
- Это вообще анекдот на самом деле с роботами в МФЦ. На самом деле это очень смешно. И настолько поражает воображение своей недальновидностью и непродуманностью это действие, что это тоже начинает, в свою очередь, вселять надежду. Почему? Вот смотрите, роботы в МФЦ. В каком виде они могли бы присутствовать? В том, к которому мы привыкли. Условно говоря, какая-то программа, которая может быстро искать нужную информацию, давать справки, выписывать штрафы или решать какие-то вопросы, связанные с незаконно выписанными штрафами и т.д. Для этого не нужен андроид.
Но когда мы приходим в МФЦ и видим, что вместо нормального, обычного, живого человека, с которым можно поговорить, и он быстро поймет, что нужно, ответит на вопросы, направит, куда следует, сидит робот в человеческом обличии… Я не знаю, кто создавал их облики, потому что, мне кажется, ребенок, если вдруг случайно увидит, он может испугаться и потом плохо спать, когда посмотрит на этих роботов-андроидов. Честно говоря, это картина жуткая, что и констатировал мэр Москвы Сергей Собянин. Мы видели эти репортажи на телевидении о том, как он посещал соответствующие МФЦ и знакомился с этими роботами. Заметьте, он в конце сказал: «Вообще жутковато, конечно». И я с нашим мэром абсолютно согласна, это действительно жутковато, а главное, абсолютно не нужно.
Складывается ощущение, что люди просто заигрались. Есть такая история, когда чиновникам предлагают некие тезисы или программу действий, они ее принимают и начинают употреблять к месту и не к месту. И вот эта история с искусственным интеллектом, которая на самом деле вообще-то миф, как говорят люди, которые действительно серьезные эксперты в этом вопросе, в том виде, в котором нам предлагается понимать искусственный интеллект, он даже создан никогда не будет. Он требует огромных энергозатрат. Кстати говоря, цифровизация в нынешнем виде, в котором она продвигается… А нам же говорят, почему это хорошо. Это сохраняет экологию, улучшает окружающую среду, меньше выбросов, меньше СО2. Так вот, все это прямая и откровенная ложь. Мы знаем достоверно уже из статистических и научных выкладок, что цифровизация, которая идет предлагаемыми темпами, требует таких энергозатрат, которые в разы превышают текущие энергозатраты человечества. И те выбросы в атмосферу СО2, которые существуют сегодня, они нам покажутся цветочками по сравнению с теми, которые будут в результате того, что будет отцифрован весь мир, как нам предлагается. Один только зум-звонок, конференция создает такие выбросы СО2, которые несопоставимы с обычной офлайновой конференцией или совещанием.
То есть, если люди, работающие в компании, воспользуются собственным или общественным транспортом, доедут до работы, приедут в офис, сядут в зал и будут проводить конференцию, это вызовет гораздо меньшие выбросы СО2, чем онлайн-конференция в Зуме или через какую-либо другую программу. Вот о чем сейчас нужно говорить. И это абсолютный, неопровержимый факт. Но эти люди, которые двигают идею, умалчивают об этом. На самом деле Грета Тунберг просто повесилась бы, когда узнала бы о тех фактах, которые мы с тобой, Роман, сейчас обсуждаем. Но эта девочка в школе не учится, у нее нет времени, и используется другими плохими дядями, которые через нее двигают неправильные идеи.
Р. Голованов:
- Вот мы говорим про ужасы цифровизации и ЗУМ-конференции, а ведь это уже сплошь и рядом. Потому что это касается не только совещаний чиновников, но и школы. Потихоньку все перебираются на дистанционное образование и уже появляются первые цифровые школы. Те онлайн-курсы, которые раньше были какой-то диковинкой, новинкой и, казалось, блажью, теперь уже сплошь и рядом в нашей жизни, и дети должны сидеть дома, заниматься по ноутбуку… а когда семья многодетная, а компьютер, дай бог, один, в лучшем случае, два - вот как думаешь, чем все это закончится с дистантом?
А. Шафран:
- Ну, это не просто ситуация, при которой компьютер один, а не два или три, а детей может быть гораздо больше в семье. Это ситуация, при которой дети, вместо того, чтобы находиться в классе и получать знания таким образом, от учителя, они сидят на кухне. Замечательная история, да. Раньше ты учился в школе, в классе, теперь ты учишься на кухне. Это прогресс или деградация? Мне кажется, что это деградация. И нам предлагали это дистанционное образование под личиной добра опять-таки - доступность, все смогут получать самые разные знания путем того, что они будут оцифрованы в разных уголках страны и планеты и, конечно же, это сохранит здоровье в период пандемии. А что на выходе мы получили? Конечно, система абсолютно не подготовленная, постоянно зависающая, и вот эта ситуация, когда школьник сидит перед экраном компьютера и смотрит на квадратики, я думаю, что это с трудом можно назвать учебой. Это профанация обучения, безусловно, именно так, а никак иначе. А насчет здоровья? Так исследование одна из структур отечественного Минздрава провела еще в мае и оно на текущий момент не опровергнуто, хочу я заметить. То есть, это означает, что оно продолжает сохранять свою актуальность. О чем было это исследование? О том, что в подавляющем большинстве дети, получающие образование дистанционным способом, получили серьезное ухудшение здоровья. От неврологических и психических ситуаций до зрения и т.д. И мы же понимаем, что в принципе в эту цифровую эпоху у нас есть большая сложность с цифровой наркоманией, с гаджетоманией. Дети действительно очень сильно этому подвержены, они становятся наркоманами, их очень сложно из этого мира вытянуть обратно, но мы вроде как до того осознавая эту проблему, сейчас продолжаем усиленно широкими темпами их погружать туда дальше, с тем, чтобы потерять окончательно, что ли, у меня такой вопрос? Вроде бы мы понимали, говорили, что это мера временная, нас убеждали, по крайней мере, в этом. У некоторых возникали сомнения. И что мы сейчас наблюдаем? То есть, эти опасения и сомнения абсолютно оправдались. Я напомню историю. Родители озаботились вопросами дистанта, по тем причинам, которые мы сейчас обозначили. Что им в ответ говорили чиновники? Это временно, потому что пандемия. В ответ на это специалисты-юристы, глубоко погруженные в вопрос, говорили - да нет, друзья, есть документы, подписанные еще начиная с 2016 года, согласно которым российское образование будет оцифровываться. И пандемия вовсе не была предлогом того, что у нас внезапно появился дистант. На самом деле этот процесс был запущен давно и длится уже около 10 лет. Результаты мы наблюдаем сегодня. Когда Минпросвещения и Минцифры выпустил проект приказа о так называемой цифровой школе, согласно которому все обучающие материалы должны быть оцифрованы, должны быть введены элементы геймификации, индивидуальные траектории программы и т.д. и т.п. В общем, все то, чего мы опасались. Я немного отмотаю назад. Вот когда мы говорим о вреде для здоровья, о профанации обучения. В итоге ведь Минпросвещения накануне нового года признало, что все это не очень хорошо и вредно, если вы помните. Более того, в тот момент, когда в Госдуме Российской Федерации в декабре должен был рассматриваться закон о дистанционном образовании, его сняли с рассмотрения. По какой причине? Тогда спикер парламента Вячеслав Володин сказал, что нет необходимости именно в этот момент рассматривать такой закон, учитывая, что огромное количество обращений от граждан поступило в Думу - об этом и господин Никонов говорил, который возглавляет соответствующий комитет по образованию в Госдуме, что мы не считаем необходимым рассматривать закон ввиду большого беспокойства, которое высказывают граждане и в письменном виде эти обращения поступают в Думу. Он говорил так же о том, что, конечно же, образование не может перейти в цифру, ничто не заменит живого общения и нет планов оцифровывать образование. Эта фраза была сказана не далее как в декабре 2020 года. Процитирую. «Полноценную школьную, студенческую жизнь невозможно заменить сидением перед компьютерами и, конечно, никто не собирается фиксировать дистанционное образование, как стандарт. Об этом и речи не идет». Это написал председатель комитета Госдумы по образованию и науке Вячеслав Никонов в своем Телеграм канале. В этот же день, в тот момент, когда в Думе сняли с рассмотрения закон о дистанционном образовании, премьер-министр наш объявил о запуске эксперимента по внедрению цифровой образовательной среды в 14 российских регионах. Теперь мы увидели о том, что Минпрос и Минцифра выпустили проект постановления о цифровой школе. У меня в связи с этим возникает вопрос - мы продолжим делать вид, что у нас ничего тревожного в образовании не происходит? До тех пор, пока катастрофические последствия не наступят? Или мы будем наблюдать за тем, как это будет реализовываться в других странах, например, в США и когда у них уже начнется труба, мы уже уверенно начнем критиковать их, не замечая, что у нас в стране те же самые процессы разворачиваются.
Теперь почему мы в принципе встревожены этой цифровой образовательной средой и цифровой школой? В чем тут проблема? Подменяя понятий. То, что в принципе используется в информационных войнах, классический метод. То есть, как всегда, излюбленный прием информационной войны. Смотрите, какие термины они используют. Индивидуальное обучение, индивидуальное развитие, индивидуальная программа, индивидуальная траектория, подход и т.д. - все индивидуальное. Создается впечатление, что все это направлено на развитие индивидуума. Вот кого здесь нет в этой конструкции? Нет самого индивидуума. Есть траектория, программа, обучение, подход. Человек исчез. И все поставлено с ног на голову. Не человек - учитель, ученик, субъекты процесса определяют подход, траекторию, программу, а наоборот. То есть, траектории и программы - объекты - определяют человека и его место в иерархии этих программ и траекторий. Вот поменяли местами субъекта и объект. Не обучение для человека, а человек для обучения. Это вот как не человек для субботы, а суббота для человека - старая концепция на самом деле. То есть, обучение, которое должно взращивать личность, а не оценивать ее, дает оценку состояния этой личности и ставит ее в стойло, согласно полученной характеристики. То есть, оценка таким образом из стимулирующего явления превращается в доминирующее - вот в чем опасность. И если раньше тройка обозначала необходимость подтянуть знания… то есть, каждая личность перед системой была равна и для всех пятерка была достижимым результатом и целью, то теперь тройка - это клеймо, не требующее от ученика роста, а фиксирующее этот уровень и заставляющий его смириться и удовлетвориться этим. А в итоге образование вообще перестает быть системой роста и развития личности, гражданина, человека, и становится просто системой, которое препятствует такому становлению и заставляет каждого удовлетвориться своей недоразвитостью. Вы понимаете, насколько это страшно, если вчитаться и понять суть того, что нам предлагают? Мантра, многократно произносимая - индивидуализация и т.д. - людям закрыли на самом деле глаза на то, что теперь система образования вообще никому и ничему не должна учить, она только должна фиксировать наличие разных индивидуумов и блокировать доступ к системе развития.
Вот смотрите. Из спорта, например, приведем пример для наглядности. Спортсмены пришли на тренировку, тренер зафиксировал их результаты, назначил упражнения соответственно их уровню. Тем, кто показал слабые результаты, поменьше упражнений дал. Тем, кто посильнее - побольше. К концу тренировки разрыв между слабыми и сильными стал еще больше. Офигенно непреодолимым. Хорошая, отличная сборная получилась, да? Так и здесь. Раньше все по выходу из школы получали среднее образование, а теперь его получат только особо одаренные. Вот в чем опасность. И в такой системе будут выходить на верх, кстати, что немаловажно еще, люди, которые овладели правилами игры…
Р. Голованов:
- Вопрос - куда пойдут те, кто не получит образования?
А. Шафран:
- Нам же рассказывают о том, что искусственный интеллект будет отслеживать ученика с самых ранних лет, со школы, будут же видеокамеры везде расставлены, искусственный интеллект, программа, их поведение, включенность в процесс обучения и т.д. И потом уже отбирать, исходя из полученных больших данных, кто куда должен пойти. Искусственный интеллект, понимаете, неодушевленное железо если в какой-то момент решило, что этот ребенок должен быть сантехником или слесарем, при всем уважении к этим профессиям, то он будет априори и навсегда привязан только к тому, что ему участь быть сантехником или слесарем. Понимаете, личность развивается, кто-то может потом заинтересоваться какими-то другими вещами, захотеть получить иное образование, стать художником, поэтом, инженером, врачом, летчиком, космонавтом… почему наша страна стала великой державой? Потому что величайшие возможности для развития личности были…
Р. Голованов:
- Получается, мы близимся к Китаю, к этому социальному рейтингу, к тому, что все будет отслеживать компьютер, а не человек?
А. Шафран:
- Ну, вот если ты хочешь быть художником, а искусственный интеллект решил, что ты дворник. Все. Понимаете, на самом деле, вы много знаете гениев отличников? Очень много гениев - троечники в школе, понимаете? Подавляющее большинство, наверное. И вот искусственный интеллект может решить, что все - ты дворник, и не будешь ты никаким ни писателем, ни поэтом, ни инженером великом. Кстати, я вот еще какую вещь договорить. Эта система, помимо всех опасностей, которые я уже перечислила, она ведь создает такую историю, когда наверх люди будут выходить еще просто благодаря тому, что они освоили систему получения тех самых оценок - очков, голов, секунд. Это же не всегда коррелирует со знанием и талантом. Вот же еще о чем речь идет. То есть, человеческие душу, талант, гений, творчество нельзя ведь цифрой померить, а убить запросто можно. Именно цифрой, вот такой, холодной.
Про гениев-троечников мы уже сказали, а теперь про социальный рейтинг. Что значит мы идем туда, мы уже на прямой, начинаем реализовывать эту систему у себя.
Р. Голованов:
- Но нам его анонсировал в «Вести. Неделя» Дмитрий Киселев, когда он предложил над этим поразмышлять. И я тогда вообще ужаснулся, когда смотрел этот выпуск…
А. Шафран:
- Да, это было весной 2020 года, причем, там в позитивной коннотации преподносилась эта история и мне тоже стало не по себе, когда я об этом услышала. Вообще социальный рейтинг - это не что иное, как элемент сегрегации и создания кастового общества. В общем, все те риски, о которых мы говорили. То есть, если ты по каким-то параметрам не проходишь, то ты обрубаешься в правах. Не можешь получить кредит, занять определенное место работы, даже в системах знакомств, в порталах знакомств ты тоже сегрегируешься и тебе предлагаются какие-то определенного рода партнеры. То есть, это вообще потрясающе! Я не понимаю, каким образом это вообще соотносится со свободой личности и с тем, что человек господом Богом создан свободный и имеющий возможность действовать в силу своих представлений, и государство, которое призвано как система не только насильственная… нас учили в школе, что государство - это аппарат для подавления сопротивления и обеспечения административных функций. Но вообще-то в более таком гуманном представлении, кстати, у нас и в Конституции Российской Федерации закреплено положение о том, что государство у нас социальное, оно еще должно обеспечивать личностный рост. Ну, в идеале нам хотелось бы, чтобы так было, да. Но при наличии социального рейтинга я никак не вижу, каким образом государство может обеспечивать ту самую социальную функцию и быть социальным, как у нас в Конституции прописано. Это вообще-то, ну, если уж так неизбежно, - дискуссия большая, которая вызывает огромное количество тревог, разногласий и, исходя из этого, мы делаем простой вывод - требует широкого общественного обсуждения на общественных площадках. Если уж перед нами встал вопрос о том, каким путем мы должны пойти, как будет поменен наш уклад, общественное устройство, наверное, было бы правильно обсудить это с людьми, с теми, которые составляют тело государства. Мы видели где-нибудь попытки провести общественное обсуждение, слушания на этот счет? Нет. Не видели. Мы видели другую ситуацию. Когда при создании большого количества самых разных баз данных, оперирующих нашими персональными данными, кстати, никто не спрашивает, когда эти базы создает, а и закон в свое время был принят довольно шумно и громко, о едином регистре населения Российской Федерации. Так вот, нас сегодня никто не спрашивает о том, как мы относимся к таким базам данных, которые нарушают некоторые положения закона о персональных данных, постановления правительства и т.д. Они уже есть, они действуют. О чем мы говорили в тот момент, когда принимался закон о едином регистре населения? О том, что он создает огромное количество рисков утечки, которые могут быть использованы как мошенниками, так и нашими врагами - иностранными спецслужбами. Нас в тот момент убеждали в том, что все абсолютно защищено, никаких таких тревог быть не может, все будет хорошо и правильно. Прошло всего лишь несколько месяцев и мы наблюдаем те истории, о которых предупреждали. Ты уже упоминал о 300 тысяч данных больных ковидом, которые утекли у нас в Москве. Я хочу заметить, что эти данные собирались вне зависимости от того, кем является заболевший гражданин - наверняка там могли быть и какие-то чиновники, облеченные большой властью, с доступами к секретной информации, кто-то мог быть невыездным и т.д. И вся эта информация сейчас утекла в паблик. Это нарушение закона о персональных данных, он, напомню, влечет за собой уголовную ответственность.
Р. Голованов:
- А что со всем этим делать? Вот если нас не спрашивают, если эти законы все равно принимаются, если мы все равно идем к социальному рейтингу, куда, как нам, как затворники бросить паспорта, ИНН и уйти в пещеры? Как мы можем противостоять этому?
А. Шафран:
- Я предлагаю для начала остановиться и до тех пор, пока мы не зашили дыры, через которые утекают данные, а это ведь не только больные ковидом, это миллион триста утекших данных компании «Хендай» - тоже скандал этой недели - утечка, которые создает теперь риски не только по персональным данным, но угоны, например. Мошенники могут отслеживать по месту положения машины, где вы находитесь, а там же и место проживания, и в этот момент грабить ваши квартиры. То есть, кто ответил, кто виноват, мы тоже не знаем, то есть, есть дыры. Для начала давайте закроем дыры, прежде чем сделаем следующие шаги. Но у нас существуют дыры, уязвимости и при этом мы продолжаем создавать упорно новые базы данных. Эдуард Лысенко, глава департамента информационных технологий города Москвы ведь сразу подтвердил утечку 300 тысяч данных больных ковидом. Сейчас тот же самый Департамент информационных технологий Москвы объявил тендер в 185 млн. на создание новой системы хранения персональных данных жителей Москвы. Там будет доход, место проживания, родственники, успеваемость детей в школе, домашние животные и т.д. Тендеров на контракты по усилению мер безопасности не обнаружено одновременно. Вот мне непонятна вот эта последовательность действий. Значит, первое - давайте остановимся, сделаем работу над ошибками, поймем, каким путем мы можем идти так, чтобы не создавать угроз для национальной безопасности, потому что ведь все эти данные еще на каких платформах хранятся? Мы ж должны понимать, что у нас ни отечественное ПО, ни отечественное железо еще не умеет в том виде и в том количестве, которое могут обеспечить ту цифровизацию, которую мы анонсировали, да. Давайте создадим сначала, а потом уже будем двигаться дальше.
Р. Голованов:
- Это был очень важный разговор. И я прошу потом, когда вы послушаете все это, скиньте ссылочку своим друзьям, знакомым, потому что не везде можно услышать эту
информацию, которая сегодня прозвучала в эфире. Анна Шафран, ведущая «Вести ФМ». Спасибо, что провели этот час вместе с нами.
