Софико Шеварднадзе: 10 дней ожидания теста на COVID помню как самые кошмарные дни моей жизни

В. Торин:

- Добрый день, дорогие друзья. В студии Владимир Торин, программа «НЕфантастика», программа о нашем будущем, в котором теперь возможно все. Мы привлекаем к обсуждению нашего будущего писателей, политиков, журналистов, философов, дипломатов, музыкантов. Сегодня у нас совершенно невероятный, прекрасный, удивительный гость. Журналист, радио- и телеведущая, автор и продюсер собственных программ, просто прекрасная и красивая Софико Шеварднадзе.

С. Шеварднадзе:

- Здравствуйте, Владимир. Спасибо вам большое за такое представление.

В. Торин:

- А я не просто так представляю. Выяснилось, что мы с вами, оказывается, последние полгода занимаемся одним и тем же. Я просмотрел ваши интервью, посмотрел все, что связано с книгой, которую вы написали. (А книгу Софико написала под названием «Будущее сегодня. Как пандемия изменила мир», вышла в издательстве «Эксмо».) Софико, как так получилось, что вы написали именно эту книгу, и именно на эту тему, о которой мы рассуждаем здесь, в программе «НЕфантастика», уже полгода?

С. Шеварднадзе:

- Я, как и вы, задаюсь теми же самыми вопросами, как и, собственно, половина населения мира, - что будет дальше, как нам жить и так далее. При первом локдауне я оказалась в Грузии, потому что решила, что, наверное, в такое время лучше быть поближе с семьей.

В. Торин:

- Важный момент. Софико, я вижу вас в последнее время в этом самом кабинете. Я так понимаю, что вы, как уехали в Грузию тогда, прорываясь сквозь границы, так вы там сейчас и находитесь, в этом красивом кабинете?

С. Шеварднадзе:

- Да, я все еще в этом красивом кабинете, в моем фамильном доме. У меня были мысли вернуться в октябре в Москву, но я поняла, что вторая волна началась. И пока у меня есть возможность работать на удаленке, я все-таки приняла решение еще чуть-чуть побыть здесь.

В. Торин:

- Как же получилась история с книгой?

С. Шеварднадзе:

- Знаете, просто так встали звезды. Я приехала. До этого у меня было 10 дней самоизоляции в Москве. Потому что я приехала в начале марта из Лондона с признаками ОРВИ, хотя COVID у меня не подтвердился. И эти 10 дней я помню как самые кошмарные дни моей жизни. Такой период зашкаливающей тревоги, когда ты не понимаешь, что делать. Знаете, у меня с детства так, когда я чего-то очень боюсь, я сразу засыпаю. И я днем спала, а ночью смотрела куда-то в пространство. Потом появлялось солнце, и я опять спала, потому что мне было страшно. Это была такая жизнь урывками ото сна ко сну. Очень странное состояние.

Потом уже начались разговоры о том, что будет закрываться Москва. И я подумала, что надо, наверное, все-таки приехать к семье в Грузию. Я приехала в Грузию и еще 2,5 недели вынужденной изоляции провела. И эти 3,5 недели, когда я и болела, и симптомы совпадали с коронавирусом, эти страхи, тревоги, и я подумала: господи, надо как-то разобраться, как бы хорошо было с кем-то поговорить. В это время обращается ко мне «Эксмо» с предложением написать книгу. И я подумала: а почему бы и нет, я все равно сейчас сижу дома и записываю свои передачи, у меня куча времени. И я подумала, с кем бы я хотела поговорить. Я очень четко определила, что в этой книге я не хочу говорить о политике, потому что мне кажется, что политики в той парадигме, в которой они сегодня существуют, не решают те важные вызовы, перед которыми стоит человечество.

В. Торин:

- Еще они и врут все время.

С. Шеварднадзе:

- Ну, у них профессия такая. Короче, я подумала, что очень хотела бы поговорить с какими-то большими визионерами из разных сфер, которые на меня некогда произвели большое впечатление. Там тоже сложилось. Я начала к ним обращаться: давайте поговорим, что происходит, я хотела бы написать книгу, записать, может быть, программы. И все начали соглашаться. Если вы посмотрели эти передачи, это были совсем не интервью. Мне казалось, это были достаточно эмоциональные разговоры. Потому что все эти большие умы человечества в первую очередь, конечно, переживали эту пандемию, как простые смертные, как мы с вами, и задавались теми же самыми вопросами. Конечно, у них были свои прогнозы и соображения по поводу того, как дальше и так далее, но при этом очень важно было на человеческом уровне это разобрать с ними.

Мне кажется, что в этом смысле книжка получилась. Потому что она совсем не научная, она написана очень простым языком и, по-моему, о каких-то глобальных прогнозах, которые дают эти невероятные люди. Там очень много прикладных советов, и мои переживания по поводу пандемии тоже, и от них. Мне кажется, что в этом смысле она как-то получилась. А вы как думаете?

В. Торин:

- Я вот что добавлю. Это очень важный момент. Мы здесь два раза в неделю пытаемся прогнозировать будущее, разговаривать о том, что то, что нам раньше казалось фантастикой, уже вовсе не фантастика. Многим людям просто страшно. Нам пишут наши радиослушатели, и они были все перепуганы. Понятно, элита живет какой-то другой жизнью. Ан нет, не живет никакой другой жизнью. Элита, она точно так же напугана (по крайней мере, была в первое время). Об этом тоже и в вашей книге есть, и мы у себя в программе постоянно об этом говорили.

Я хочу зачитать короткую ремарку от Михаила Зыгаря, журналиста, писателя, автора книги «Вся кремлевская рать», который пишет про книгу Софику. Он пишет, что «это прежде всего лирический дневник обычного человека, переживающего совершенно неординарную ситуацию, в тех событиях, надеждах и страхах, о которых пишет Софико, любому читателю легко узнать себя. Да, мы точно так же волновались за здоровье близких, спешили к ним через стремительно закрывающиеся границы, отменяли уже готовые планы и строили новые, чтобы потом снова их отменить, искали и находили у себя пугающие симптомы, боролись с внезапно навалившимся сном в течение дня, в бессонницей ночью, с тревогами в любое время суток, учились работать, дружить, влюбляться в Зуме и пытались угадать, что ждет нас дальше».

Дорогие радиослушатели, не верьте, если кто-то вам скажет, что есть какой-то панический страх у обычного человека и какой-то другой панический страх перед болезнью у какого-нибудь представителя элиты. Да ничего подобного, все одинаково ходят под богом, все всего боятся. И слава богу, что мы можем об этом говорить, можем об этом рассуждать. Или, например, почитать прекрасную книгу Софико Шеварднадзе.

С. Шеварднадзе:

- Володя, я бы еще добавила. Мне кажется, эта пандемия как ничто другое иллюстрирует базовые принципы квантовой физики, что мы все взаимосвязаны. Действительно, у расслоенного населения планеты было ощущение, иллюзия до этого, что они могут как бы в различных кластерах существовать.

В. Торин:

- А получается, что ничего подобного, все переплетено. И все, так или иначе, зацепляются друг за друга, и мы и можем, и не можем друг без друга, и все друг друга пугаем и мучаем. И это, наверное, первый урок эпидемии, когда вроде бы много людей, все друг с другом связаны, хочется куда-то спрятаться, а спрятаться никуда невозможно. Вам хоть удалось в Грузию убежать. Это ведь тоже было непросто.

С. Шеварднадзе:

- В том-то и дело, что нигде не спрячешься. В Грузии при первой волне все было закрыто, поэтому цифры были очень маленькие. Но вот, пожалуйста, вторая волна, и у нас они достаточно большие на сегодняшний день. Если только не выходить из дома.

У меня была полная уверенность, что особенно эта первая волна, какая-то такая тектоническая история, как эта пандемия, заставит людей в большом количестве задуматься над тем, почему это происходить, зачем, и как быть дальше. Но, как выясняется при второй волне, если ты не бьешь людей дубинкой по голове, не даешь им огромные штрафы за несоблюдение каких-то мер предосторожности, то никто ничего не понял. Как затеивали свадьбы, вечеринки… При том объявлена пандемия, и все говорят, что если ты заразишь другого человека, он может умереть, а ты можешь все это бессимптомно перенести… Человек вправе делать со своей жизнью все, что он хочет. Но когда тебе говорят, что от тебя зависит огромное количество жизней, и тебе на это наплевать, ты ходишь без маски и живешь, как ни в чем не бывало, вот этого я не понимаю. И сейчас мы выйдем по цифрам этой второй волны, насколько она не щадящая…

В книжке про это тоже очень много. Появляется некая новая социальная ответственность. Мы привыкли, особенно в такой стране, как Россия, где много признаков социализма, что мы всё перекладываем на государство, что государство должно за нас все делать, в том числе и лечить нас от коронавируса. Но мы тоже в этом случае должны какие-то уроки извлечь и услышать. Уже прошло 7-8 месяцев, когда все ученые мира… Ладно, вы не верите государственным СМИ, условно говоря, не верите оппозиционным СМИ, но зайдите в интернет, прочитайте любое серьезное мировое издание. Там все пишут, что по всем опросам, исследованиям, если человек носит маску, то это на 80-90% снижает риск быть зараженным и заразить другого человека. Это не сложно. В условиях, когда объявлена всемирная пандемия, это не сложно. И никто в этом не виноват, если ты это сам не делаешь и не понимаешь. И эта пандемия – ах, вы не поняли в первую волну, так давайте вот так, может быть, вы сейчас поймете. Потому что количество людей, которые сейчас заражены, не сравнить с предыдущей волной. Это, с одной стороны, пугает, с другой стороны, меня это очень злит. Нам надо как-то брать ответственность за то, что происходит, мы не можем всё переваливать на других людей.

В. Торин:

- Хотел эту тему немного по-другому развернуть. Неоднократно вы со своими собеседниками об этом говорили: вам не хватило, так нате вам еще. Нет ли какой-то идеи, что это такое странное божественное не провидение, но что некие силы берут и кого-то за что-то наказывают? Я неоднократно слышал эту фразу в разговорах с вашими гостями о том, что человечество уже не может существовать так, как оно существовало, и эта пандемия – это какое-то то ли предупреждение, то ли, наоборот, начало какого-то конца, апокалипсиса. Вы об этом много говорили.

С. Шеварднадзе:

- Тут все зависит от того, какой у человека склад ума. Если вы склонны к такому аналитическому уму, а не чисто логическому, то, конечно, тут есть большая доля эзотерики. Не задуматься о том, что это некое предупреждение или зачем-то нам дано, невозможно. Очень многие спикеры в моей книжке – это очень умные люди, и не какие-то шарлатаны, которые преподносят себя умными. Они все очень уважаемые в своих сферах – и в экономике, и в нейролингвистике, и в психологии, и области искусственного интеллекта, и т.д. И они все приходят к одному и тому же выводу, хотя многие даже незнакомы между собой, что, конечно же, это неспроста. У каждого человека есть свое объяснение, но то, что это неспроста…

В. Торин:

- А вы как думаете, Софико, что это? Это действительно откуда-то сверху, условный Бог, Аллах…

С. Шеварднадзе:

- Я не верю в какую-то божественную карму. Но какая-то закономерность того, что планета существует по своим законам, это живой организм, и мы не можем пренебрегать ею так, как мы пренебрегали в последние 20-30 лет, это однозначно. Даже сама форма этого вируса. Ведь симптомы могли выражаться как угодно – на лице могли выводиться зеленые цветочки, и это были бы симптомы коронавируса. Нет, мы задыхаемся, не можем дышать, и мы сидим дома (или в больнице). Примерно так же, как задыхалась планета за последние 20 лет, и мы ее не слышали. И дальше она начала самоочищаться, потому что она нас загнала всех по домам.

В. Торин:

- Кто этот таинственный человек, кто включает эти рычаги, эти кнопки?

С. Шеварднадзе:

- Мне кажется, что есть просто какая-то закономерность. Мы постоянно пренебрегаем всем и вся. И у нас есть ощущение, что человек всемогущ, забывая о том, что, по большому счету, мы все гости на этой земле, и что у нас нет планеты Б, так же как и плана Б, нам нужно жить вот на этой планете. Все эти разговоры, что полетели на Марс или на Луну, - мне смешно. Мне прекрасно живется на Земле, я не хочу никуда переезжать. Все, что от нас требуется, это чуть-чуть поответственнее относиться к природе. И мы этого не делаем, мы этого не слышим. Мы куда-то мчимся, непонятно куда, мы вообще не слышим себя, что на самом деле хочет ваша душа и разум. Мы живем в парадигме (особенно в больших городах), что так принято, как у людей, сейчас так нужно. А что нужно нам, мы вообще не задумываемся.

В. Торин:

- А потом это «что-то» начинает нас наказывать, причем всех сразу?

С. Шеварднадзе:

- Я не думаю, что это наказание. Я к этому так не отношусь. Это какая-то закономерность, чтобы человек немножко остановился и задумался, куда мы, зачем мы, почему мы. Даже если не про планету, не про глобальное потепление, ведь об этих вирусах сколько предупреждали ученые, это же не вчерашняя, не позавчерашняя история.

В. Торин:

- Да, об этом давно говорили.

С. Шеварднадзе:

- Как минимум 5-10 лет все говорят, что это большая угроза человечеству, надо этим заняться, надо быть готовыми. Нет, как занимались большие политики разоружением и вооружением, так и занимаются.

В. Торин:

- Скорее они занимаются вооружением, чем разоружением.

С. Шеварднадзе:

- Да. Кому вообще это сейчас нужно и интересно, когда перед человечеством стоят вообще другие вызовы? А вся политическая элита мира живет в какой-то другой парадигме, а мир уже эволюционировал, и за ним не успевают уже эти люди. Мы говорим о глобальном потеплении, о невиданном социальном расслоении мира. Даже эта пандемия срывает маски со всех, все короли остаются голыми. Как было возможно, чтобы один человек заработал еще 30 миллиардов во время пандемии, а другие вообще потеряли работу? Какое это разумное мироустройство, когда такое допускается, и это норма? Вот эта пандемия немножко про это тоже. Это же великий катализатор, она ускоряет все процессы – и хорошие, и плохие. Все, что должно было произойти в течение 10-15 лет…

В. Торин:

- …все случилось стремительно. Кто должен был разориться, разорился, кто должен был обогатиться, обогатился, кто должен был рассказать правду про всех, вдруг рассказал, а кто должен был умереть, умер. Я правильно понимаю?

С. Шеварднадзе:

- Да. Эта пандемия, этот кошмар неопределенности, кризиса, расставляет все на свои места. То есть на выходе мы все равно получим иной мир, и это уже совершенно неоспоримо. И будут новые правила игры.

В. Торин:

- В чем они будут заключаться? Можете сказать хотя бы несколько основных правил?

С. Шеварднадзе:

- Это вынужденные какие-то перемены, уже не зависящие от нас, от нашего выбора. Это тоже наша реальность. Хотя бы взять историю про удаленку. Сколько отраслей в бизнесе, в экономике сейчас родились за одну ночь именно онлайн. Это сейчас самая востребованная история, и они никуда не уйдет после пандемии. Потому что все поняли, что работать онлайн, по Зуму, а не тратить огромные деньги за аренду офисов или за билеты, самолеты, перелеты, чтобы с кем-то встретиться, это невыгодно, мы прекрасно можем это делать по Зуму. Да, наверное, в какой-то мере останется история, два раза приходишь в офис для социализации, условно говоря.

В. Торин:

- Софико, ты очень часто в своих интервью говоришь о том, что ты человек, который любит обнять, прижаться, что-то рассказать. Вот это «пришел для социализации», «у нас есть 24 минуты для социализации» - ты сама веришь в то, что это возможно? Такой психоз и разлитое в воздухе напряжение именно потому, что у людей просто выбили табуретку, на которой они сидели, и теперь все стало по-другому. И Зум ведь не заменяет ничего, мне кажется.

С. Шеварднадзе:

- Ну, не заменяет ничего, но мы очень сильно зависим от экономических составляющих. И экономика будет диктовать новые правила. А экономика говорит о том, что работать по Зуму и вообще существовать по Зуму гораздо выгоднее для больших бизнесов…

В. Торин:

- Мы разговариваем сегодня с Софико Шеварднадзе, умницей, красавицей, журналисткой, продюсером и человеком, который написал книгу «Будущее сегодня. Как пандемия изменила мир».

Софико, вот теперь я хочу поговорить о любви. Которая наверное все-таки как-то нас спасает и должна спасти вот в этой сумасшедшей пандемии, в этом сумасшедшем 2020-м году, с которым уже пытается прощаться Little Big, по-моему, еще рано он прощается.

Софико, лет 10 назад меня совершенно потряс ваш текст в журнале «Русский пионер». Это был текст про любовь между вашим дедушкой, Эдуардом Шеварднадзе, и его супругой Нанули Шеварднадзе. Я прямо читал и слезы наворачивались на глаза, насколько это было проникновенно и красиво написано. Скажите, действительно это была такая любовь или вы, просто используя литературные приемы и ваше образование, полученное в Америке, сумели так здорово все накрутить?

С. Шеварднадзе:

- Нет, там была действительно любовь к большой буквы, потому что иначе прожить то, что они прожили вместе, и пройти через это, невозможно. Невозможно. Я знаю, что сейчас вышел потрясающий спектакль в театре Наций «Горбачев», посвященный любви Раисы Максимовны и Михаила Сергеевича - у них тоже как бы была такая большая любовь, это известный факт. Я даже подумала, как обидно, что пока нет спектакля про любовь моего дедушки с бабушкой, надо было бы как-нибудь это в Грузии организовать.

В. Торин:

- Вы как раз сейчас в Грузии находитесь, там можно это как раз организовать…

С. Шеварднадзе:

- Кстати, лучшее время, конечно, пока мы все сидим по домам. Но в принципе эта идея в меня закралась, потому что я всегда ими вдохновлялась. Это очень сложная жизнь - быть женой большого политика, какая бы большая любовь ни была. Потому что это огромные жертвы. Самопожертвование, в первую очередь. А дальше, что самое худшее - это ты волей-неволей жертвуешь своими детьми, внуками, потому что они тоже как бы находятся под этим эгрегором…

В. Торин:

- Дорогие друзья! Если вы хотите прочитать короткую, но очень такую красивую сагу о любви, из-под пера Софико Шеварднадзе, о ее прекрасном дедушке и бабушке, то просто наберите в интернете Э+Н - и выскочит эта статья из «Русского пионера». Действительно проникновенная, действительно, красивая. Очень здорово, спасибо огромное, Софико, что вы создаете такое. Сразу как-то хочется любви и ощущаешь, что пандемию победим.

Софико, я начинаю вот блиц такой… Например, в чем вы похожи на своего деда? И в чем не похожи?

С. Шеварднадзе:

- Я думаю, что я бесстрашная, потому что он был бесстрашным человеком.

В. Торин:

- Три главных вещи, которым вы научились у своего дедушки?

С. Шеварднадзе:

- Я стараюсь, но пока не очень получается, потому что я эмоциональная женщина, ну- дипломатия, конечно. Я очень хотела бы иметь такое чувство юмора, как у дедушки. И, наверное, все-таки не изменять своим идеалам. Что очень сложно. Это опять же к вопросу слышать себя.

В. Торин:

- Отлично. Софико Шеварднадзе отвечает быстро на очень сложные вопросы. Например, считаете ли вы, что вы похожи на своего деда?

С. Шеварднадзе:

- Конечно. Во мне течет его кровь.

В. Торин:

- Русские мужчины, грузинские мужчины… вы сбежали из-под венца в Нью-Йорке, не рискнув связать жизнь с грузинским режиссером. Это правда или нет?

С. Шеварднадзе:

- Это было 20 лет назад.

В. Торин:

- В чем разница между мужчинами в России, в Америке, на Кавказе?

С. Шеварднадзе:

- Ну, Америка - это вообще отдельная история. Но преимущество между грузинами и русскими в том, что одни пьют водку, а другие - вино.

В. Торин:

- А мне казалось, что Данелия привнес такую историю, некий такой грузинский юмор такой особенный, который в России по-другому выглядит. Нет?

С. Шеварднадзе:

- Мне вообще кажется, что кровь должна смешиваться. И вот на моих глазах все примеры, которые существуют, именно русско-грузинских пар, они потрясающие. Вот каким-то образом это какой-то мейджик, который работает. И русские мужья с грузинскими женами, и наоборот - русские жены с грузинскими мужьями. Это прямо вот очень хорошие, крепкие пары, гармоничные.

В. Торин:

- Дорогие наши слушатели! Софико Шеварднадзе призывает: русские жены с грузинскими мужьями! И наоборот - грузинские жены с русскими мужьями! Все должно смешиваться, тогда будет хорошо.

Софико, как остановить войну в Карабахе? Ваш рецепт?

С. Шеварднадзе:

- Ой, это я, конечно, не могу комментировать, потому что это сложнейший вопрос. Тут у меня такая практически личная трагедия, потому что у меня, с одной стороны, огромное количество друзей-армян, очень близких. Огромное количество друзей-азербайджанцев, очень близких. Это самое жуткое, что я могла себе представить. В данный момент моя Грузия находится примерно в таком же состоянии, как и я. Невозможно быть на чьей-то стороне… Я не знаю, как ее надо остановить. Я не знаю. Я не политик. Я ушла из политики полтора года назад и делаю интервью только с визионерами, но я знаю по себе одно. Что я никогда не буду поддерживать войну. Никогда. Ни в чем, ни с кем, никогда.

В. Торин:

- Тогда еще один вопрос к вам. Вернувшись в Грузию, ваш дед первое, что сделал, - обратился к Ельцину с просьбой не выводить оттуда войска. Там стояла российская база. Если бы она продолжала стоять, не было бы и войны в августе 2008 года, и Грузия не мчалась бы сейчас назад в НАТО…

С. Шеварднадзе:

- Спорный вопрос, политический, я не буду на него отвечать, с вашего позволения. Потому что я вообще в принципе Россию и Грузию по политическим каким-то историям не комментирую. А тем более, что у каждой стороны есть своя правда. Поэтому я воздержусь.

В. Торин:

- Тут много политических вопросов. Тут про Саакашвили еще спрашивают…

С. Шеварднадзе:

- А можно мы не будем на политические вопросы… я уже ушла из политики…

В. Торин:

- Понял. Хорошо. Вот сейчас вы находитесь в Грузии. Я прямо услышал в вашем одном из интервью, когда вы говорите, что лучше жить не в городе, а за городом. И я сразу себе представил эти прекрасные горы, эту зелень, это вино… и подумал - как же там хорошо Софико. Здесь, в Москве, бегают люди в масках, их арестовывают, тащат из ресторана куда-то… а там в Грузии как-то все по-другому. Расскажите, как там оно вообще?

С. Шеварднадзе?

- Ну, не совсем по-другому. То есть, я полностью осознаю, что у меня есть привилегия в данный момент находиться в доме родителей, которые имеют большой двор и это, конечно, лучшее, что могло со мной произойти во время пандемии, и об этом тоже много в книге - что у тех, у которых была хоть малейшая возможность пережить эту пандемию за городом, даже у тех, у которых есть маленький участок, условно говоря, они все рванули туда и это оказалось что называется трансервативным абсолютно опытом, потому что ты понимаешь, что, в принципе, если ты можешь находиться на удаленке и при этом находиться на природе, конечно, это круче и лучше, чем задыхаться в большом городе и тратить свою энергию на какую-то ненужную суету. Потому что она непонятно куда уходит. С другой стороны, вот уже седьмой месяц, как я тут нахожусь, и я хочу вам сказать, что мне Москва снится по ночам. То есть, если вот меня сейчас спросить, чего ты хочешь больше всего, помимо того, чтобы эта пандемия закончилась, - это оказаться уже в мирной Москве…

В. Торин:

- А, вот в этой квартире на Патриарших прудах, я видел этот репортаж…

С. Шеварднадзе:

- Не обязательно в квартире, а вот пройтись по моим любимым улочкам, по паркам, посмотреть на мои любимые здания. Я даже по пробкам скучаю, вот поверьте!

В. Торин:

- Представляю. Потому что, конечно, когда ты убегаешь из Москвы и думаешь - господи, слава богу, куда-то сбежал, где природа, красиво, где родители, родительский дом прекрасный… а потом - начинаешь скучать по всему этому… и даже по пробкам… Понимаю, Софико, понимаю… А это правда или нет, я помню, лет 10 назад какой-то репортаж, то ли в «Эль», то ли в «Космополитен», где вот была квартира Софика Шеварднадзе, которую обустраивал дизайнер, художник, друг детства Софико Шеварднадзе, с каким-то видом на Патриаршии пруды… она есть или это фейк какой-то?

С. Шеварднадзе:

- Да, я заядлая патриканка, и горжусь этим.

В. Торин:

- Прекрасно! А мы вернулись в студию! Софико Шеварднадзе, автор и продюсер, которая сейчас тоскует там далеко, от нас, в Грузии, и хочет вернуться в Москву, но пока это не получается… В этом блоке нашей программы, Софико, я предлагаю, у вас же наверняка есть рецепты - что мы можем посоветовать нашим радиослушателям? Как переживать это дурацкое время? Этот жуткий 2020 год? Как спасаться? И что вообще может спасти людей?

С. Шеварднадзе:

- Давайте я пойду по моим спикерам, потому что они дают тоже достаточно такие прикладные советы, как быть в такое время. Начнем с Татьяны Черниговской, которая считает, что мы живем в полное время неопределенности. И для человеческого мозга ничего страшнее неопределенности нет. Но проблема в том, что неопределенность - наша новая реальность. Поэтому что нам нужно, для того, чтобы выработалась какая-то невидимая мышца, для того, чтобы у нас появилась новая система навигации по этой реальности неопределенности. Значит, в первую очередь - адаптивность. И это можно в себе вырабатывать, это факт научный. Эмпатия. Вот мы начали говорить про любовь в предыдущем блоке - мы сказали, что пандемия все вроде как бы на поверхность выводит - и хорошее, и плохое, и видно сразу, где есть трещины. В человеке, в системе. Но при этом, согласитесь, что есть огромное количество людей, которые показали такую эмпатию, такую любовь, и такую самоотверженность во время этой пандемии, что у тебя есть ощущение, что мы не пропадем, как род человеческий.

В. Торин:

- То есть, нас спасет любовь как раз, да?

С. Шеварднадзе:

- Да. И вот эмпатия в данный момент, когда мы живем в такое немножко страшное, непонятное время, - это очень нужный навык.

Очень важно любопытство - это тоже Татьяна Владимировна … То есть, не закрываться от мира, а быть к нему любопытным. И при этом я сейчас не говорю о каком-то нескончаемом потоке страшилок новостей, а именно любопытство вот … как бы я не хочу себя сейчас в пример ставить, но как бы разобраться, что происходит. Потому что, как бы плохо ни было, у всего есть хорошая сторона. И, когда ты начинаешь в этом разбираться, ты находишь для себя, в первую очередь, много преимущества в этом.

И вот самое главное еще - то, о чем говорит Татьяна Владимировна - это, конечно, эмоциональный интеллект. Вот это качество номер один, которое надо в себе взращивать. Там есть огромное количество исследований, как каждая страна в мире справилась с первой волной пандемии, и все те страны, которые возглавляют женщины, справились лучше. По одной простой причине. Потому что у женщин есть врожденный эмоциональный интеллект. То, чего нет у мужиков. Ну, во всяком случае, в меньшей степени…

В. Торин:

- Может, только у грузинских женщин?

С. Шеварднадзе:

- Нет, почему? У любой женщины… Женщина - мама по природе и у нее есть эмоциональный интеллект. Что такое эмоциональный интеллект? Это набор качеств. В это входит и эмпатия, в том числе. И адаптивность. Но эмоциональный интеллект - вот мы сейчас видим очень опытных, умных, талантливых, крутых правителей, условно говоря, которые не справляются с пандемией, они не справляются не потому, что они не хотят этого, они очень честно стараются. А потому что нет предыдущего опыта, они не понимают, что с этим делать. И дальше, если у тебя нет эмоционального интеллекта, а это как бы некая интуиция, - вот такое время, когда ни у кого нет ответов и не с чем сравнивать, очень сложно на одном опыте выехать. Или на таланте. То есть, нужен эмоциональный интеллект. Вот как у мамы, понимаете, да, когда ты просто чувствуешь, что вот сейчас это нужно твоему ребенку, хотя ты это нигде не читала и тебя никто этому не учил. Вот эти четыре качества, которые называют Татьяна Владимировна Черниговская, очень важные для того, чтобы сейчас как бы собраться и не только выжить, но и гармонично существовать в этом странном времени.

Дальше, значит, Нассима Талеба, автор «Черного лебедя», очень знаменитый и любимый в России, говорит, что любой кризис… знаешь, вот, когда мне говорят, что кризис - это возможно, я как-то немножко с ухмылкой на это реагирую, потому что я не то чтобы прямо в мирное время очень умела деньги зарабатывать… Короче, вот этот кризис, короче, сейчас нам показывают, что нам надо свои собственные правила игры заводить, что мы не должны ни на кого надеяться, что мы должны делать ровно так, как мы считаем нужным для себя. И тогда это работает. Когда нам жизнь подкидывает кислые лимоны, вы из него делаете сладкий лимонад!

В. Торин:

- Отлично! Вот он, рецепт от Софико Шеварднадзе! Замечательной журналистки, телеведущей, радиоведущей, автора ведущих программ! Во-первых, не падать духом и понимать, что это время возможностей! Во-вторых, эмоциональный интеллект. И в-третьих, пожалуйста, любите друг друга, держитесь друг друга, мы все переможем, как говорят на Украине, если вдруг будем друг друга любить.

Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!

Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.