«С удивлением смотрю, что там написано». Владимир Путин раскритиковал школьные учебники

Культурный код
Режиссер Юрий Грымов обсуждает вместе с экспертами, как преподавать историю детям и воспитывать патриотизм

Ю. Грымов:

- Добрый вечер. Всех приветствую, очень рад вас приветствовать на нашей программе «Культурный код». Напоминаю, что каждый вторник и пятницу с 17 до 18 мы с вами так тепло и с какой-то пользой встречаемся. Сегодня эфир программы мы решили посвятить теме образования. Хотя, мне кажется, что мы так часто об этом говорим - может быть, впрямую, может быть, косвенно, но всегда вопросы образования - это очень важно. Мы много говорим о культуре, о том самом культурном коде, но вот что сегодня происходит с образованием? Когда-то мы говорили, что наше образование лучшее в мире. Но можем ли мы так сказать сегодня? Помните, крайняя встреча президента с федеральным собранием - он очень много говорил о культуре, об образовании и мы об этом отдельно поговорим. Чтобы поговорить об образовании, мы пригласили к нам учителя истории из Москвы. У нас в гостях сегодня Виталий Смирнов, учитель истории. Виталий, добрый вечер.

В. Смирнов:

- Вечер добрый.

Ю. Грымов:

- Смотрите, вот сегодня так совпало - 23 апреля день смерти Уильяма Шекспира. Очень символично, что именно сегодня мы говорим о том, что навсегда ушло. Вот что ушло у сегодняшних учеников, что они не хотят делать, чего они не хотят читать, как бы их ни заставляли? У меня в театре «Модерн» уже четвертый год идет спектакль Олдоса Хаксли «О, дивный новый мир», там есть прекрасные слова главного правителя Монда, который говорит - Шекспир старье, а старье нам не нужно. Согласитесь, абсолютно как будто мы читаем что-то из соцсети, да? То есть, Шекспир - старье, он нам не нужен. И это предрекал Олдос Хаксли в 1936 году. Вот скажите, как учитель истории, неужели и правда понять Шекспира сегодня могут лишь единицы?

В. Смирнов:

- Ну, наверное, я скажу самую простую вещь. В принципе, история циклична и на самом деле она все время повторяется. То есть, я более чем уверен, что для предыдущих поколений наверняка тоже были какие-то моменты, которые они сложно воспринимали и не понимали, зачем они вообще нужны? Есть такая хорошая сказка - «Представьте себе» называется, где старшее поколение каждый раз объясняет из поколения в поколение, зачем же читать Тору - ну, то есть, про еврейскую культуру. И самое интересное, что вот каждый раз, из поколения в поколение, все отказываются читать Тору, все отказываются воспринимать какие-то культурные научные достижения и каждый раз новое поколение не понимает, зачем это нужно. И задача старших - объяснить, как это влияет на нашу культурную повседневную жизнь во всех ее аспектах.

Ю. Грымов:

- Задача старших - это понятно. Но, учитывая, что вы профессиональный учитель, вы выбрали себе очень непростую, но очень важную деятельность, и очень ответственную, вот вы, как молодой человек, как вы оцениваете сегодня настоящее желание молодежи образовываться с точки зрения культуры и истории, хотят ли они разобраться в этом, какие-то акценты свои привнести, то есть, свой угол зрения. Или все-таки это пассивное обучение у многих, как вы считаете?

В. Смирнов:

- Разумеется, пассивное. Если даже прикинуть в процентном соотношении, то действительно люди, которым интересна история, их, наверное, процентов 10. Ну, вот учеников 25 человек в классе - и вот примерно паре человек это будет действительно интересна история, кто захочет разбираться в тех или иных вопросах, высказывать какие-то свои мнения, не побоится высказывать свое мнение - вот еще что важно. Ведь история - это такая наука дискуссионная все-таки, как ни крути.

Ю. Грымов:

- Но это же активность и интерес к предмету. Вот я скажу честно, что я очень любил историю. Мне было это очень интересно. Как мы раньше говорили - это прикольно. Я любил историю, литературу и уроки рисования. Так вот, на самом деле, это же зависит от вас, как вы, Виталий Смирнов, учитель истории, можете это рассказать. В каких образах, как подвести человека, чтобы ему было интересно. Это же и технология должна идти от вас, вы должны придумать этот свой язык и 10% могут превратиться в 90%, которым будет интересно.

В. Смирнов:

- Частично я с вами соглашусь. Ну, например, если судить по моим конкретным результатам, которые опять же я наблюдаю, люди, даже те, которые, казалось бы, что думают о чем-то о своем, очень приятно меня удивляют, когда даже там спустя год вспоминают, что вот в прошлом году мы весной обсуждали там какой-то момент. Ну, там про войну или еще что-то мы там обсуждали, какая дискуссия у нас шла. И я убеждаюсь в том, что меня-то слушают. Просто вопрос в том ,что одно дело - слушать, понимать и знать это. А другое дело - интересоваться этим. То есть, как бы это разные вещи. Я в принципе говорю, что историков как таковых немного, кому это обычно интересно. А так слышать, понимать и воспринимать - это да, тогда это, конечно, гораздо больше людей. Я бы тогда поднял планочку процентов до 40, кто это воспринимает. Ну, до 90, конечно, работать и работать, но… пока я еще не знаю, как поднять так планку?

Ю. Грымов:

- Ну, вы же наверняка видели, и не один раз, фильм «Большая перемена».

В. Смирнов:

- К своему стыду, пожалуй, я сейчас не решусь сказать, что я понимаю, о чем сейчас идет речь.

Ю. Грымов:

- Ну, посмотрите, это прекрасный фильм про вашего коллегу, Нестора Петровича Северова, педагога, который пришел даже не к трудным подросткам, а к трудным дяденькам, это вечерняя школа, где он своей энергией заражает историей так, что просто переворачивает сознание этих людей. Ну, если вы этот фильм не смотрели - странно, если честно - посмотрите, вам будет интересно. Это про вашего коллегу и вообще про ту самую историю, которую можно сделать как театр, как некое представление того периода, о котором рассказывает историк. Вот у меня в театре «Модерн» идет спектакль «Юлий Цезарь», очень успешно, сто лет его никто не ставил, - скажите, пожалуйста, как вы считаете, сегодняшний зритель, сегодняшний читатель боится Шекспира? Потому что ему скучно, непонятен этот слог - полупесня, полустихи - вот он боится этого или нет?

В. Смирнов:

- Да, боится. Вот тут ключевой момент, что, наверное, непонятно. Если бы все-таки существовали какие-то дополнительные материалы, перед спектаклем или во время спектакля какие-нибудь перфомансы, которые бы повествовали о том, о чем идет речь… просто сейчас кругозор людей все-таки вроде бы при возможностях интернета безграничен, а, с другой стороны, люди сосредоточены конкретно на каких-то мелких деталях, которые интересны только им. И из-за этого кругозор действительно сужается. И как раз таки при всех возможностях интернета было бы неплохо при ознакомлении с каким-то высоким искусством людей дополнительно какими-то способами знакомить с происходящим на сцене, с сюжетом.

Ю. Грымов:

- Тогда сразу вопрос вам. Как часто вы, как педагог истории, направляли своих учеников в театры на спектакли, которые схожи по теме. Вот вы обсуждаете Рим, обсуждаете Цезаря, или обсуждаете Шекспира, как он вписан в историю, как часто вы лично предлагали или водили учеников в театры?

В. Смирнов:

- Никогда. В моей педагогической карьере еще такого не случалось.

Ю. Грымов:

- Хотите, мы эту ситуацию прямо моментально исправим, потому что я сам себе хозяин, как и вы, да, и вот давайте, Виталий Смирнов, учитель истории из Москвы, я приглашаю вас и ваших учеников на спектакль «Юлий Цезарь».

В. Смирнов:

- Прямо-таки бесплатно?

Ю. Грымов:

- А вы бесплатно работаете в школе?

В. Смирнов:

- Нет.

Ю. Грымов:

- А в театр бесплатно нормально, вы считаете?

В. Смирнов:

- Нет, ни в коем случае. Я уточнил.

Ю. Грымов:

- Я готов к тому, чтобы обязательно вас пригласить, сделать, конечно, скидку, потому что это очень важно, когда приходит молодежь в театр и видит совершенно другой язык, но смежный по темам - то, что поднимаете вы на уроках истории. Но мне кажется, что ученики должны понимать, что это большой труд, на сцене гигантское количество людей, это все рукотворное, поэтому, когда мы говорим бесплатно - я все время удивляюсь. Я хлеб покупаю в магазине за деньги.

В. Смирнов:

- Хорошо.

Ю. Грымов:

- Мы после эфира с вами свяжемся и обязательно сделаем такой просмотр. У нас, кстати, и лекции читают перед спектаклями. Мы сделали такую практику в театре «Модерн». Про Шекспира, и вот сейчас будет про Горького, - мы будем читать лекции.

А сейчас мы набираем Александра Данилова, руководителя экспертного совета группы компаний «Просвещение», автор учебных пособий по истории, доктор исторических наук. Александр, добрый вечер.

А. Данилов:

- Добрый вечер.

Ю. Грымов:

- Вопрос такой. Меняются образовательные программы. Переписываются учебники. А в этой ситуации история тоже переписывается?

А. Данилов:

- История, конечно, переписывается. И наши взгляды на историю меняются. Потому что на одно и то же событие в разные исторические времена мы смотрим по-разному. И не потому, что политическая конъюнктура такова, а потому. Что под углом зрения сегодняшней жизни мы оцениваем те или иные события прошлого. Поэтому, конечно, это отражается и в документах, в том числе, тех, которые регламентируют образовательную деятельность и программы сами - все это действительно так.

Ю. Грымов:

- Александр, вот вы автор учебных пособий. То есть, условно говоря, вот эти учебные пособия как раз получают учителя, да. Вот Виталий Смирнов тоже эти пособия может получать, как ему лучше выстраивать свои встречи с учениками. Я так понимаю? Пособия для профессионалов?

А. Данилов:

- Пособия для детей и для учителей, конечно. Я имею в виду, это учебники все-таки в бОльшей степени, мы об учебниках говорим.

Ю. Грымов:

- Вот мы общались сейчас с Виталием, я спросил, а вы водите своих учебников на схожие темы в театр? Вот у меня спектакль идет «Война и мир», идет спектакль «Юлий Цезарь». Вот в ваших учебниках нельзя ли сделать так, чтобы были рекомендации. Во-первых, учащиеся привыкают и начинают понимать, что такое русский драматический театр. А, с другой стороны, увеличивают диапазон своих интересов и история становится интересней.

А. Данилов:

- Безусловно. В тех ресурсах, которые даются в учебниках, в конце учебников, правда, они общего характера, эти интернет-ресурсы, например, там указываются, в том числе, и ссылки на те постановки, которые идут сейчас, и на ту современную литературу художественную, которая описывает те или иные события. В самом учебнике тоже у нас есть разделы, где описываем мы деятелей культуры современных, прямо совсем вот сегодняшних наших современников, и те события, которые в историю уже вошли. Ну а рекомендации в учебниках по поводу того, что посетить или нет, я думаю, что не в учебниках, а сам учитель, используя эти учебные пособия и свои знания по поводу того, какие возможности есть в Москве или в других регионах нашей страны, безусловно, должен это использовать.

Ю. Грымов:

- Скажите, пожалуйста, считаете ли вы, что преподавание истории должно носить патриотический уклон?

А. Данилов:

- Это очень непростой вопрос, я думаю, что он, безусловно, должен быть нацелен, и в любой стране историческое прошлое, в любой стране, оно нацелено на то, чтобы сформировать позитивные черты, в том числе, и патриотизм своих ребят, которых обучают. Но он должен проходить ведь не только через учебники истории. Всем своим содержанием вся система образования должна нацеливать на формирование как раз лучших качеств, в том числе, и патриотизма, на всестороннее развитие личности.

Ю. Грымов:

- Огромное спасибо вам, что были с нами. У нас в гостях был Александр Данилов, руководитель экспертного совета группы компаний «Просвещение», автор учебных пособий по истории, доктор исторических наук.

Виталий, я вам такой же вопрос задам - считаете ли вы, что преподавание истории должно быть с патриотическим уклоном?

В. Смирнов:

- Да, безусловно. У учеников нужно развивать понятие любви к своей родине, но я все-таки более либерально в этом отношении могу высказаться, поскольку все-таки каждый ученик, я вот особо ратую за то, чтобы каждый ученик в конечном итоге сам сделал выбор, какую идеологию в дальнейшем в жизни выбирать. Потому что, если прививать какой-то один образ мышления, то выйдет так, что это пропаганда. А у нас, как известно, политический плюрализм в государстве. Так что патриотизм - он все-таки, как бы сказать, весьма консервативен. В своем чистом виде патриотизм, наверное, лишает человека какой-либо сознательной маневренности у себя в голове.

Ю. Грымов:

- Нет, извините, что значит патриотизм консервативен? Хорошо, перефразирую. Любовь к своей родине консервативна?

В. Смирнов:

- Да, конечно.

Ю. Грымов:

- Тогда объясните, мне прямо интересно. Вы сказали, что вы с либеральным уклоном, сказали, что любовь к родине - это консервативное качество, а вот что значит тогда с либеральным уклоном? Что это такое?

В. Смирнов:

- Это означает то, что мир-то открыт, процесс глобализации уже прошел и человек… дом человека там, где ему хорошо. И если человек решил выбрать страну и в сознательном возрасте переехать там куда-то жить, то он же не обязан быть патриотом, например, своей страны…

Ю. Грымов:

- Нет, секундочку. Очень странно. Где ему хорошо - там и хорошо. Ну, посмотрите, ну, давайте встанем на сторону государства и я сейчас встану на сторону вас, как педагога. Дети учатся в учебном заведении, совсем недавно я делал программу и мы говорили, что 54% людей, россиян, не работают по профессии. На них потратили время, деньги и они спокойно уезжают. Я, как человек государства, например, я бы за это переживал. А вы считаете, что вы не переживаете…

В. Смирнов:

- Тогда нужно разбираться в вопросах, почему люди покидают свою страну и едут искать места под солнцем где-то в других местах. Тогда, может быть, встает вопрос с зарплатами, может быть, встает вопрос с перспективами карьерного роста? А, может быть, встает вопрос с тем, что мы много прав и свобод дали людям, что они могут вот так маневрировать и не ценить что-то, что у них есть здесь. Что у них вообще может закрасться в голову то, что где-то лучше может быть.

Ю. Грымов:

- Но, согласитесь, мы сейчас с вами говорим открыто на эту тему, поднимаем жесткие вопросы, рассуждаем на эту тему, но я чувствую, что вам кажется, что чего-то не хватает в плане открытости мнений, которые мы не можем высказывать. Или я неправильно вас понял?

В. Смирнов:

- Нет, я совершенно открыто говорю, как я считаю. У меня, например, никаких рамок, которые меня сдерживали бы, нет. Ну, кроме юридических, разумеется.

Ю. Грымов:

- Да, но вот эти патриотически настроенные общества… понятно, что бывают перегибы на местах, как раньше говорили, безусловно, бывают, мы понимаем, что кто-то может допустить лишнее, да. Но мне кажется, что человек, который занимается историей, мне как раз важно расставить правильно акценты и приоритеты. Это не значит, что переписать историю. Но вы же все равно туда привносите себя? Вы же себя привносите в эти рассказы ученикам о истории? Вы же не робот, вы же человек и вы пропускаете все через себя?

В. Смирнов:

- Ну, хорошо, просто тут вопрос о патриотизме - он такой глобальный, особенно на сегодняшний день и постольку, поскольку, например, с каждым годом в погоне за выручкой различные предприниматели так скажем, торгуют товарами, которые… ну, я вот, например, себя патриотом считаю. И для меня вот эта надпись «спасибо деду за победу» - это вообще оскорбление… или там шарики с 9 мая, а там вообще танк «Тигр» изображен…

Ю. Грымов:

- Ну, это уровень культуры… это очень низкий уровень культуры…

В. Смирнов:

- Так почему на государственном уровне это не регулируют?

Ю. Грымов:

- На государственном уровне нельзя регулировать носки, день победы - это невозможно, нужно повышать общий уровень культуры. Общий уровень культуры. Тогда вот такой глупости, такой вакханалии не будет, и спекуляции на этом не будет.

Скажите, пожалуйста, вот что бы вы пожелали будущим людям, писателям, ученым, кто будет составлять эти учебники? Что, по-вашему, не хватает в учебниках истории сегодня?

В. Смирнов:

- Учебники, по которым работаю я, вполне себе полные. Например, под редакцией Толкунова. Там, кстати, про Сталинградскую битву достаточно много и подробно все расписано. По сути дела, я просто не понял претензии Владимира Владимировича по поводу учебников. Потому что я учу по хорошим учебникам. Ну а так я бы посоветовал всем думать своей головой.

Ю. Грымов:

- Спасибо. У нас в гостях был Виталий Смирнов, учитель из Москвы.

Сегодня мы говорим про образование. Это очень важно для того самого культурного кода, кто мы, что мы читаем. Поводом послужило выступление Владимира Путина, который раскритиковал школьные учебники. Приглашаем к разговору Евгения Юрьевича Спицына, историка, автора единого учебника истории России, публициста.

Высказывание Владимира Путина про учебники – в ваш адрес?

Е. Спицын:

- Нет, конечно, это не в мой адрес. Я не знаю, в чей адрес конкретно. Он же не назвал ни авторов учебника, ни название самого учебника. Я думаю, что Владимира Владимировича ввели в заблуждение его помощники или его спицрайтеры. Дело в том, что Российская Федерация до сих пор остается одной из немногих стран мира, где наряду с курсом отечественной истории в школе изучается курс зарубежной истории. Если взять учебники по отечественной истории, которые посвящены второй мировой, Великой Отечественной войне, там, безусловно, есть параграф о Сталинградской битве, о коренном переломе. Там написано, пусть кратко, но все довольно достоверно и точно.

А если брать, например, учебники, которые посвящены истории зарубежных стран в ХХ веке, то там, естественно, будет говориться о второй мировой войне и о втором фронте. Поскольку речь идет, прежде всего, о европейских странах, о Соединенных Штатах Америки. Поэтому я не вижу здесь никакого противоречия.

Мой учебник не был допущен до конкурса, хотя я его предлагал, в том числе и руководителю или председателю этой конкурсной комиссии академику Чубарьяну. Он сказал: да, мы обязательно возьмем вашу рукопись на конкурс. Но на самом деле они ее не взяли. Правда, потом академик Чубарьян обманул журналистов и сказал, что члены конкурсной комиссии, дескать, до последнего ждали, когда же им представят какие-то альтернативные варианты учебников. Причем он подчеркнул, что речь шла не только об авторских коллективах, но и об отдельных авторах, но, дескать, никто не осмелился подать свой вариант учебника на конкурс. Это откровенная ложь.

Дело в том, что у нас на самом деле был конкурс проведен не между авторскими коллективами, а между издательствами, которые были допущены до этого конкурса. А каждое издательство имеет свой пул авторов. И поэтому было заранее определено, что этот конкурс выиграют три наиболее крупных издательства, которые давно подвизались на учебной литературе. Это издательство «Просвещение», это издательство «Дрофа», тогда оно еще существовало автономно, и это издательство «Русское слово». Эти три издательства и поделили между собой рынок учебной литературы по истории.

Были выпущены три комплекта учебников для средней школы. Они между собой отличались. Я бы не сказал, что кардинально. Издательство «Просвещение». Участник программы Данилов писал учебники еще в 90-е годы. Это называется – хрен редьки не слаще. Зачем тогда было вообще проводить всю эту профанацию? Если вы хотели написать принципиально новый единый учебник по истории, тогда вам надо было создавать новый авторский коллектив. А получилось, что люди, которые писали учебники в 90-е годы, в 2000-е годы, написали их же в 2010-е годы.

Ю. Грымов:

- Спасибо за вашу откровенность и профессиональную оценку того, что происходит. Я тоже заметил, когда мы сегодня позвали просто учителя истории из Москвы Виталия Смирнова, он тоже сказал, что у него лично нет претензий к этим учебникам, что там все это есть.

Е. Спицын:

- Я сам учитель. Я двадцать лет проработал в школе и восемь лет был директором. Я же не просто так написал свой пятитомник. Он стал результатом моих лекций, которые я писал на протяжении пятнадцати лет. Я не на коленке за полгода этот учебник написал.

Ю. Грымов:

- Что для меня стало откровением, что вы сказали про три ведущих издательства. Это те люди, которые получают подряд. Они печатают. Это деньги, это бизнес. Нормально, мы к этому хорошо относимся. Получается, что всю эту канитель с учебниками лоббируют коммерсанты, которые продают, а не историки и ученые, которые пишут.

Е. Спицын:

- Естественно. Это с самого начала был конкурс издательств. Была поставлена задача, по сути дела, монополизировать издание учебной литературы. Но решили все-таки не монополизировать в полном объеме, то есть не отдать какому-то одному издательству, а поделить книжный рынок учебной литературы между тремя игроками. Поэтому до конкурса были допущены авторские коллективы конкретных издательств. Потому что у каждого издательства есть свой пул авторов, с которыми они работают не один год. Вот все.

Ю. Грымов:

- То, о чем вы говорите, безумно интересно и важно. Вы обращались в Министерство просвещения?

Е. Спицын:

- Когда проводился конкурс, который возглавлял академик Чубарьян, так это и был совместный конкурс, который проводило Министерство просвещения, или, вернее, тогда еще министерство науки и образования, и Академия наук. Ведь академик Чубарьян в данном случае представлял Академию наук. В частности, как директор Института всеобщей истории. В этой конкурсной комиссии были представители и академических институтов, и школьного сообщества, были представители и Министерства образования и науки.

Ю. Грымов:

- Как выйти из этой ситуации? Как это все просто и опять про деньги. Что конкретно можно изменить? И необходимо изменить?

Е. Спицын:

- Дело в том, что у нас, как всегда, царские милости в боярское решето сеются. Понятно, что президент Путин, когда он ставил впервые эту задачу, не был погружен в нее. А когда стали эту задачу исполнять, то навели тень на плетень. Он дал задачу создать единый учебник, а вместо этого стали создавать так называемый ИКС – историко-культурный стандарт. Якобы работали над ним два года. Академик Чубарьян даже за это получил государственную премию.

Но на самом деле этот ИКС был практически то же самое, что и программа для подготовки студентов исторических факультетов в советское время. Я по этой программе готовился к поступлению на истфак еще в 1983 году. Там просто немножко акценты поменяли, и все. Не стали называть освободительным движением движение декабристов, разночинцев и так далее, как это делал Ленин и как это делали в советской школе. Но никуда не делись ни от изучения движения декабризма, изучения разночинцев и так далее. И получилось, что представили Путину и сказали: вот мы создали историко-культурный стандарт, он единый. А вот учебников все-таки у нас будет много, не один. Ну, пускай даже три. Сначала предполагали вообще их сделать пять-шесть. Но потом все-таки сошлись на трех. А что касается учебников по литературе, по математике, по другим предметам, так там ситуация еще хуже, чем с учебниками истории.

Более того, у нас ведь мало кто знает, что, изобретя этот новый ИКС и введя его в программу формально, до сих пор не договорились до того, что же мы будем изучать в одиннадцатом классе. То есть у нас средняя школа изучает историю уже по новому историко-культурному стандарту. Там уже сделана соответствующая линейка учебников. Либо издательства «Просвещение», либо «Дрофы», либо «Русского слова». А в старшей школе в одиннадцатом классе мы продолжаем детей учить по старой программе, еще доиксовской. Потому что даже не договорились, что надо изучать в одиннадцатом классе – то ли конец ХХ – начало XXI века, по логике вещей, двигаться дальше, то ли какой-то обобщенный курс, от «Адама до Потсдама», как говорят историки. И так далее. И в силу этого обстоятельства даже не написали учебник для одиннадцатого класса.

Ю. Грымов:

- Жириновский сказал, что запросто наведет порядок в этой области. Вот видите, как все просто решается у нас в стране. Мы все переживаем, чтобы был учебник. А есть политик с большой истории, я без иронии говорю, который запросто может навести порядок.

Е. Спицын:

- Дело в том, что в 1934 году было восстановлено преподавание гражданской истории в советской школе. Потому что до этого история как отдельный предмет не преподавалась. Сталин понял, почему надо вернуть историю и в школы, и в вузы. И был объявлен конкурс по написанию школьного и вузовского учебника. Вы знаете, сколько этот конкурс продолжался? Больше пяти лет. Первое место ни один учебник не занял. Второе место занял учебник под редакцией профессора нашего университета Шестакова. И этот учебник стал, по сути дела, первым учебником по истории СССР. Во времена существования Советского Союза все учебники назывались «История СССР». Может быть, не совсем правильное название. Надо было написать «История республик, входящих в состав Советского Союза». Потому что это все-таки были разные истории. А здесь хотят сделать одним махом. Конечно, это не получится.

Другое дело, что еще одна проблема, почему у нас вот так все зависло с учебниками. У нас до сих пор внутри системы образования борются две больших группировки. Это группировка прозападная, откровенно либеральная. И группировка, назовем ее условно, патриотическая. В чем принципиальная разница между этими группировками? Так называемые асмоловцы – Высшая школа экономика, Каспржак, Адамский, можно долго перечислять представителей этой группы, они выступали всегда за вариативность обучения. Они говорили, что именно вариативность дает свободу творчества не только учителю, но и ребенку. Что это есть оселок, что это есть основа современного образования. На базе этой вариативности и появилось то громадное количество учебников, которые просто кишели разного рода не только фактологическими, но даже методологическими ошибками, которые создали вот тот сумбур в образовании, который мы имеем. Они же были и активными проводниками ЕГЭ. Потому что по их учебникам к нормальным экзаменам, которые были традиционными, подготовиться было невозможно. А вот к ЕГЭ, к угадайке, можно было подготовиться.

Ю. Грымов:

- Как вы относитесь к тому, что уже на протяжении нескольких лет у нас, как мне кажется, упрощается образование?

Е. Спицын:

- Вы абсолютно правы. Что называется, в яблочко попали. И это идет сознательная политика.

Ю. Грымов:

- А кто это решает?

Е. Спицын:

- Это мировая элита запустила этот процесс. Еще во второй половине 80-х годов. Был такой Жак Аттали, зам. Генерального секретаря ООН, который непосредственно отвечал за реформу образования во всемирном масштабе. Болонская система, например, печально знаменитая, на которую мы перешли, враждебность и вредоносность которой теперь осознали многие, если не все, тот же ректор МГУ Садовничий еще года полтора назад сказал, что болонская система высшей школы завела нас в тупик, - так эта болонская система и была разработана в недрах ООН под руководством того самого Жака Аттали.

А Жак Аттали – это тот самый представитель мировой глобалистской элиты, который стал автором знаменитого бестселлера «Кочующая элита». Смысл этой книжки состоял в том, что мы должны сейчас в мире создать такую систему образования, которая стала бы единой для всех, без учета национальных особенностей, традиций образовательных и так далее. Чтобы представители этой кочующей элиты могли одинаково управлять – сегодня в Пекине, завтра в Риме, послезавтра в Париже, потом где-нибудь в Мапуту.

Ю. Грымов:

- Удобно.

Е. Спицын:

- Естественно. Потому что они же представляли дело таким образом, что не сегодня – завтра унитожатся или самоликвидируются все национальные государства, будут созданы наднациональные, надгосударственные структуры управления, так называемое мировое правительство, мировой парламент. И вот у нас уже к этому будут готовы кадры.

Ю. Грымов:

- Вы же видите, сейчас политика в России довольно-таки встала на ноги уверенно. И все-таки высказывает свое мнение. Кто-то соглашается, кто-то не соглашается. По крайней мере, мы чувствуем хотя бы, что есть мнение, что так нельзя. Вы говорите про национальности, что все усредняется. Сейчас уже и пол должен быть средний – это норма. Какие события последних десяти лет вы бы обязательно включили в современный учебник истории?

Е. Спицын:

- Мое мнение покажется, может быть, странным, но я бы вообще не касался в школьном курсе событий современной российской истории. Потому что еще не создано каких-то фундаментальных трудов даже по эпохе Ельцина. Нам зачастую говорят, что надо проходить отечественную историю XXI века с тем, чтобы дети понимали, в какой стране они живут, как устроена государственная власть, территориальное устройство и так далее. Но это достаточно изучать в курсе обществоведения.

Сейчас история ельцинской эпохи будет преподноситься лживо, на мой взгляд. Потому что реальных документов нет, есть только мемуарные источники. Но мемуары зачастую грешат очень субъективными оценками авторов. А вот так, чтобы историки на основе документов написали действительно историю этого десятилетия, со всеми плюсами и минусами, этого нет.

Ю. Грымов:

- Огромное спасибо. Евгений Юрьевич Спицын, историк, автор единого учебника истории России, публицист.